Тайна Лоринг-Чейза - Фарнол Джеффери. Страница 28

Неожиданно мистер Шриг насторожился, его правая рука исчезла в просторном боковом кармане, и Дэвид, проследив за его взглядом, тоже начал смотреть на лес, со стороны которого, под стон деревьев на ветру, донесся звук быстрых шагов.

Кто-то приближался к ним во тьме, но вот Дэвид сумел различить фигурку в длинном платье и с непокрытой головой. Невысокая женщина спешила в их сторону, прижимая что-то белое к груди.

Вдруг она заметила двух наших любителей ночной природы и, издав жалобный крик ужаса, резко остановилась и попятилась назад. Дэвид со шляпой в руке выступил на шаг вперед и заговорил негромко и успокаивающе:

– Пожалуйста, не пугайтесь нас, мадам, вам нечего бояться. – Он узнал в ней даму, которую видел вчера в роще с Антиклеей, а потом слушал ее пение в доме, и вспомнил, что ее зовут Белинда. – Чем я могу вам помочь, мэм? – спросил он и, приглядевшись, понял, что она держит на руках маленькую собачку.

– Благодарю вас! – задыхаясь, выговорила она. – Я хотела… Крук, сэр, Джим Крук… Он, понимаете ли, разбирается в собаках… Он очень добр к животным и раньше уже лечил мою Дафни… Боюсь, она серьезно ранена! Смотрите, совсем затихла!

– Я тоже немного умею обращаться с животными, сударыня. Позвольте, я взгляну.

Дэвид взял у нее из рук маленькое пушистое тельце и отнес на более светлое место, освещенное луной.

– Что с ней, сэр? Ей больно?

– Нет, сударыня… уже нет.

– Ах!.. Вы хотите сказать, что она умерла?

– Да, мэм.

– Вы уверены? Вы не ошиблись?

– Совершенно уверен, – отвечал он, возвращая хозяйке бездыханную собачку.

Белинда застыла, молча склонив голову над мертвым существом, лежавшим у нее на руках. Она казалась тоненькой, хрупкой и, несмотря на яркую седину волос, совсем юной.

– О, Невил, Невил! – прошептала она и беззвучно заплакала.

– Ее… Это сделал сэр Невил, сударыня? – тихо спросил Дэвид.

– Я сама во всем виновата, – горько вздохнув, ответила Белинда. – Не надо мне было сердить его!

– Вы хотите сказать, что он рассердился на вас за что-то и за это убил вашу собаку?

– Мне не следовало выводить его из себя, – повторила она печально.

– Как он сделал это, мэм?

– Ударил тростью… Но он, наверное, не хотел ее убивать… Бедная моя Дафни! Ты единственная любила меня… Не считая, конечно, Клеи… А теперь… – Белинда снова всхлипнула и подняла глаза на Дэвида. – О, сэр, вы ведь пошутили – она не мертва?

– К сожалению, мертва.

– Что ж, тогда ни к чему показывать ее Джиму Круку… Отнесу обратно и похороню… Спасибо вам за доброту и сострадание к несчастной женщине…

– Минуточку, сударыня! Я хотел бы задать вам один вопрос.

Интонация сыщика, несравненно более теплая, чем обычно, заставила Дэвида повернуться, чтобы взглянуть, Шриг ли это. Тот держал в руке кожаный бумажник и как раз вынимал из него небольшой фунтик из бумаги. Развернув фунтик, он вытряхнул себе на ладонь блеснувший в лунном свете маленький предмет. Дэвид пригляделся: на ладони сыщика лежала элегантная золотая пуговица.

– Так вот, сударыня, простите мое любопытство, но не доводилось ли вам раньше где-нибудь видеть подобную вещицу?

Белинда медленно оторвала взгляд от мертвой собаки и, рассеянно посмотрев на пуговицу, кивнула.

– Да, – ответила она, – это пуговица от сюртука.

– Вы узнаете ее, мэм?

– Узнаю, конечно, ведь он заказал сразу целый комплект. Я бы узнала ее где угодно.

– А… От чьего, вы сказали, сюртука?

– От сюртука сэра Невила, – отстраненно ответила она и снова прижала к себе мертвое тельце.

– А, помню, помню, такой зеленый спенсер.

– Нет, сэр, такие пуговицы пришиты к синему сюртуку.

– Ах да, конечно же к синему! – вспомнил мистер Шриг. – Я запамятовал. Ведь он не носит его последнее время, не так ли, мэм?

– Кажется, не носит… Со времени последней поездки в Лондон, – с отсутствующим видом отвечала миссис Белинда. Видимо, мысли ее продолжали вращаться вокруг смерти любимой собачки. – Господа, давайте поговорим в другой раз, а сейчас позвольте мне идти. Мне ведь еще нужно похоронить ее…

– Не смею задерживать вас, сударыня. Премного благодарен! – Шриг поклонился и вернул пуговицу на прежнее место. – Мы могли бы проводить вас, мэм.

– Ах нет, сэр, пожалуйста, не трудитесь! Одна я дойду быстрее… Кроме того, мне надо побыть одной. Доброй ночи, господа.

– Извините, ради Бога, мадам, я отниму еще одну секунду! – спохватился Дэвид и достал давешнее письмо. – Прошу вас, взгляните на этот почерк. Ведь это написано рукой мисс Антиклеи, если не ошибаюсь?

– Что вы, сэр, это исключено, – едва взглянув, ответила Белинда. – У Клеи ужасные каракули.

– Тогда, быть может, вы знаете, чей это почерк, сударыня?

– Н-нет!.. Разве что… – прошептала она и осеклась, словно внезапно чего-то испугавшись. – Ах, почему вы все спрашиваете да спрашиваете? Позвольте мне уйти! – И, выронив письмо, заспешила прочь и вскоре исчезла в темноте леса.

– Вот вам и другое доказательство, – заметил Шриг и, вытянув губы, тихонько засвистел деревенскую джигу с множеством искусных трелей и переливов.

Дэвид подобрал письмо, сунул его в карман и задумался. Когда, тронув за рукав, Шриг вернул его к действительности, он посмотрел на него хмуро и сказал, словно продолжая внутренний монолог:

– …И убил ее собачонку!

– Принимая в расчет все прочие обстоятельства, друг мой, этот поступок представляется мне весьма естественным и закономерным.

– Вот как?! Закономерным? Естественным?!

– Ну посудите сами, разве не естественно, что собака кусается? Для того и придуманы намордники, чтобы они не кусались. И быку естественно бодаться, верно? Потому и продевают ему в нос кольцо! А тигр? Тигру естественно нападать на людей, добывая себе пропитание. Так же естественно, как то, что люди охотятся на тигров и уничтожают их. Все это совершенно естественно, просто нам не всегда хватает рассудительности беспристрастно взглянуть на вещи, вот и все.

– Хорошенькая философия! Этак можно все что угодно оправдать, а между тем некоторые люди недостойны попирать землю! – заявил Дэвид.

– Совершенно верно, друг мой! Но нельзя ведь таких просто убивать, как тигров. Убийство противозаконно; убийц, сударь мой, вешают независимо от пола, возраста, сословия и вероисповедания. И это весьма утешительно!

– Не знаю, не знаю, Джаспер, – задумчиво сказал его собеседник. – Но я мог бы убить такого человека, если бы…

– Э нет, дружище! Кто угодно, только не вы! Поверьте мне, вы на такое не способны. Сказать-то может всякий, вот вы и болтаете вздор. Впрочем, ничего удивительного: на пустой желудок в голову лезут самые кровожадные мысли. А посему самым естественным сейчас будет хорошенько подкрепиться ужином из нескольких блюд, запивая каждое добрым стаканом вина. Вперед!

И, перемахнув через калитку, они зашагали по дороге.

Шриг, который, казалось, пребывал в необычайно веселом расположении духа, всю дорогу принимался напевать или насвистывать обрывки песен и мелодий, тогда как Дэвид плелся молча и хмуро поглядывал на размытое пятно луны. Ветер все усиливался, деревья жалобно постанывали и скрипели. В двух шагах от гостиницы «Вздыбившийся конь», когда впереди уже приветливо замигали решетчатые окна, Дэвид вдруг схватил спутника под руку и остановился.

– А пуговица? – спросил он резко. – Эта золотая пуговица – где вы ее нашли?

– О Господи! – вздохнул Шриг. – Не думайте сейчас ни о чем, ужин остынет.

– Где вы ее нашли? – силой удерживая его за локоть, повторил вопрос Дэвид.

– Ладно, раз вы так настаиваете, сэр, я скажу, – спокойно ответил Шриг. – Она была зажата в кулаке мертвеца. Выходит, я нашел ее на трупе, сударь мой.

– Кто это был?

– Один парень, которого подвез на берег в своей лодке мой знакомый Билл Бартрум и которого, прежде чем бросить в реку, задушили. Тот, кого все по ошибке приняли за вас и даже похоронили под вашим именем.