Гностик (СИ) - Быков Михаил Васильевич. Страница 9

Не зная как начать разговор, я спросил.

- Вы воевали на Кавказе?

- Нет. Я не был на фронте. Я учёный и всю войну трудился над созданием новых видов вооружения. У меня была "бронь". Мы с погибшим братом похожи как близнецы, поэтому вам кажется, что это я воевал рядом с вами. Но это не так. Поверти, и расскажите мне и жене моего брата, где погиб Петя. Мы туда обязательно съездим и поищем его могилу.

- Мне Петр никогда не говорил, что у него есть брат, хотя на всякий случай рассказал, где живут его родные и близкие люди.

- Он не мог об этом рассказывать. Наше конструкторское бюро, в котором работал до фронта и Пётр, было засекречено самым строжайшим образом. Сейчас я перешёл на другую работу, там нет секретов. -

Каким-то внутренним чутьём я понял, что этому человеку нельзя рассказать всей правды о нашей с Гностиком войне. Моё сердце заныло от предчувствия чего-то невероятного. Я вдруг ясно осознал, что там, в катакомбах Крыма мы с Петром Клочковым вновь оказались в аномальной зоне, которая вернула меня в мой родной мир, а его в параллельный - чужой. В нём он погиб, чтобы не встретиться со своим здравствующим двойником. Я подумал, что может быть существует такой строгий закон, по которому двойники из разных миров не могут жить в одном и том же пространстве. И ещё.

У меня к концу беседы с родственниками Гностика появилась твёрдая уверенность, что они знают, кто был тот погибший на берегу Керченского пролива старшина.

Вот так дорогой крестник бросала меня судьба по дорогам войны и плена. Теперь перед смертью я не знаю, во что мне верить и ты если не глупый, то обязательно поймёшь моё душевное состояние. -

Больше мы не возвращались к теме иллюзорности миров нас окружающих. Воронин долго рассказывал об Америке, о непонятных, каких-то уж больно денежных нравах её жителей, о страшной участи американских индейцев и о том, что в нашей стране жизнь всё-таки прекрасней любой другой.

Быков. М.В.