Чужой - Мейстер Максим. Страница 12
- Чтобы испытать чувство любви… Настоящей, от которой сердце открывается и уносится высоко-высоко, туда, где живет…
- Да какой, к черту, любви?! Не вешай мне лапшу! Меня все устраивает… Ладно, не нервируй меня. Я телик посмотрю, а ты как хочешь. Можешь поваляться рядом, а можешь к себе в лес убираться… И запомни, если еще раз заведешь речь о телепатии или еще какой херне, мы с тобой расстаемся, понятно?…
- Расстаемся?
- Да. Ты уходишь и начинаешь любить кого-то другого, а я ищу себе нормального городского мужика. Пусть живет где-нибудь рядом, пока не надоест.
- Как это "любить кого-то другого"?
- Слушай, достал уже. "Расстаемся" - это значит, я тебя больше сюда не пускаю. Загораживаю твой угол сервантом и вызываю охрану, если ты появишься где-то еще. И люби себе где-то в лесу, раз другую найти не можешь, но на расстоянии. Понятно?…
Теперь стало ясно, что значит "расстаться", и я кивнул. А потом вычистил из памяти все, что касалось сегодняшнего разговора. Телепатия, способность гордейцев стать людьми и прочее. Жить и любить Лину, зная, что она могла бы стать настоящей, но не хочет, было бы очень тяжело. Гораздо тяжелее, чем сейчас, когда я больше не знаю о том, что… О чем я не знаю?…
Мой уголок в комнате Лины становился все больше похож на лес. Она действительно старалось, и это грело сердце, пусть и сквозь не проходящую грусть.
"Все- таки она любит! Пусть ограниченно, так, как ей позволяет ее гордейская неполноценность, но любит!"
В этот день я особенно долго плавал в любимой лагуне южного моря. Смерцал туда еще с утра, а потом нырнул и тихонько парил среди кораллов. Потом забрался в пещерку и долго смотрел вверх сквозь толщу воды, наблюдая за игрой света и красотой тропических рыб. Потом еще "полетал" в воде, готовясь к настоящему полету. Он легче дается после того, как долго поплаваешь.
Между моим лесом и берегом любимой лагуны довольно далеко, если мерить обычным расстоянием. Конечно, если мерцать, то совсем рядом, но я специально тратил много часов, чтобы полетать…
С берега моря я мерцал прямо в воздух, на максимально видимое расстояние, и начинал падать, стараясь удержаться и планировать, словно в воде. Когда падение было уже не остановить, я смотрел вперед и снова мерцал как можно дальше. И снова падал. Так я добирался до леса, измученный, но очень довольный: с каждым таким перелетом оставаться в воздухе получалось все дольше и дольше. Я старался не думать о том, что это умение мне не пригодится, потому что люблю гордейку, а не людицу. А ведь только с людицей можно подняться над землей и раскрыть свою душу…
К вечеру добрался до родного леса и немного отдохнул. А когда все вокруг стали собираться ко сну, я смерцал к любимой. В городе в это время, как говорила Лина, "только начиналось самое интересное". Но я так и не посмотрел на это "интересное". Ни разу после первого своего знакомства с городом сквозь окна машины, я не появлялся на его улицах…
После ритуала мы какое-то время молча лежали. Она отдыхала, а я фантазировал о том, как мы с Линой поднимаемся над гладью…
- Слушай, давно хотела поговорить об этом, да все забывала, - вдруг сказала она, и я тут же вернулся из грез. - Я давно поняла, что ты кайфа со мной не ловишь. Ну, физического, я имею ввиду. Видимо, у вас там и правда все атрофировалось. Вначале думала, ну и пусть. Самому надоест, отвяжется, а я пока покайфую с нормальным мужиком, а не с этими городскими заморышами…
- Ну, почему же, я радуюсь, когда с тобой… Ведь я тебя люблю. И стараюсь любить, как ты это понимаешь!
- Вот именно! Но для тебя-то это не в кайф! Ты от чего-то своего тащишься. Вот меня последнее время совесть стала грызть. Ты для меня стараешься, а я даже не пытаюсь. Ну, и любопытство тоже… Короче, раз ты ради меня любишь по нашенскому, то давай я попробую по вашему. Я, в общем-то, не дура, обучаюсь хорошо. Так что буду тебе делать ваш лесной секс, даже если он мне не в кайф окажется. Попробую, по крайней мере. Есть у вас какие-то книги, фильмы?… Ну, или что-то, чтобы я посмотрела хоть, как у вас это дело…
- Ты правда захотела меня любить?! - не веря своим ушам воскликнул я.
- Эй, ты чего засиял, как лампочка? - засмеялась она. - Просто мне интересно стало. Ничего не обещаю, но попробую. Так есть у вас фильмы с лесной порнушкой?
- Фильмов нет.
- И книг, понятное дело, тоже, - вздохнула она. - Жалко. И как же мне взглянуть на вашу лесную любовь?
- Можно посмотреть, как Уэд и Дана любят друг друга, - сказал я. - Они сами не так давно предлагали. Сказали, что если ты захочешь, то можешь приходить…
- О, интересно! Они что, вуайеристы?
- Нет, они мои друзья, - ответил я и стал искать Ауиниоана, чтобы найти в энциклопедии незнакомое слово. Но ученый, видимо, спал.
- Хм, я бы не отказалась поглазеть в живую. Даже возбуждаюсь от таких мыслей, хотя и не знаю, что увижу… Ладно, когда устроишь экскурсию?
- Можно хоть завтра.
- Отлично, тогда завтра вечером вместо того, чтобы самим кувыркаться, поедем смотреть лесную эротику.
- Почему вечером? - удивился я. - Люди любят друг друга утром, когда солнце восходит и вода…
- Утром?! - Лина поморщилась. - Вот, черт! "Когда солнце восходит", это же в пять утра, наверное?! Я на работу в семь встаю, и то еле-еле. А завтра выходной, я обычно до двенадцати валяюсь… Впрочем, ладно. Если надо, я без вопросов. Только договоримся сразу: ты остаешься сегодня здесь и завтра утром меня будишь, потому что сама я ни за какие коврижки не встану. Понятно?
- Хорошо! - Я радостно кивнул.
- И буди, пока не проснусь. Если буду посылать и сопротивляться, не обращай внимания. Если понадобится, ушат холодной воды вылей, но разбуди…
Провести всю ночь рядом с Линой я не смог. Все-таки стены и потолок квартиры по-прежнему давили, и я, промучившись несколько часов, смерцал в лес.
Спать я не собирался и тихонько бродил, выискивая ночные цветы, такие пахучие и необычные. Мне хотелось связаться с Уэдом и Даной, но они спали, так что я не знал, чем заняться, а потому снова мечтал, как мы с Линой…
Когда до рассвета оставалось совсем немного, я вернулся в город и стал тихонько гладить любимую. Она спала.