Башни страха - Фарр Каролина. Страница 8

Я молча кивнула ей.

– Завтрак сегодня ровно в девять, – предупредила Нэнси. – Это позже, чем обычно, потому что мистер Монти приехал только под утро. Миссис Хейлсворт позвонила ему в Портленд и велела срочно вернуться домой. Сигнал к завтраку пода дут без пяти минут девять. Но спешить не надо, спускайтесь в столовую, когда будете готовы.

Горничная приготовила ванну и ушла, а я, сбросив с себя халат и ночную рубашку, погрузилась в густую белую пену. Жидкое мыло, которое развела в горячей воде Нэнси, источало цветочный запах – слава богу, что не мускусный, – и я, лежа в ванне, чувствовала себя чуть ли не звездой Голливуда.

Нежась в душистой теплой пене, я вспоминала все, что рассказывала мне Джоан о своей семье. С Монти, ее младшим братом, я однажды виделась, когда он приезжал из Гарварда навестить сестру. Тогда мы с Джоан уже учились в Редклиффе. Монти был высоким, красивым брюнетом. Все студентки колледжа тут же влюбились в него.

Для Джоан год учебы в Редклиффе мог бы оказаться намного приятней, если бы брат ее хотя бы изредка навещал. После его отъезда Джоан на неделю стала самой популярной личностью в колледже. Но Монти был из тех молодых людей, которых чужие сестры интересовали гораздо больше, чем собственные. За то время, которое мы проучились в Редклиффе, он приезжал к свой сестре всего один раз. Возможно, это было потому, что ни одна из наших студенток ему так и не приглянулась. В том числе и я.

Второго ее брата, Дональда, я никогда не видела, но знала, что Джоан его просто обожает. Собственно о нем я знала только от его сестры, тогда как о Монти я часто слышала по радио, видела его по телевизору в коротких новостях, посвященных студенческому спорту. Имя Монти Хейлсворта мелькало в прессе; если верить тому, что о нем писали в газетах и журналах, то он был лихим парнем, способным на самые необдуманные поступки. Это сильно отличало его от других представителей рода Хейлсвортов. Он был любимчиком у журналистов, и те даже в скандальных историях, связанных с Монти, представляли его героем.

Дональд же, который, судя по всему, пошел в своего отца, увлекался юриспруденцией и политическими науками, но никак не спортом, в отличие от младшего брата. Мне казалось, что за всю свою жизнь он не совершил ни одного опрометчивого поступка.

Если Монти, исколесивший всю Америку и побывавший почти во всех странах Западной Европы, разбил не один десяток женских сердец и имел массу проблем с тамошними представителями правопорядка, то есть всегда был у всех на виду, то ни одной статьи о личной жизни его брата в прессе так и не появилось. Так что я могла поклясться, что Дональд еще ни разу не нарушил правил дорожного движения или парковки автомобиля. Я нисколько не сомневалась в том, что он, как его отец, намеревается стать нашим президентом.

И тем не менее меня больше волновала встреча не с ним, а с Монти. Вчера вечером Дональд был среди тех, кто занимался поисками грабителя на территории усадьбы, а затем он вместе с полицейскими осматривал все помещения. Он был настолько занят, что я с ним так и не познакомилась. Я была ему благодарна за все его усилия но розыску того, кто напугал Джоан, но подозревала, что, будь на его месте Монти, тот бы нашел, время со мной поздороваться. Ну хотя бы потому, что я девушка.

Одевшись, я спустилась в столовую. Звонок к завтраку прозвенел десять минут назад. Помимо служанки, терпеливо ожидавшей появления членов семьи Хейлсвортов, я поначалу никого не увидела. Только потом я заметила над спинкой кресла темную мужскую голову. Мужчина сидел развернувшись к окну и читал газету.

– Доброе утро, мисс, – поздоровалась со мной служанка.

Ответив на ее приветствие, я в нерешительности застыла.

– Урсула? – раздался из-за кресла низкий мужской голос.

Служанка улыбнулась и вместо меня ответила:

– Мисс Урсула в столовую спускаться больше не будет, мистер Хейлсворт.

– Да? А мне об этом никто не говорил.

Брюнет, держа газету раскрытой, как я заметила, на спортивной странице, поднялся с кресла и, повернувшись ко мне лицом, удивленно уставился на меня.

Им оказался Монти, правда несколько располневший, но все такой же красивый, как и раньше. Он носил модные теперь бачки и был очень загорелым. Такого темного загара в Новой Англии, да еще поздней осенью, ни за что не приобретешь, подумала я.

– Никто не предупредил меня, что у нас гость, – продолжил Монти, разглядывая меня в упор. – Поверьте, ваш приезд в этот склеп для меня приятная неожиданность. Да, но... мы, кажется, с вами уже встречались?

– Каванаф, мистер Хейлсворт, – улыбаясь, напомнила я ему. – Мы встречались с вами в Кембридже. Вы приезжали в Редклифф к Джоан. Я жила с ней в одной комнате.

– Подождите, – нахмурившись, произнес Монти. – Больше ничего о себе не говорите. Сейчас я вспомню... Да, вспомнил! Но почему же я вас сразу-то не узнал! У вас такая яркая, запоминающаяся внешность: черные волосы, темно-голубые, очень красивые глаза. И очень старомодное имя. Эйлин? Элайн? Элти? Все, вспомнил! Вас зовут Элис! Да-да, точно, Элис. Но Джоан называла вас Эли. Верно?

– Верно! – со смехом подтвердила я.

– Итак, вы – Эли Каванаф, – пристально разглядывая меня, произнес он. – А вы изменились и совсем не похожи на ту девочку, которая несколько лет назад дружила с моей сестрой. Если бы вы выглядели тогда так, как сейчас, я бы из Редклиффа ни за что не уехал. Когда я был там во второй раз, то вас уже не увидел. Я спросил у Джоан, где вы, а она ответила, что отправились домой. У вас ведь, кажется, что-то произошло?

– Да, – кивнула я. – Мои родители погибли в автокатастрофе, и мне пришлось вернуться домой, чтобы начать новую жизнь. Надо было устроиться на работу.

Монти сочувственно покачал головой.

– Да, для вас это было большим потрясением, – заметил он. – Поступить на работу? Прямо из Редклиффа. Да вы же этим создали прецедент! И кем же вы стали работать?

– Выучившись на медсестру, я работала в больнице. Но недолго.

Молодой Хейлсворт усмехнулся.

– Теперь мне все понятно, – сказал он. – Вы приехали сюда, чтобы запять место Урсулы. Если так, то с этим у вас возникнут серьезные проблемы!

– Но я об этом ничего не знала! И об Урсуле никогда не слышала. Миссис Хейлсворт пригласила меня повидаться с Джоан.

– О, это был только предлог, чтобы заманить вас в этот мрачный склеп. Надеюсь, что вы окажетесь достаточно благоразумной и на крючок нашей матери не попадетесь. Урсула тоже медсестра, и довольно хорошая. Кроме всего прочего, она нам двоюродная сестра и после гибели нашего отца живет вместе с нами. Согласно его завещанию, ей ежегодно выплачивается солидное вознаграждение и она должна жить у нас до тех пор, пока не выйдет замуж или не умрет. Урсула и моя мать друг друга ненавидят, но ничего поделать не могут – так завещал отец. Он считал, что Урсула нужна Джоан. Если она уедет от нас раньше срока, то лишится огромных денег. Мать же делает все, чтобы она уехала. Но, насколько мне известно, Урсула покидать Сторм-Тауэрс не собирается.

Откровенность Монти озадачила меня. Какое завещание оставил Джон Хейлсворт, меня совершенно не интересовало.

– Джоан никогда не говорила мне, что у нее есть родственники, помимо вас, – пожав плечами, заметила я.

– Да мы и сами не видели Урсулу до тех пор, пока она к нам не приехала. Произошло это за несколько недель до гибели отца. Дело в том, что ее семья живет в Англии.

– Но у нее фамилия Хейлсворт? – спросила я из вежливости.

– Нет, – ответил Монти. – Она – дочь сестры нашего отца, и фамилия у нее Грант. Во время войны наша тетка вышла замуж за английского летчика. Тот вскоре после рождения Урсулы погиб, и тетя Тэсс, попав под бомбежку, тоже погибла. Урсулу воспитали ее английские бабушка и дедушка. Она немного странная. Типичная холодная англичанка. Правда, симпатичная.

– Да?

– Но любая девушка из Редклиффа гораздо лучше нее! – оскалив в улыбке зубы, воскликнул Монти.