Чертовщина. Истории о сверхъествественном и потустороннем - Масалов Александр Александрович. Страница 34

Верить местным байкам или не верить — личное дело каждого, а вот семиметровый идол был вполне реален и вызвал огромный интерес у исследователей. Он был какой-то странный, не такой, как другие ненецкие идолы.

Обычно вырезанные на столбе лики духов и божеств расположены вертикально. К этому же была прикреплена горизонтальная перекладина с изображениями. И во все лица вбиты грозди. Неповреждённым осталось лишь одно — изображение черепа.

Учёные попросили у старожилов разрешение увезти идол на Материк, но получили отказ:

— Нельзя. Он принесёт горе на новом месте...

— Но мы заберём его ненадолго — всего на пару лет. Изучим, выставим в музее, а потом вернём обратно!

Уговоры и одаривание старейшин подарками наконец увенчались успехом. Разрешение было получено.

— Только надо сперва принести кровавую жертву, — поставили условие старики.

Учёные купили у оленеводов самого лучшего белого оленя. Старейшины забили его, мясо раздали жителям посёлка, а голову положили у подножия идола.

Экспедицию с острова должно было забрать научно-исследовательское судно «Академик Сергей Вавилов».

Чтобы доставить идол на борт, спустили катер.

Тут-то и началась чертовщина.

Едва катер коснулся воды, он стал тонуть. Оказывается, из днища выскочила пробка. Тросы ещё не успели отцепить, так что катер, наполненный водой, удалось сразу же поднять на палубу и устранить неисправность.

Всё утро была хорошая погода. Но когда катер с идолом вышел в море, погода испортилась. Начался шторм. Учёные и моторист не утонули просто чудом.

Руководитель экспедиции распорядился, чтобы идол поставили в его каюту. Сам ушёл спать в другую каюту.

Можете представить, что он испытал, когда проснулся и увидел, что идол стоит в метре от его койки!..

Что произошло — шутка коллег или морская качка каким-то невероятным образом переместила ненецкую реликвию на десять метров, — он не смог выяснять. Просто с тех пор стал запирать дверь на ключ.

Больше идол к нему не приходил.

Когда находку экспедиции выставили в московском институте культурных и природных исследований, сотрудники музея стали жаловаться на головные боли, вялость и резь в желудке.

Недели через две одна бабушка, посетительница, посмотрев на идол, посоветовала окропить его святой водой. Это предложение не вызвало иронической улыбки на лицах сотрудников музея. Нечто подобное они и сами хотели сделать. С тех пор, как в институте появился идол, обсуждение инцидентов, связанных с ним, стало общим поветрием. А бабка, выходя из здания, вдруг оступилась на ровном месте, упала и сломала ногу...

Другой посетитель, в прошлом — узник ЕУЛАЕа, рассказал, что в 1936-м году видел похожий идол на мысе Еребень. Расчищая территорию под строительство, тракторист уничтожил его и через некоторое время погиб страшной смертью. Во время работы ему показалось, что к гусенице что-то прилипло. Он вылез из трактора, стал осматривать гусеницы, а многотонная машина из-за подвижки грунта вдруг сдвинулась на метр. Этого оказалось достаточно, чтобы задавить водителя...

После очередного рокового стечения обстоятельств — участок потолка над тем местом, где стоял идол, обвалился — руководство института распорядилось наконец убрать его из экспозиции музея.

Институтский столяр сколотил ящик. Когда он укладывал идол в ящик перед отправкой в подвал, почувствовал сильную боль в глазах. На следующее утро не смог найти дрель.

— А ты спроси у идола, — посоветовал один сотрудник.

Открыв ящик, столяр обмер: дрель была внутри...

В Москве идол не пробыл и года. Руководитель экспедиции вдруг получил письмо от старейшин и узнал, что на острове Вайчаг не всё благополучно с тех пор, как их покинула тотемная реликвия: песец перестал ловиться, олени мрут, рыба ушла от острова, в селении многие болеют...

С первой же оказией идол вернули в родные края.

И чертовщина сразу же прекратилась. И в институте, и на далёком острове в Баренцовом море...

ЖЕНЩИНА В БЕЛОМ ОХРАНЯЕТ КЛАД СТЕПАНА РАЗИНА. История двадцать девятая

Приведение до смерти напугало археологов, которые проводили раскопки в подвалах Аксайской таможни...

Когда-то — в XVII и XVIII веках — таможня имела важное государственное значение и являлась филиалом Аксайской крепости. Теперь — историко-культурное: здание входит в состав Аксайского литературно-краеведческого музея.

Белые каменные стены, которые в своё время посещали князь Потёмкин и Александр Суворов, хранят немало тайн, будоража фантазию как обывателей, так и историков-профессионалов.

Особый интерес вызывают подземелья. Краеведы любят рассказывать легенды о подземных ходах, которые тянутся от таможни на многие километры. Якобы их прокопали казаки, чтобы иметь возможность в случае осады незаметно для врага покидать крепость и возвращаться в неё.

Тут надо сразу оговориться: речь идёт именно о подземных ходах, ведущих в Аксай, в Ростов и даже в Новочеркасск, а не о лазах длиной в сто-двести метров. Несколько из них обнаружены и частично раскопаны. Ещё о паре лазов историки знают только на основании архивных документов.

Когда я два года назад побывал в Аксайской таможне, сотрудники музея в разговоре небрежно указывали на стены:

— Вот здесь должен быть лаз. А ещё один — вон там, за статуей Суворова.

— Почему же их до сих пор не раскопали?

— Лазы засыпаны просевшей почвой. Здесь она с большим содержанием глины. За века почва окаменела. По прочности — почти как гранит. Надо много времени и сил, а у нас, служащих музея, и без того хватает обязанностей...

Это, разумеется, правда. Но мне доводилось слышать и другое мнение, неофициальное: в таможне слишком сильная некротическая энергетика, там регулярно происходит всякая чертовщина, а время от времени видят приведений. Во всяком случае, сотрудники музея, спускаясь в подземные помещения по служебной надобности, стараются здесь долго не задерживаться.

За десятилетия ветераны музея не смогли припомнить ни одной попытки кладоискателей проникнуть в подземелья. Их не соблазнишь даже преданиями о кладе Степана Разина, который якобы спрятан где-то здесь. Во всяком случае, такой вывод можно сделать на основании документов.

Несколько лет назад архивные изыскания получили научное подтверждение. Специалисты Новочеркасского политехнического университета произвели ультразвуковое обследование грунта в нескольких участках подземелья.

Результаты сканирования превзошли самые смелые ожидания: была обнаружена полость, в которой или под которой находится какой-то массивный металлический предмет. По мнению экспертов, его вес около ста пятидесяти килограммов.

Что это? Неужели сундук, окованный железом? А если и сундук, то что в нём? Неужели легендарный клад Степана Разина, оставленный здесь в далёком 1670 году?

Научный интерес, а не жажда обогащения, завладел сотрудниками музея. Наконец, все организационные вопросы были решены, и группа энтузиастов из Новочеркасского политеха приступила к раскопкам.

В узком раскопе одновременно могли работать только двое. Остальные ожидали своей очереди, чтобы подменить уставших товарищей.

Как рассказывали очевидцы, работа спорилась, несмотря на плотный грунт. Казалось, ещё немного — учёные сделают открытие...

Когда до цели оставалось метра два, начались необъяснимые явления. Сперва в тишине, царящей в подземелье, стали слышаться шорохи. Потом лица всех присутствующих коснулось дуновение воздуха.

Было непонятно, кто или что производит эти дуновения. Переглянувшись, историки продолжили раскопки.

И тогда из бокового раскопа (кстати, тупикового) вдруг вышла женщина в белых ниспадающих одеяниях. Она была полупрозрачная. Сквозь неё можно было разглядеть противоположную стену!..

Археологи испытали такой страх, что тут же выбежали не только из подземелья, но и вообще из здания Аксайской таможни.