Башня Измены - Фаллон Дженнифер. Страница 14

— Кто еще знает о ее нынешнем состоянии?

— Мы трое, — сказал Дженга. — Драко, само собой, еще Мэгина и Аффиана. Защитникам и язычникам, которые находились в Тестре, когда это случилось, было неизвестно истинное положение вещей, и мы решили не разубеждать их в том, что она по-прежнему руководит.

— А кто такая эта Аффиана?

— Друг, — ответил Тарджа. — В основном, она и заботится о Джойхинии.

— Понятно, — произнес Гарет и, подперев ладонями подбородок, уставился на огонь.

«Интересно, о чем он думает?» — Дамиан смотрел на него и тихонько поглаживал рукоятку кинжала. Если Гарет Уорнер даст хоть малейший повод для подозрений, живым ему отсюда не уйти.

— Давайте на некоторое время отвлечемся от Джойхинии. Говорят, что харшини вернулись, — вы слышали? Вы что-то ничего об этом не сказали.

— Правду говорят, — ответил Тарджа. — Мы видели некоторых из них. Но это было давно. И я понятия не имею, где они сейчас и что собираются делать. Если бы я мог найти их, то обязательно сделал бы это, честное слово.

— А зачем они вам? — спросил Гарет. — В последнее время вы приобретаете довольно странных союзников. — Он покосился на Дамиана.

— Они держат у себя Р'шейл, — произнес Тарджа равнодушно, что было довольно странно, если учесть известные обстоятельства. — Харшини верят, что она дитя демона.

При этой новости даже Гарет Уорнер не сумел скрыть удивления.

— Р'шейл? Дитя демона? О, Основательницы! И почему же они так думают?

— Они не думают, комендант, они знают. Если Р'шейл еще жива, то находится у харшини, и, насколько я понимаю, они не отпустят ее, пока она не выполнит задачу, ради которой была рождена.

— Какую задачу?

— Им надо, чтобы Р'шейл уничтожила Хафисту, — ответил Тарджа.

— Кариенского бога? — Гарет недоверчиво покачал головой. — Если это шутка, то весьма удачная, Тарджа. Боюсь, я…

— Милорды! — послышался чей-то голос из темноты у двери. — Я ищу лорда Вулфблэйда.

— Входи, Альмодавар, — откликнулся Дамиан, узнав голос своего капитана. — В чем дело?

— Посмотрите сами, милорд, — ответил Альмодавар по-хитриански, выступая из темноты. — Патруль поймал двух шпионов.

Границу часто нарушали рыцари, большую часть лета обитавшие в северных районах. Впрочем, они редко опускались до такого занятия, как разведка местности. В основном это были мальчишки-пажи или оруженосцы — городские недоросли, которые отваживались на столь рискованное предприятие в надежде, что благословение Хафисты защитит их. Дамиан не сразу сообразил, что шпионы были настоящими, а не отвлекающим маневром для прикрытия серьезной атаки. Интересно, что же это за болваны?

— А сам с ними не справишься, капитан? — спросил он по-хитриански.

Иногда знание языка, который не понимали союзники, оборачивалось полезным преимуществом, Тарджа пытался выучить хитрианский язык, но пока не понимал, когда на нем говорили бегло.

— Они хотят что-то сообщить, милорд. Дамиан нахмурился и повернулся к защитникам:

— Пойду-ка я посмотрю. Скоро вернусь.

И он вышел вслед за Альмодаваром из зала, сопровождаемый любопытными взглядами собравшихся.

Шпионы оказались мальчишками, насмерть перепуганными, но дерзкими. Оба шатены, оба усыпанные веснушками, они, похоже, были братьями. На лице у старшего виднелись следы побоев. Младший, носивший на шее амулет с пятиконечной звездой и стрелой Хафисты, как выяснилось, был парнем ершистым и сразу полез на рожон. Едва Дамиан вошел в палатку, он вскочил. Старший вставать не стал. А может, не смог — судя по всему, ради такого случая Альмодавар не стал обновлять свои методы допроса.

— Хитрианский пес! — выкрикнул пацан и плюнул на пол перед Дамианом.

Альмодавар шагнул вперед и ударил мальчишку по лицу тыльной стороной латной рукавицы. Тот отлетел назад и упал.

— Для тебя, парень, я господин хитрианский пес, — сказал Дамиан и, уперев руки в боки, принялся разглядывать пленников. Младший задира сразу съежился под его взглядом.

— Это Джеймс и Майкл из Кирхланда, — доложил Альмодавар. — Они из герцогства лорда Лезо, что в северном Кариене.

Герцогом Лезо стал несколько месяцев назад. Он был состоятельным человеком, имел многочисленную челядь, но говорили, что герцог сам распространяет слухи о своем богатстве, о чем свидетельствовало присутствие здесь этих двух мальчишек. Иначе какой же болван мог послать детей на разведку?

— Альмодавар сказал, что вы хотите мне что-то сообщить. Ну что ж, говорите, и, может быть, я оставлю вас в живых.

— Мы отдадим свою жизнь во славу Всевышнего, — проскулил с пола старший брат. — Не говори ему ничего, Майкл.

— Нет, я скажу, Джеймс. Я хочу посмотреть, как хитрианцы обмочатся, когда узнают, что их ждет.

— Тогда говори, — велел Дамиан. — А то ведь я прибью тебя во славу твоего Всевышнего, и ты не успеешь посмотреть, как я обмочусь.

— Приближается день расплаты. На вас идут кариенские рыцари.

— Они идут уже несколько месяцев. Я умираю от ужаса, когда думаю об этом.

— Ты действительно скоро умрешь. — Майкл сплюнул. — Когда наши фардоннские союзники присоединятся к нам, мы нападем на Хитрию и утопим вас в вашей языческой крови!

Дамиан вопросительно посмотрел на Альмодавара и опять обратился к мальчишке:

— Фардоннские союзники?

— Принц Кратин женится на принцессе Кассандре Фардоннской! — торжественно объявил Майкл. — Вам не удастся устоять перед мощью двух великих держав.

— Врешь. Не рассказывай мне страшные сказки, мальчишка-трусишка. Альмодавар! Убей их. И не бросай где попало трупы — вонять будут.

Он повернулся к пленникам спиной и приподнял полог палатки.

— Я не вру! — завопил малолетний шпион. — Наш отец служит третьим дворецким у герцога Лезо в Ярнарроу, и он был там, когда наш король получил предложение от короля Габлета.

«Похоже на правду», — подумал Дамиан, однако продолжать разговор не стал.

Выйдя из палатки, он повернулся к капитану. Лицо его, освещенное пламенем костра, было встревоженным.

— Как думаешь, он говорит правду?

— Конечно! Он слишком напуган, чтобы так убедительно врать.

— Это несколько меняет дело, — задумчиво произнес Дамиан. — Быть может, наш гость из Цитадели внесет ясность во все это. Ведь он вроде как из службы безопасности.

— А что делать с мальчишками? Вы действительно хотите, чтобы я их убил?

— Да нет, конечно. Они ж сопляки совсем. Дай им какую-нибудь работу попроще. Я слышал, что кариенцы верят, будто тяжелый труд укрепляет дух.

Капитан осклабился.

— И вы не даете им шанса принять мученическую смерть за своего Всевышнего? Какой вы жестокий, милорд.

Глава 9

Поскольку отъезд Адрины из Талабара был событием из ряда вон выходящим, Габлет решил устроить дочери торжественные проводы. На спешно подремонтированной пристани выстроили шеренги солдат в белой парадной форме. Оркестр играл веселые мелодии, развлекая публику, и даже Бренн — бог ветров — улыбался в этот день Фардоннии. Стояла изумительная погода: небо было чистым, море — спокойным. Огромный Талабар нежился в розовых солнечных лучах. На плоских крышах ближайших к пристани домов сидели любопытные фардоннцы, которые хотели в последний раз взглянуть на свою принцессу.

Габлет выбрался из паланкина и огляделся. Увидев повелителя, народ разразился радостными криками. В ответ король приветственно помахал подданным своими здоровенными ручищами. Заключенная сделка была выгодной: он получил почти все, чего хотел, а посему пребывал в благом расположении духа. Теперь у него хватало и добротного кариенского леса, чтобы строить корабли, и золота, чтобы заплатить за строительство, а через несколько месяцев вместе с кариенцами и защитниками, вовлеченными в войну на севере, он отправится через южные равнины Медалона в Хитрию. Первым делом он хотел уничтожить Лернена Вулфблэйда, хитрианского светлейшего принца, и его наследников — за обиду тридцатилетней давности, о которой сейчас уже мало кто помнил. Но Габлет обид не забывал.