Возмездие (СИ) - Дюбанов Владимир Владимирович. Страница 51

** В условиях абсолютного запрета на женское знание в современной культуре, высмеивания и принижения его, женщины редко получают передачу знания от своих матерей; лишившись своей доли наследства, эти женщины не располагают ясным представлением ни о поддержании огня в очаге, ни о сохранении воды в чистоте. Существует представление, что любовь сама по себе служит волшебным источником счастья; иллюзия эта, по закону существования всех иллюзий, заканчивается разочарованием. Получая все меньше внимания и любви со стороны своего партнера, женщина пытается сказать об этом прямым текстом, жалуется, неумело или умело манипулирует эмоциями, добивается временной передышки, но чаще и чаще встречая грубость и непонимание, отвечает вспышками разрушения.

** Доведенная до отчаяния от горя, в случаях наиболее грустных, женщина превращается в ведьму. В старинных инкунабулах ведьма представляется женщиной старой и безобразной, разрушающей жизнь из одного удовольствия мстить за свое безобразие.

** В реальности, прямо напротив, можно встретить женщин прекрасных и менее красивых, непременно уделяющих много внимания своей внешности; их голос сладок, а следы слез не видны посторонним. Их поведение, как правило, корректно, а слова и поступки разумны. Они могут быть замужними или одиноки, иметь детей или нет. Невроз может быть неприятным воспоминанием прошлого, гораздо реже он присутствует в настоящем, но тщательно скрывается. Они ничем не похожи на ведьм со средневековых картинок; они не хотят никому зла и всей душой жаждут счастья.

** Счастье, однако, не доступно им, как и покой; эти женщины становятся источником разрушения.

Разрушение проистекает из них, как яд, это не активное разрушение окружающего мира, но патологическая бесплодность, невозможность актуализировать чужую жизнь, сколько бы сил в это не было вложено.

** Счастье в человеческой жизни - понятие крайне непостоянное, знание о том, как проживать периоды невротизма и отсутствия любви, весьма малодоступно в мире патриархальных деформаций. С уверенностью можно сказать, что практически все женщины проходят разрушительные периоды. Тем не менее, женщины святые, матери всего сущего, встречаются гораздо чаще женщин разрушительных, живого воплощения зла. Процент дьявольских женщин, женщин бесплодных, невротических или просто уставших, прямо показывает, каково отношение мужчин к своим женам в том или другом обществе. Состояние бесплодности редко приобретают патологическую форму; однако надо признать, что этот феномен существует.

** Наиболее склонны к такому бесплодию женщины, чьи матери не были счастливы в любви.

** Здесь мы касаемся самого сокровенного и трагического момента - несчастливые женщины порождают цепь несчастливых жизней.

** Однако и этот феномен имеет свое условие - только женщина, несчастливая в любви, но создающая образ благополучия, является источником смерти в отдаленном времени.

** Именно у таких матерей дочери не достигают женской реализации; в семьях у этих женщин тема женского счастья не обсуждается, либо обсуждается в терминах фальшивых и слабо пригодных к использованию. Воспитанные в отсутствии сокровенного знания о обязанности женщины быть счастливой в любви, лишенные инструментов построения этого счастья, дочери в таких семьях не выполняют свою женскую работу, не овладевают навыками женской силы и благодати.

** Фактически, они в состоянии искать только то, что восприняли от своих матерей - внешнего благополучия, они просто не знают о том, что может быть иначе.

** В семьях, где матери активно несчастны, где женщины не скрывают своего горя, раздражения, невротизма и недовольства, жизнь может превратиться в ад; тем не менее, дочери в таких семьях знают, что счастье существует и что его надо искать; их позиция может быть невротична и болезненна, но не бесплодна.

** Бесплодные женщины, дочери несчастливых матерей, с детства получают урок замещения: отсутствие счастья замещается получением удовольствий, вместо золота внутреннего, символически обозначающего Солнце и импульс жизни, они сосредотачиваются на поклонении золотому тельцу. Входя в это колесо потребления, они фиксируют прочную базу для непрерывного невротизма.

** Такое состояние души является полной инволюцией женского начала, вместо триады счастье-сила-благодать здесь действует триада отсутствие счастья-невротизм-разрушение.

** В чистом виде этот тип встречается исключительно редко; самая бесплодная земля в состоянии питать хотя бы немного жизни; женщины, по-настоящему мертвые, воплощенные зло и смерть, встречаются только в средневековых легендах. Тем не менее, образ этот чрезвычайно устойчив в общественном сознании. Вместо благодати, которой наделено женское существо, патриархальный фольклор концентрируется на стяжательстве и эгоизме низких проявлений женского духа.

** Вопрос, который возникает при этом, по сути предполагает грустный ответ. Не является ли такая позиция мужской культуры отражением низкого мужского духа? Не заботясь о счастье собственной женщины, не заботясь о ее душевном здоровье и плодородии, могут ли ожидать мужчины увидеть рядом с собой сияющую, богоподобную, преображающую женщину? И, главное, хотят ли они быть рядом с такой женщиной, которая не даст заснуть их сознанию и впасть в варварство их душе?

** Повторяя мысль из сказанного выше, повторим - все женщины хотят быть счастливы, но далеко не все мужчины могут сделать свою женщину счастливой; гораздо больше мужчин, которые провоцируют в женщине болезненные невротические реакции. Существует тайное знание, которое позволяет не допускать своего мужчину до подобной низости; также существует знание, позволяющее проходить эти невротические моменты плодотворно; в другой раз мы поговорим об этом.

Заточение

** Мужской дух путешествует вдаль, женский дух путешествует вглубь. Что происходит с женщиной, отрезанной от глубин своего женского начала, но продолжающей исполнять женскую роль? Она не может двинуться ни в горизонтали, ибо мужчиной не стала, ни в вертикаль, ибо женщина в ней закрыта; она оказывается замкнутой в материи, пойманной в ловушку мира, в котором отсутствует дух.

** Для мужчины ограничение физического мира также является ловушкой и кандалами несвободы, однако он прекрасно знает, как здесь можно развлечься; стремление мужского духа к строительству, к переделке пространства, к исследованию мира, в котором мы живем, является прекрасным способом скоротать время, дожидаясь возвращения к истоку своей души. Для женщины, напротив, материальный мир сам по себе пуст, это всего лишь вместилище; женское начало рассматривает материальный мир лишь как колыбель для духа; если дух ускользнул, потерян или умерщвлен, а колыбель пуста, что делать осиротевшей женщине в этом пустом мире?

** В этой точке женское начало ощущает себя в тюрьме. Простейшим примером служит домашняя работа, которую те или другие женщины выполняют автоматически, не имея выбора, продолжить ли или оставить этот нескончаемый, никем не оцененный, презираемый обществом труд.

** Выходя замуж, устраивая гнездо и рожая детей, всякая женщина счастлива и полна радости; однако не всякая сохраняет эту радость через год, через три, через пять. Замок превращается в темницу, прекрасный принц - в тюремщика или сокамерника. Скованная непрерывной домашней работой, как заклятием злой колдуньи, женщина не находит сил на социально полноценную жизнь, ее мужской аспект, стремящийся к движению и расширению границ, подчиняется диктату тряпки, метлы и кастрюли.

** Одни сбегают из этого рабства, другие перекладывают его на профессионалов - бытовую технику или домработниц. Возможность купить все приборы, от тостера до посудомоечной машины, также, как возможность нанять уборщицу, есть великое освобождение от рутиной работы, но не окончательное. В современном сообществе мысль о том, что домашняя работа есть рабство, приняла форму общественного мнения.

** Тем не менее, всегда остается группа женщин - заметим, большая группа женщин - продолжающая свой ежедневный труд, вопреки всему и вся. Мало кто знает, что эта работа является ритуальной для женского духа; мало кто обладает знанием, чтобы обозначить периоды этой работы и точки ее изменения.