Алмаз сознания - Смирнов Терентий Леонидович \"Странник\". Страница 6

Периодически в течение дня и почти всегда неожиданно я стал ощущать необычные состояния, которые точнее было бы назвать «провалами», глубокими «погружениями», или остановкой-замиранием всей мыслительной деятельности. Подобные погружения сопровождались переживаниями незнакомого мне, какого-то глубочайшего, царственного, величественного покоя, удивительной умиротворённости и внутренней тишины. Я проваливался в этот покой, и там не было дна. Страшновато…

Подобные состояния вмешивались в мою повседневную жизнь и застигали меня врасплох: на работе, дома, в дороге. Впервые я стал познавать вкус духовного наслаждения, утончённого блаженства. Радость моя была беспредельной, а восторженность — настоящей, неподдельной! Мне действительно открылось нечто загадочное, от чего обычные люди очень и очень далеки…

Стимулировав духовные удовольствия, я даже на некоторое время научился их намеренно вызывать и управлять ими. Не надо никаких наркотиков, вина и табака! Всё естественное, природное и натуральное уже содержится в организме самого человека! А любые благостные состояния не только оздоравливают, но и омолаживают тело!

— Так значит божественная Сила, которую отрицают материалисты, всё-таки существует! — сладострастно думал я, останавливаясь в блаженном замирании посреди шумной, активной московской улицы. — Какой глубинный покой! Меня совсем не затрагивает вся эта суетная толпа, скрип тормозов мчащихся мимо машин. Какое это блаженство — испытывать умиротворение, тишину и покой в самой гуще, в самом центре городской толчеи с её нервозностью и спешкой!.. Но существует ли Бог и что Он такое?

И ещё я стал парить — до холодка «под ложечкой»! Как всё тот же воздушный шарик, меня дёргало, приподнимало и уносило куда-то ввысь, но удерживала совсем тонкая нить…

Если б не связь с землёй, не привязанность к телу… Оторвало бы и унесло высоко-высоко, далеко-далеко! Я — не тело и не ограничен плотью! — осознал я внезапно. Вот я сейчас взлетаю, поднимаюсь, отрываюсь от земли. Тело моё остаётся на месте, а сам я — лечу, па-рю! Над собой, над землёй… Да земное притяжение просто перестаёт действовать на меня! А в моменты засыпания подобные переживания, вообще, сопровождались ощущением того, что я отрываюсь от плоскости постели даже вместе с телом! Кто знает? Может быть, я летал даже и в своём физическом теле! Голова идёт кругом от явленных чудес!..

Шри Ауробиндо радостно и добро улыбался мне.

— У тебя получается, — ласково говорил он мне. — Ты на пороге великих открытий и знаний.

И с чувством глубокого уважения и преданности я кланялся своему Учителю. Я готов был сидеть целый день у его ног и внимать его мудрым наставлениям… А через год или полтора Божественная Сила стала снисходить более ощутимо, конкретно и всё так же неожиданно. В меня входила определённая вибрация. Она будто ввинчивалась в меня сверху, но на каком-то участке тела замедлялась, тормозилась и останавливалась совсем. И с каждым нисхождением она входила в меня всё дальше и глубже. Причём такое проникновение случалось совсем не в период медитации, а чаще тогда, когда я расслабленно лежал, засыпал или просто отдыхал.

Первое снисхождение меня очень удивило и даже напугало. Божественная Сила походила на воздушную дрель или буравчик. Она довольно ощутимо и болезненно просверлила мне макушку, спустилась в челюсть и там увязла, как будто у дрели отключили электропитание. Серия последующих вибраций сверху оказалась ослабленной и незначительной. А вот случившееся через несколько месяцев очередное проникновение духовной вибрации было подобно кинжалу. Энергетический, вибрирующий нож легко вошёл-вонзился в мою плоть и через голову и шею попал в грудь. Его лезвие застряло в районе поясницы. Я испытал несильную, терпимую боль и боролся со всё нарастающим страхом. На некоторое время удалось отстраниться от этого страха и оставаться спокойным. Но, когда в следующий раз очередное снисхождение своим мощным натиском выбило моё сознание из тела и даже остановило дыхание, я впал в транс. Бездыханный я застыл в положении полулёжа/полусидя на диване. В следующее мгновение меня вышвырнуло ещё дальше, и я оказался в сновидении с частично сохранённым дневным сознанием. Во сне я увидел страшную, неприятную старуху в чёрном одеянии. Тело её было распухшим. Оно разлагалось. По наитию я приблизился к ней, нежно её обнял и покорно поцеловал. Это был… Впрочем, кто или что это было, я узнал позднее.

Я искренне радовался своему духовному прогрессу, одновременно испытывая неясные нехорошие предчувствия, смутные сомнения и подозрения. Шри Ауробиндо продолжал мне загадочно улыбаться с портретов своих книг. Однако переживания духовного наслаждения от медитаций постепенно стали терять свою остроту. Тем не менее, йога по-прежнему оставалась для меня тем самым золотым ключом, который открывал мне тайны самопознания. Я активней и глубже изучал различные виды индийских йог и обращался к другим учителям и авторам.

Образ основателя интегральной йоги постепенно претерпевал изменения. В разное время он стал походить на Шри Чинмоя, Свами Шивананду, Парахамсу Йогонанду и великого и непостижимого Бабаджи! А позже приобрёл собирательный, обезличенный и абстрактный портрет индийского, длинноволосого Йога-отшельника, то есть великого, реализованного йога, обладающего всеми мыслимыми и немыслимыми, чудесными способностями и состояниями…

Я бежал от жизни, от её серых и повторяемых, скучных будней. Я жаждал волшебного, сказочного. Я примеривал на себе всё новые и новые духовные идеалы, маски, стили и образы бытия. Я искал смысл своей жизни… Ведь даже только в рамках индийской йоги оказалось очень много различных стилей и направлений познания. И ещё я понял, что все сказки, оказывается, имеют под собой реальную духовно-энергетическую основу.

Продолжая активные эксперименты со своим сознанием в рамках индийских йог, я и не заметил, как обрёл покровительство нового духовного учителя. На меня смотрел уже не Шри Ауробиндо — в его чертах всё больше угадывалось темнокожее лицо Шри Чинмоя! Загадочный индиец в духовном экстазе закатывал глаза вверх со своего портрета.

Мягкость, любовность, нежность исходили и от его образа, и от его книг. Я бросился к сердечным медитациям и стал тонуть в воздушных, прозрачно-розовых тканях неведомой мне ранее Любви. Теперь покой и умиротворение от медитации стал отдавать непередаваемой сладостью! Позже я неожиданно узнал, что Шри Чинмой продолжает линию знаний Шри Ауробиндо, является выходцем из его ашрама и фактически его учеником. Странно, что в своих книгах он почему-то умалчивает об этом очевидном факте. И вновь какие-то смутные и нехорошие подозрения закрались в мою душу…

Однако любовь, как мягкое, воздушное убаюкивание на волнах тихой радости и проникновенная нежность, манила, очаровывала меня. Я готов был всем своим сердцем устремиться к этой любви, но мне мешало упорное внутричерепное давление в голове, вызванное практикой по Шри Чинмою. К тому же Шри Чинмой и привлекал меня и одновременно чем-то отталкивал. Он казался мне слишком «мягкотелым», «безвольным», слишком сахарно-липучим, подозрительно липким. Я ощущал некий смутный, пугающий дискомфт, когда медитировал на его портрет глубоко, с «погружением»… Кстати, о подобных ощущениях сообщали мне и несколько моих знакомых духовных искателей, — они также улавливали подозрительные, нехорошие вибрации.

К тому же, я приблизился к необходимости основательно поработать со своим физическим телом. В нём было слишком много энергетических пробок, блоков, зажимов. Именно потому, возможно, я чувствовал распирающее голову давление.

Шри Чинмой подёрнулся водной рябью, стал менять свои очертания и вскоре преобразовался в открытое и честное лицо Свами Шивананды. Шивананда приглашал меня в хатху-йогу со всеми её асанами, бандхами, мудрами, то есть специальными мышечными «замками» и позами, чистками, пранаямой или контролем дыхания, и здоровым, рациональным питанием. Свами Шивананда обещал мне быстрое оздоровление и очищение организма, получение особой силы и сиддх — необычных способностей.