Бегство в Опар - Фармер Филип Хосе. Страница 34

Хэдон поинтересовался причиной такого разделения.

— Видите ли вы спирали внутри отверстия в камне? — спросил Квасин. — Это магические знаки, которые воспроизводят потоки, проходящие по всему массиву земли и морям. Они как бы фокусируют, усиливают их. Силовое поле исцеляет, всякий проходящий сквозь него излечивается от всех хворей. А если он здоров, то становится сверхзаряженным потоками доброты.

— Доброты? — переспросил Хэдон.

— Да, — подтвердил вождь. — Быть добрым — значит быть здоровым и наоборот. Человек может быть самим дьяволом, однако казаться отменно здоровым, но на самом деле он не здоров.

— Что будет с теми, кого поместили в ту хижину на западе?

— Они зашли уже слишком далеко, чтобы извлечь пользу от исцеляющего поля в отверстии, — сказал Квасин. — Неисцелимых прикончат ударом по голове специально освященными дубинами — мы не желаем, чтобы их духи обитали на нашем плоту — и потому мы скинем мертвецов в море.

— Но… но они могли бы выжить!

— Нет, никогда, — уверил вождь. — Священники Сьякьогикъо очень чувствуют ауру, которую излучают каменные губы. Они способны ощущать недостаток жизненной силы; они дрожат от холода руки наводящей ужас Сисискен, касающейся плоти несчастного. Это правда, что больной еще какое-то время может жить. Но зачем продлевать боль и страдания? Кроме того, у нас на борту нет лишней пищи. Мы не можем позволить себе кормить всех этих матросов. Поэтому…

Спустя несколько минут приволокли раненых матросов и на головы их обрушили каменные топоры. К месту бойни, громко протестуя, прибежал лейтенант. Вождь махнул рукой — и юноша опустил топор на голову офицера.

— Мы не любим людей, которые вмешиваются в наши традиции, — заключил вождь.

— Я лично всегда считал, что гость должен уважать обычаи народа, среди которого он оказался, — сказал Хэдон. Но едва он обернулся, его начало мутить. Позднее он убеждал себя, что убийство офицера было наилучшим исходом. Отныне он не сможет донести, что давно разыскиваемый Хэдон из Опара и Ведьма с Моря были в Ветне.

Эта мысль заставила Хэдона задуматься о судьбе матросов, которых пощадили. Он спросил о них Квасина.

— Их допросят, — объяснил вождь. — Тем, кто оставался верен Кхо, но вынужден был скрывать свои истинные чувства, будучи на службе Минрута, позволят сойти, когда мы подойдем к берегу. Тех же, кто станет возносить Пламенеющего Бога выше его истинного места, кто осмелится унижать Белую Богиню, Матерь Всех, не окажется с нами, когда мы увидим берега Ветны.

Из дальнейших ответов Хэдон заключил, что на плоту нет малых судов, которыми могли бы воспользоваться Хэдон и его группа, чтобы скорее сойти на берег.

— Вам придется остаться здесь еще на два месяца, — объявил Квасин, — если только какой-нибудь корабль не подойдет достаточно близко, чтобы поприветствовать нас. Тогда вы могли бы перейти на его борт. Но такое случается очень редко.

— Лалила беременна уже два месяца, — сказал Хэдон, — будет четыре, когда мы попадем в Ветну. А путь оттуда в Опар долог и опасен. В обычной ситуации я не стал бы беспокоиться о времени, поскольку галера или другое быстроходное судно могло бы доставить нас туда за пару месяцев. Но теперь повсюду полно пиратов, и в Империи более не соблюдаются законы. Каждый город объявляет себя независимым, а множество мелких городков и деревень пытаются вырваться из-под власти больших городов. Мы не знаем, что ожидать, когда попадем в порт. Кстати, я слышал. что Минрут в самом деле оставил достаточно кораблей и матросов, чтобы блокировать пролив Кета. А это означает, что нам придется добираться до Кетны по суше. Полуостров — это дикий, труднопроходимый, опасный, гористый район, полный четырех — и двуногих хищников. Пять месяцев — не слишком большой срок, за который можно добраться в таких условиях из Ветны в Опар.

— Да, так. Но зачем тревожиться понапрасну? Вы ничего не можете предпринять, пока не попадете в Ветну. Тем временем наслаждайтесь жизнью. Заходите ко мне в хижину. Я открою для вас кувшин съококо, и вы все вскоре позабудете свои тревоги. Давайте будем плыть спокойно, радуясь бытию.

Вождь улыбнулся Хэдону, открыв треугольные зубы. Он несомненно хотел выказать дружественность, но улыбка все же выглядела зловещей.

21.

Спустя семьдесят дней вся группа Хэдона, кроме Русета, покинула Ветну на торговом парусном судне. Русет остался, намереваясь следующим днем наняться палубным матросом на торговую галеру. Поскольку его Душа Ветра пропала, Русет считал, что он более не связан обязанностью доставить Лалилу в Опар. Он должен вернуться в Кхокарсу и попытаться заинтересовать Авинет строительством флота судов с косыми парусами. Он, конечно, ни словом не обмолвится о своем участии в бегстве Хэдона и Лалилы с острова.

— Я отправлюсь до Дитбета, — объявил Русет. — Может, попытаюсь попасть в город. Не исключено, что он уже пал. Если Авинет жива и не захвачена в плен, я разыщу ее и попытаюсь уговорить строить новый флот. Если она располагает возможностями… Ну да ладно. Погляжу, что смогу предпринять, когда попаду туда. Точнее — если попаду. Ветнанцы рассказывают, развелось столько пиратов, что военный флот не в силах более поддерживать порядок за пределами территориальных вод.

Хэдон пожелал ему удачи, хотя в душе сомневался в большой вероятности успеха.

Что же до его собственных шансов, они выглядели тоже не слишком обнадеживающими.

Ни один из двух возможных открытых маршрутов не был легким или безопасным. Обычный путь в Море Опара проходил через пролив Кета. Но, по данным ветнанцев, он был блокирован в северной части. Там на якоре стояли шесть трирем, четыре биремы и множество малых военных судов. Вдобавок не менее двух сотен матросов расположились на вершинах утесов, образующих вход в пролив. Минрут приказал флоту оставаться там, хотя крайне нуждался в кораблях в Кхокарсе.

Минрут знал о честолюбивом правителе Кетны. Короли этого города всегда отличались надменной независимостью, поскольку господствовали на южной стороне пролива. Ни одно судно не могло покинуть Кемувопар, Кему, без разрешения на то флота Кетны.

В тревожные времена флот Кетны осмеливался входить в Кему и разрушать верфи и флот кхокарсан. Однажды с кораблей Кетны была совершена даже вылазка на побережье самой Кхокарсы, едва не закончившаяся взятием в плен Императора. Никаких известий из Кетны в эти дни не поступало, но власти Ветны надеялись, что флот Кетны однажды пройдет через пролив и атакует корабли Кхокарсы. Ведь в распоряжении Кетны значительно больший флот, и она могла бы снарядить сухопутную экспедицию против матросов, удерживающих скалистый выход.

На рыночной площади, в доках только и толковали, почему же Кетна до сих пор не совершает нападения. Кое-кто строил предположения, что у Кетны хватает других неотложных проблем, например, защитить себя от пиратов Микавуру. Никто толком не ведал об истинном положении дел, поскольку сообщение прервалось. Конечно, это не мешало многим распространять всевозможные дикие истории, выдавая их за правду. Слухи о событиях, которых никогда не было и не будет.

Хэдон рассчитывал, двигаясь на запад, добраться вдоль берега до небольшой деревни милях в тридцати восточнее пролива. Там высадиться на берег и, преодолев горы полуострова, выйти к Морю Опара. Можно пройти вдоль обрывистого берега к городу Кетна. А там, если повезет, оплатить места на торговом судне до Опара. Или вовсе приобрести небольшое парусное судно. Ну, а не хватит денег — попросту стащить его.

Более всего Хэдона тревожило, что это путешествие, хоть и относительно короткое, известно как очень опасное. Из двух существовавших маршрутов оба трудно проходимые, и везде путников донимали хищники и беглые преступники. Говорили даже, что встречающийся в горах вид Нукаар, волосатых питекантропов, живущих на деревьях, обитает в этих краях. Много рассказывают об этих краях, но мало хорошего.