Магия силы - Панина Наталья В.. Страница 17

– Краш, придержи его, Маня, готовь нож, – приказал Маг, не сводя глаз со змеи, – скорее, он теряет сознание, нужно отрубить хотя бы то, что удалось извлечь, пока он не отключился, или эта гадость вползет обратно. Резанешь по моей команде, будь предельно внимательна. Так, все, режь!

Варвара, как во сне, отрубила змеиный хвост. Он рассыпался тысячей искр у нее в ладонях, и в ту же секунду голова Инсилая бессильно поникла, и Волшебник повис на руках Краша. Локи отнял ладони, клеймо уменьшилось почти вдвое. Но то, что осталось, как живое, шевелилось под кожей.

– Он не скоро очухается, опусти его на пол, – бросил Маг, – осторожней, не хватало, чтоб он себе физиономию разбил.

– Да она и так у него уже не совсем целая, – проворчал Краш, но положил Илая на пол с максимальной осторожностью.

– И что теперь? – спросила девушка, глядя на бесчувственного Инсилая и безумно уставшего Локи.

– А ничего, – равнодушно сказал Маг. – Будем ждать, пока он придет в себя, во-первых, и восстановится моя энергия, во-вторых.

– А если вернется Таур?

– Значит, не повезло. Принеси мою сумку, там должен быть термос с кофе.

– Термос? – удивилась Волшебница.

– Термос, термос, – проворчал Локи, – силы восстанавливает только натуральный продукт, а не искусственно наколдованный.

Варвара принесла сумку, нашла кофе и до слез захотела домой. Прихваченный Локи термос был такой трогательно домашний… Нежно-голубой, с чуть помятой блестящей крышкой и нелепо пляшущими розовыми фламинго. Кое-где эмаль облупилась, обнажив металл цилиндра, видно, термос был походный и имел бурное прошлое. Страшно и дико было видеть этот осколок домашнего уюта в мрачной Вау-рии. Еще труднее было осознать, что именно эта вещь принадлежит Локи. Старый облупленный термос и холодный элегантный Локи, их трудно было связать воедино. Маг уселся на пол, по-турецки поджав ноги, и едва заметным жестом сотворил рядом с собой четыре чашки. В трех уже дымился ароматный кофе, одна была идеально чиста.

– Как освобожденным от волшебства, вам, ребята, и магический продукт не повредит, – прокомментировал он, заметив недоуменный взгляд Варвары, – плесни-ка мне домашнего, Маня.

Волшебница налила кофе в чашку и протянула ее Магу.

– Разве Илай не колдует? – удивился Краш, вспомнив свой недавний полет.

– Колдует-колдует, – успокоил Локи, – только мне почему-то не показалось, что у него проблемы с энергией. У тебя другое мнение?

Краш не ответил, ограничившись почесыванием затылка. Варвара, грея руки о чашку, пила кофе мелкими глоточками и пыталась привести в порядок свои мысли. За последние пару часов она уже несчетное количество раз провела переоценку ценностей и это ее, мягко говоря, не радовало. Трудно не усомниться в своих аналитических способностях, если твое мнение совершенно искренне меняется по три раза в час. «Вот, скажем Локи, – думала она, – вроде все правильно делает, не придерешься, но откуда такая жестокость? Будто он не с живым человеком работает, а с тренировочным манекеном. Неужели что-то изменилось бы, если б все то же он делал чуточку мягче? Вряд ли, но Локи об этом просто не задумывается. Черный Локи… сильный, жесткий, холодный, как дамасский клинок. Но при этом он единственный из всего огромного Эйра, кто решился оказать реальную помощь Инсилаю. Только он не поверил в его смерть и вернулся за ним в Запределье. Не верил в смерть, или просто знал, что Илай жив? Уж слишком уверенно он сомневался… Не важно, Локи реально помогает, головой я это прекрасно понимаю. Но почему мне всякий раз хочется звать на помощь, когда я вижу эти спасательные работы? А Инсилай? Тоже хорош! Ведет себя так, будто не с того света его вытащили, а от любимого дела оторвали. Но уйти-то отсюда он отказался, хоть и предлагал ему Арси отъезд без боя! Выходит, не такая уж Илай скотина, как хочет казаться. Хоть что-то святое сохранилось. Правда, его святость не помешала ему в упор шарахнуть по своему же учителю. Да еще это клеймо, почему оно так волнует Локи? Он ставит его наравне с предательством, почему? Почему он так уверен, что, Илай получил его чуть ли не по собственному желанию? Почему он приравнивает это клеймо к катастрофе? Если они справились со смертью, неужели им не справиться с такой малостью?»

– Думаешь, он действительно дал поставить себе клеймо добровольно? – озвучила она не дававший ей покоя вопрос.

Локи допил кофе, не торопясь, перевернул чашку, поставил ее на пол и лишь тогда ответил Варваре.

– Разумеется. – Маг говорил, не поднимая глаз. Казалось, ему был неприятен этот разговор. – Законов магии еще никто не отменял. Даже Тауру это не под силу.

– Но как это могло произойти? – настаивала Волшебница.

– Не знаю, и знать не хочу. Если выберемся отсюда, разберемся.

– Он не трус, Локи, – тихо сказал Краш. – Обвиняй его в чем угодно, но только не в этом. Трус… ты сам видел, что с ним сделали, нужно много мужества, чтобы выдержать такое и не сломаться, а он отбивался от мертвой воды, хотя любой другой на его месте мечтал бы о смерти…

– Не защищай его, – резко оборвал Маг, – он трижды ошибся. Трижды! Это слишком много для Волшебника. Он потерял кольцо Мерлина и поэтому не смог добить Та-ура, он попал в плен, потому что его эмоции возобладали над трезвым расчетом, он дал поставить себе клеймо раба и сам себя приковал к Запределью.

– Я видел, как он дрался с Магистром, – Краш смотрел на Маню, взглядом призывая ее в союзники, – это был бой равных. Это нечестно, когда какое-то дурацкое кольцо может решить исход Битвы!

– Клеймо могли поставить силой, – поддержала Краша Варвара, – скорее всего так и было.

– Он знал, что на его спине выжигают печать Таура, он был в полном сознании, не было ни заклятия, ни пле-туна, ни чего-либо другого, что могло бы помешать ему сопротивляться. Но он испугался и дал заклеймить себя, – терпеливо повторил Локи, – он подставил свою спину палачу по доброй воле. Почему он пошел на это, сейчас уже не важно. Если вас интересует мое мнение, думаю, что ему пригрозили новой болью, более сильной, и он смалодушничал, хотя должен был биться за свою свободу насмерть.

– Откуда ты знаешь, что было именно так? – спросила Волшебница. – Что угодно могло произойти.

Произошло только то, что Таур своего добился, а Инсилай проиграл. Потому что поставить клеймо раба воину можно только в том случае, если воин сдается. Это один из основных законов магии войны, его знают даже новобранцы. Не думаю, что Инсилаю это было неизвестно. Просто он в очередной раз не подумал.

– Есть предел человеческому терпению – сказала Варвара, вспомнив исказившееся от боли лицо Волшебника.

– Зато терпение раба безгранично, – проворчал Ло-ки, – особенно императорского раба. Своим сиюминутным страхом он швырнул себя в такую трясину ужаса, что если нам удастся его выдернуть оттуда, он должен будет молиться на нас остаток жизни.

– Если… а если нет? – Волшебница посмотрела в глаза Л оки.

– Сам виноват, – безжалостно бросил Маг, – сам и ответит.

– Это не честно, – прошептала Варвара, – он принял удар на себя. Один за всех. Он заслужил помощь.

– Защитница… что заслужил, то и получит… от Таура. У Магистра все по закону.

– Надо что-то делать, – перспективы, нарисованные Локи, Волшебницу не радовали, – к чертовой матери такие законы.

– Хочешь свой приговор смягчить, притащив этого красавца в суд живым и здоровым? – поинтересовался Маг, поднимая с пола свою чашку и рассматривая замысловатые узоры на дне.

– До того суда еще дожить надо. – Варвара покраснела, вопрос Локи попал в самое больное место. – Будем решать проблемы по мере их поступления.

– Ну, вот сейчас герой наш очухается, и будем решать, – не отрывая глаз от пустой чашки, пообещал Маг.

– Опять? – испугалась Варвара, покосившись на поникшего на камнях Илая.

– Нет. Сейчас Мирна и Ронни. Я Маня, увы, не всемогущ, моя энергия конечна. Пока не вернулся Таур, нужно пользоваться возможностями Инсилая.