Очевидцы бессмертия - Киросон Пантес. Страница 66

Четвёртая стадия — депрессия. Больной слабеет и понимает это. «Да, я умираю». Протеста больше нет, только жалость и горе, Ему жаль оставлять близких и всё, что он при жизни любил. Он скорбит о своих дурных поступках, о доставленных другим огорчениях, он старается исправитк причинённое им зло. Но он уже готов принять смерть. Он успокоился. Он хочет побыть наедине, не терпит пустые разговоры. Он не хочет отвлекаться ни на что постороннее, он покончил с земными заботами и углубился в себя.

Последняя стадия — принятие. «Теперь уже скоро и пусть будет». Им овладевают спокойствие и принятие. Это не состояние счастья, но несчастья тоже нет. В сущности, это его победа.

На последних стадиях помощь близких особенно необходима. Больной может оставаться один, но ему легче, когда рядом с ним близкий человек. Пусть и без слов. Даже когда больной спит, он чувствует, что кто-то находится рядом, А иногда он хочет остаться один, подумать, помолиться, приблизиться к Богу.

Конечно, описанные стадии — лишь схема. Далеко не всегда они следуют по порядку, одна за другой. Иногда их и вовсе нет, как, например, при смерти в автомобильной катастрофе.

Глубоко верующие не нуждаются в знании этих стадий. Им известно, что после смерти тела они будут жить дальше, и потому они с самого начала болезни не боятся смерти; встречают её мирно, а иногда и с радостным нетерпением.

Побывавшие «по ту сторону», но возвращённые к жизни на земле и, значит, испытавшие на собственном опыте умирание и смерть, смерти больше не боятся. Один из них сказал: «Если это смерть, то это не так плохо».

ГЛАВА 12

В предыдущей главе говорилось о последней болезни человека, но самое важное, вероятно, не в описанных в ней стадиях, а в том, что эта болезнь меняет характер человека, понявшего, что его время ограничено. Характер меняется сильно и почти всегда в одном направлении. Люди становятся добрее, отзывчивее, чутче. Они жалеют об упущенных возможностях сделать хорошее, о зле, причинённом другим.

Красота природы воспринимается острее, чувства чище, любовь сильнее. У неверующих часто просыпается вера в Бога.

В книгах и статьях о смерти приводится много примеров. Э.Кюблер-Росс издала сборник статей своих сотрудников под общим названием «Смерть — последняя стадия роста». В статье Мусалиму Имара (стр. 151) излагается история пожилой женщины, больной неизлечимым раком. Богатая, суровая, требовательная, она довела больничный персонал до изнеможения. Её не любили, боялись и избегали. Но по мере развития болезни она становилась мягче, приветливее и добрее. Даже её голос из визгливого стал глубоким и мягким. Она перестала враждовать, у неё появились друзья. Незадолго до смерти она призналась, что в последние три месяца жила полнее и лучше, чем за всю свою жизнь; она жалеет, что только сейчас, а не сорок лет назад узнала, как нужно жить. Другие авторы пишут о том же и отмечают как иронию судьбы тот факт, что жизнь к самому концу становится богаче и ярче.

Но ирония ли это? Изменение характера у тяжелобольных совершенно понятно. Пока мы живы и здоровы, мы заняты повседневным, Тяжёлая болезнь вынуждает пересмотреть своё отношение к близким людям, к планам на будущее, ко всему, что до сих пор заполняло жизнь. Мысль, что смерть не за горами, делает всё внешнее неинтересным и неважным. Чувства обращаются внутрь, на себя. Возникает желание осознать смысл жизни и смерти. Приходят мысли о Боге и о душе. Человек становится глубже, добрее, лучше; приближаясь к смерти, многие люди духовно возрастают.

Врачей, занимавшихся тяжелобольными, этот духовный рост перед смертью сначала удивлял, но он столь очевиден, что, например, Кюблер-Росс посвятила этому явлению упомянутый сборник.

Его название может показаться противоречивым — умирание, смерть как стадия роста. Речь, конечно, идёт о росте духовном и умственном. Это тоже кажется странным, однако Кюблер-Росс пишет в сборнике, что приближение смерти освобождает наше истиное «Я» от условностей, вынуждающих нас жить чужими мыслями и приказами. Духовный рост заключается в том, что мы перестаём кого-то копировать, а делаемся сами собой, что мы сбрасываем узы принуждения, надетые на нас обществом, и, глубже понимая себя, живём свободнее. Автор добавляет, что понять это нужно раньше, чем к концу жизни, чтобы начать духовный рост заблаговременно.

Это очень верно. Смысл жизни в росте, в развитии, и не только здесь, на земле. Душа человека, оказавшись после смерти тела в загробном мире, получает там возможность дальнейшего развития. Отрицая это, мы делаем последнюю часть нашей жизни бессмысленной и очень трудной.

В последние годы было опубликовано немало исследований, посвящённых последней болезни. Учёные, наблюдавшие эту болезнь, пишут, что нацеленность современной жизни на удовольствие не способствует росту личности и что во время последней болезни, когда меняются образ жизни и интересы, человек живёт нередко глубже и полнее, чем перед болезнью. Жить осталось недолго, но ещё древние философы учили, что важно не количество прожитых дней, а их качество.

У человека, понявшего, что жизнь подходит к концу, остаётся две возможности — пассивно поджидать смерть или полностью использовать оставшееся время. Это, конечно, относится не только к больным, но и к здоровым, ибо всех нас каждый прожитый день приближает к смерти. Когда смерть совсем близко, раскрывается духовная сторона личности, и больной может стать ближе к Богу и людям.

Американский сенатор Поль Цонгас, заболев неизлечимым раком, писал, что болезнь заставила его понять, что он смертное существо… И в результате он понял, что у человека есть духовные потребности… есть всегда, болен ли он или здоров… Это придало ему силы, и за полученное знание он благодарит свою раковую болезнь.

Если смерть не захватит вас врасплох, например, при столкновении автомобилей, или не придёт незаметно во время сна, нужно быть благодарным Господу. В течение последней болезни можно узнать больше, чем за всю жизнь. Можно лучше понять людей и получить радость ответной симпатии и любви.

Элизабет Кюблер-Росс, глубоко изучившая проблему умирания, пишет, что счастлива была бы умереть от рака; она хотела бы испытать духовный рост личности, который приносит с собой последняя болезнь.

Христианство учит, что смысл жизни заключается в том, чтобы к её концу стать лучше, чем был. Последняя болезнь может дать человеку именно это.

Любой возраст и любая стадия жизни имеют свои хорошие и плохие стороны. Есть хорошее и в стадии угасания, хотя, на первый взгляд, это кажется неправдоподобным. Что может быть хорошего в физических и душевных страданиях, которые приносит с собой последняя болезнь? Учёные называют её стадией роста, но для чего приобретать новое знание и становиться лучше, если времени применить это не будет?

С этой проблемой столкнулись и те учёные, о которых мы писали, в том числе доктор Кюблер-Росс и её сотрудники. Они понимали, что нужен ответ и, если хотите, утешение. Начиная свои исследования, почти все они были воспитаны на материалистической философии и не верили в жизнь Духа. Что они могли сказать? Они писали, что хотя мы и умрём, но жили не зря, ибо сделанное нами не пропадёт. Нас будут вспоминать с благодарностью, а то хорошее и нужное, что мы сделали в жизни, пойдёт на пользу другим. Это всё, что они могли сказать в то время.

Для жизни общества это, может быть, и ответ, но для себя лично я ответа не получаю. Зачем мне перед самой смертью, страдать и расти? Чувствовали это и учёные, изучающие смерть, и даже писали, что всё это похоже на иронию.

Ответ на недоумение очень простой, его находят и Кюблер-Росс и другие учёные, последние труды и публичные выступления которых свидетельствуют, об обретении ими веры в Бога и загробную жизнь.