В видении Бога - Рамдас Папа. Страница 4

Так шли его дни – в молчании, посте и омовениях в пруду. Кто-то из сельчан, прослышав о его голодании, пытался прервать его, уговаривая отведать молока или фруктов. Но он был равнодушен как к дарам, так и к дарителям. Как-то раз во время своих бесцельных блужданий он вышел к рынку, где большинство продавцов были мусульманами.

– Кто этот человек? – спросил прохожий у торговца, указывая на Рамдаса.

– Так, один полудурок, – ответил тот, покрутив пальцем у виска.

Рамдас расслышал это замечание и, подойдя поближе, поправил торговца:

– Нет, брат, «полудурок» – это слабо сказано. Почему не сказать правду – «полный дурачок»?

Лавочник опешил, услышав это неожиданное странное признание. Рамдас пошел своей дорогой.

Следует упомянуть, как голодание влияло на Рамдаса. На третий день он начал чувствовать физическую слабость. Спустя еще три дня передвижение стало даваться ему с большим трудом. Он не мог дойти до пруда без остановок, и несколько раз ему приходилось присаживаться и отдыхать. Тело, естественно, изрядно исхудало. На восьмой день он мог только ползти к пруду на четвереньках, чтобы окунуться и выпить воды. Остальное время он лежал пластом на спине на гладком полу комнаты, а когда пытался приподняться, ему казалось, что спина приклеена к полу. Он бодрствовал день и ночь. О сне не было и речи. Он не ощущал никакого дискомфорта в теле, кроме сильной физической слабости. В уме, занятом привычной и беспрерывной работой – памятованием Бога, царил абсолютный покой. Когда он неподвижно сидел или лежал, сознание тела часто покидало его.

На девятый день к нему в храм Дэви пожаловал местный староста из общины Сарасватов и предложил дары – молоко и бананы. Рамдас дал ему понять, что пока что приказа «на еду» от Бога не поступало и он не имеет понятия, когда закончится пост. При этом он пообещал другу, что когда это произойдет, первая трапеза состоится непременно в его доме. День этот оказался не за горами. Пост длился еще два дня, после чего Рамдас побрел к дому Сарасвата. Идти пришлось больше мили, и несколько раз он подолгу отдыхал по дороге.

Добрый друг, как и его благочестивая жена, почтили за великую честь покормить Рамдаса. После еды Рамдас, испросив позволения у радушного хозяина, уехал в Кундапур на автобусе, куда его заботливо усадил староста. К вечеру он добрался до Кундапура.

Огнеупорный кирпич!

В Кундапуре Рамдас, как повелось, обосновался на втором этаже диспансера Рама Бхатджи. Друг-доктор проявлял к нему исключительную любовь и чуткость. Питание его состояло поначалу из одного лишь молока. Здесь он встретил Рамчарана, высокообразованного санньясина из Северной Индии, который всей душой радел за развитие общественного сознания народных масс. Санньясин воспылал необъяснимой любовью к Рамдасу и сильно привязался к его особе.

Пребывание Рамдаса в Кундапуре совпало с разгаром сезона манго, и, естественно, посещавшие его друзья закармливали его спелыми плодами. При этом ему приходилось пить много молока, поступавшего от почитателей в большом количестве. В результате у него расстроился желудок и поднялась температура. Лихорадка взяла над ним полную власть, так как тело и так было ослаблено десятидневным голоданием. Но он не только не чувствовал недомогания, но впал в состояние невыразимого экстаза. Даже когда температура была на пике, он танцевал от радости, бившей через край.

Рам Бхатджи, не на шутку обеспокоенный, предлагал ему лекарства. Но Рамдасу не хотелось насильно выпроваживать лихорадку. Он принял ее как желанную гостью, в чьей компании превосходно проводил время.

– Почему ты считаешь, что ее нужно прогнать? – говорил он. – Пусть она отстанет от Рамдаса по своей доброй воле.

Он так и не притронулся к лекарствам и пылал в жару еще два дня. На вторую ночь он сообщил Раму Бхатджи, что утром хочет покинуть Кундапур.

– Ну уж нет, Рамдас, – решительно запротестовал тот, – я не позволю вам уйти, пока не спадет температура.

Дело в том, что Рамдас только что получил приглашение от Сандживрао из Эрнакулама – с просьбой приехать туда без промедлений. Он так и сяк уговаривал Рама Бхатджи отпустить его, но доктор был непреклонен.

– Ну, хорошо, – пошел на уловку Рамдас, – а если Рам к утру избавит его от лихорадки, ты разрешишь ему уйти?

Рам Бхатджи «клюнул».

– Разумеется, – ответил он не задумываясь и пощупал пульс Рамдаса: температура была на пике. Он оставил его и спустился вниз. Но тревога за Рамдаса заставила его вновь подняться наверх в четыре утра и проведать его. Осмотрев Рамдаса, он обнаружил, что лихорадки нет и в помине. Градусник показал нормальную температуру. Он был рад, но вместе с тем удивлен и озадачен, признав в конце концов, что «пути Его неисповедимы».

– Надо держать слово, Рам, – напомнил Рамдас. – Не позаботишься ли ты о местечке для него на самый первый автобус в Мангалор?

– Хорошо, – отозвался тот сухо.

В восемь утра Рамдас сидел в автобусе в сопровождении санньясина Рамчарана. Они проехали Удипи и к вечеру прибыли в Мангалор, где остановились на пару дней у Ситарамрао.

В один из этих дней Рамдаса и Рамчарана пригласили на обед в дом М. Рамрао (тестя Рамдаса по прежней жизни), у которого в то время жила матушка Рукмабаи. Рамчаран не подозревал о бывших семейных узах. Они пришли на обед и были приняты с большой любовью и теплотой как матушкой Рукмабаи, так и ее отцом. Когда они прощались, матушка спросила Рамдаса, когда ей доведется увидеть его в следующий раз, на что получила короткий ответ:

– На то воля Рама.

При этих словах ее глаза наполнились слезами. Рамчаран наблюдал эту сцену, и кто-то из родственников просветил его насчет отношений Рамдаса и матушки в прежней жизни. Рамдас и Рамчаран вышли из дома, и на обратном пути Рамчаран с любопытством взглянул на Рамдаса и, усмехнувшись, заметил:

– Ты не простой садху. Ты огнеупорный и затверделый кирпич!

Что скажешь, весьма существенное замечание!

После краткого пребывания в Мангалоре он уехал на поезде в Эрнакулам.

Все делает Бог

На вокзале его встретил Сандживрао, брат Рамдаса по старой жизни. Он поселил его у себя дома в маленькой комнате. Еда его состояла из молока и фруктов. Он задержался в Эрнакуламе почти на два месяца.

Здесь он приобщился к книгам, которые Сандживрао брал в городской библиотеке, и сделался ненасытным читателем. Он проглотил больше пятидесяти томов религиозной литературы. В частности, он прочитал увесистые фолианты перевода Упанишад Макса Мюллера [10], Бхашью (Комментарии к Святым писаниям) Шанкарачарьи и т. д. Каждый день, кроме прочих друзей, ему наносили визиты местные сановники и известные юристы.

Среди самых знаменательных событий его пребывания в Эрнакуламе стоит отметить кормление бедных. Это случилось следующим образом.

Однажды, когда друзья, как обычно, собрались у него в комнате, он вскользь намекнул, что им неплохо бы «сброситься» и устроить обед для неимущих. Они мгновенно ухватились за эту идею и собрали средства для кормления тысячи человек. Среди вкладчиков следует особо упомянуть одну щедрую душу, которая пожелала остаться анонимной. Этот человек внес основную долю в фонд милосердной акции. Он настолько непритязателен и скромен, что совершает все добрые дела, не разглашая своего имени. Вот кто в полной мере усвоил изречение: «Левая рука не знает, что отдает правая» [11].

Церемония была назначена на ближайшее воскресенье. В. Йер – адвокат – взял на себя роль организатора. Стоял муссон, и зарядили проливные дожди. Местом действия был выбран двор секретариата городского суда, где была сооружена походная кухня и расчищено место для раздачи еды. К вечеру субботы все уже было готово, и повара начали варить угощение. «Меню» составили простое – рис, овощной суп и дал [12]. Небо было сплошь затянуто темными тучами, и дождь лил как из ведра. Вечером В. Йер заглянул в комнату Рамдаса.