Хэдон из Древнего Опара - Фармер Филип Хосе. Страница 35

По словам Хинокли, Пага родился далеко на севере, в местности, расположенной за Звенящим Морем, в краях, которые большей частью покрыты движущимися ледяными реками. Когда его отец, возвратившись с охоты на морских собак, обнаружил, что его сын выброшен и обречен на верную смерть, он отправился на поиски его останков. Хотя с той злополучной минуты, как мать выбросила его, прошло несколько недель, все же отцу удалось обнаружить сына живым и здоровым, не считая выбитого глаза и шрамов на лице. Ребенка нашла и выкормила волчица. Поговаривали, что Пага временами ходит в лес и разговаривает с волками. Говорили также, что иногда по ночам он превращается в волка и бегает со своей матерью-волчицей и ее волчатами. Хэдон надеялся, что это неправда. Оборотни-леопарды, оборотни-орлы и гиены в Кхокарсе сжигались заживо. Хэдону никогда не доводилось видеть волка, но Хинокли как-то упоминал об одном, которого ему описывала Лалила, и Хэдон подумал, что мех у них был как раз волчий.

Двое, теперь уже одетые, уселись. Ребенок, которого матери пришлось вновь успокаивать, плескался невдалеке в море. Хэдон как можно короче поведал свою историю, поясняя время от времени непонятные им места. Закончив рассказ, он спросил:

— Мы, скорей всего, упустили бы вас, но Сама Кхо послала меня к вам. А Саххиндар? Видели вы его?

— Мы ищем его, — ответила Лалила. — Когда мы расставались с Саххиндаром, намереваясь отправиться с людьми, пришедшими с юга, он сказал, что совершает паломничество далеко на юг, к морю, расположенному на самом дальнем краю света, за горами к югу от города Микавуру. Он решил вновь наведаться в места, где родился в далеком будущем. Я не поняла его слов, а он не объяснил. Он утверждал, что не является богом, что он смертен и совершил путешествие во времени в обратном направлении, но теперь вынужден двигаться вперед, как то делают все люди.

— Я не понимаю этого, — признался Хэдон. — Но правда, что он ввел в употребление растения, которые ранее не росли в местах, прилегающих к двум морям, и раздал их повсюду вплоть до Кхоклема и показал им — моим предкам — как выращивать эти растения, как одомашнивать коз и овец и научил ткачеству и окраске тканей.

— Но все напрасно, — произнесла Лалила. — Человек, которого вы называете Саххиндаром, рассказал мне, что ему было известно о тщетности его усилий. Мой народ сейчас мертв, а знания утеряны и еще многие тысячелетия не будут восстановлены.

Лалила сделала паузу, бросив на Хэдона странный взгляд, будто не могла высказать того, что у нее было на сердце, потом произнесла:

— Точно также, дары твоим предкам тоже напрасны.

Хэдон был слегка шокирован:

— Что это значит?

— Я не знаю, — ответила Лалила. — Но как-то он неохотно заговорил о Кхокарсе, будто она давно уже погибла, похоронена и забыта. К городу Опар это не относилось. Саххиндар сказал, что город построен задолго до его рождения и все еще существовал, когда он родился. Но много раз перестраивался.

— Еще он говорил, что не будет больше ничему учить дикарей, что они должны жить по-своему. Поскольку время не пощадит его самого, не имеет значения, сколько людей он вывел из первобытного состояния.

— Возможно, он вновь посетит Кхокарсу, и потом мы узнаем больше, — сказал Хэдон. — А пока продолжим наш путь. Давайте вернемся в лагерь, он в нескольких милях отсюда, по дороге туда вы сможете рассказать мне о себе.

Лалила подозвала дочь Абет, надела на нее накидку из шкуры антилопы, которую, как сказала Лалила, сделал для нее Саххиндар. Они шли некоторое время вдоль берега и молчали, Лалила и Хэдон соизмеряли свой шаг ходьбой ребенка и человечка. Первым заговорил Пага. Он сообщил, что родился в очень маленьком племени, которое жило столь изолировано, что его члены даже полагали себя единственными людьми в мире. Они жили за счет охоты и рыболовства, главным промыслом была охота на морских собак и случайно выброшенных на берег китов, существ, похожих на чудовищных рыб, но только теплокровных. Пага, покинутый во второй раз, был спасен мужчиной по имени Ви и добровольно стал его рабом. Племя держал в руках жестокий гигант, погубивший дочь Ви, а потому Ви решился оспаривать его право на положение вождя. Именно Пага нашел камень, упавший с неба, камень из железа и какого-то другого металла, еще более твердого, чем железо. Он придал ему форму топора для Ви, а Ви убил им гиганта и сделался вождем.

— А затем произошло следующее: проблемы Ви, вместо того, чтобы разрешиться, лишь усложнились, — рассказывал Пага. — Когда-то он был рабом вождя. Потом он стал рабом своего народа. К тому же, жена доставляла ему множество неприятностей, она любила его, но меня терпеть не могла, как, впрочем, и большинство женщин. Ви с любовью относился ко мне и не мог выдворить обратно в пустынные места. Она не могла понять, что Ви был настолько же мудр, насколько имел доброе сердце. Он любил меня как любят того, кто нуждается в защите и кто, в свою очередь, может дать мудрый совет. Ви не верил людям, когда те говорили, что я служу дьяволу и принимаю по ночам волчье обличье.

— Потом однажды к нам на берег вынесло челнок, и Ви обнаружил в нем женщину, которая была при смерти. Эта женщина — Лалила. И неприятности, которые одолевали нас до того, как он ее нашел, стали казаться мелкими.

— Это правда, — подтвердила Лалила. — Хоть я по своему характеру и не возмутительница спокойствия, но, видимо, само мое присутствие является причиной неприятностей. Короче говоря, Ви выходил меня, вернул к жизни и взял под свою защиту. Мы полюбили друг друга, хотя долгое время Ви не женился на мне, поскольку тому препятствовал закон, им же самим и созданный. Закон разрешал одному мужчине иметь лишь одну жену. А его благородство не позволяло…

— Силы воли ему не доставало, — вмешался Пага.

— Нет, именно благородство не позволяло ему бросить жену. В конце концов, огромная река, ближний берег которой был смутно виден из деревни, сдвинулась с места и смыла большинство людей племени. Некоторые из нас — Ви, его сын, жена, брат с женой, Пага и я — остались в живых, но оказались на льдине, которую сносило течением.

Она начала таять, и мы перебрались в нашу лодку, которая и была-то всего лишь выдолбленным бревном. Ви, прикинув, что если он сядет в нее, то своим весом потянет лодку на дно, оттолкнул ее со всеми остальными. Затем спустился туман, и Ви почти скрылся из виду. Но Пага бросился в холодную воду и поплыл к тому, что осталось от льдины. Если судьбой было назначено погибнуть, он желал умереть вместе с Ви. К тому же, он не хотел оставлять Ви в одиночестве. Плохо умирать в окружении любимых людей, но умирать в одиночестве — просто ужасно.

— Я не знала, что мне делать. Я любила Ви и желала умереть с ним. Жизнь без него не имела никакого смысла. Или, по крайней мере, я думала так тогда. Но со мной был сын Ви, и он нуждался в защите. Затем я подумала, что у него есть мать, брат и невестка Ви. А если в лодке будет одним человеком меньше, у остальных окажется больше шансов остаться в живых. Итак, я тоже поплыла к льдине.

— Там мы пребывали в ожидании, что холод и море одолеют нас, но вскоре туман рассеялся. Оставшиеся в лодке скрылись из виду, и мы уже никогда больше не видели их. На расстоянии мили или двух от нас виднелась земля, потом нам на глаза попалось несколько плывущих по течению вырванных с корнями деревьев. Мы подплыли к одному из них, и Ви срубил ветки с верхушки, скрутил их, потом срубил ветки и с другой стороны дерева. Используя несколько веток в качестве весел, мы привели бревно к берегу. Мы едва не погибли от холода, поскольку наши ноги находились в ледяной воде. Но не умерли.

— А затем, — рассказывал Пага, — мы бродили по берегу в поисках остальных. Как сказала Лалила, нам не довелось увидеть их вновь. Наконец, мы повернули в глубь материка, к родным местам Лалилы. Нашли озеро, по берегам которого в хижинах на сваях жил ее народ. Но хижины пустовали, по берегам озера и в самом озере валялись скелеты их обитателей. Мы не знали, что явилось причиной их трагедии. Думали, что их жизни унесла бубонная чума или какая-либо схожая с ней болезнь. В течение трех лун мы ожидали, надеясь, что кто-нибудь вернется, но никто не появился. У Лалилы родился ребенок от Ви. Затем нагрянула шайка желтоволосых мужчин, и мы убежали в горы. Они преследовали нас до тех пор, пока не заманили в пещеру, где обитал медведь. Ви убил медведя, существо вдвое больших размеров, чем лев, но тот глубоко поранил его спину когтями. Затем Ви вернулся и сражался с желтоволосыми, а я тем временем бросал копье из-за него, меж ног. Ему удалось умертвить семерых, прежде чем в горло его вонзилось копье.