Дом на могиле - Фарр Каролина. Страница 4

Я кивнула и взяла руль, а он схватил банку с маслом и спустился по трапу в машинное отделение. До меня донесся запах горячего масла. Анжело весело засвистел.

С его свистом мое отношение к Уэргилд-Айленду переменилось к лучшему. «Лорелея» была тяжелой, тяжелее калифорнийских моторных лодок и парусных судов, но я держала ее твердо по курсу. Огни деревни стали немного крупнее, а огни Уэруолд-Хаус начали медленно превращаться в освещенные окна, в некоторых местах затененные качающимися деревьями.

— Чего у нас здесь в избытке, так это островов! — сообщил Анжело Раволи, вернувшись и взяв руль. — В Каско-Бей целый календарный круиз. Триста шестьдесят пять островов! А вы молодец! Прямо по курсу! Теперь я поведу. Отдохните несколько минут. Уже недалеко.

Я села, вытянула ноги и принялась следить, как Уэргилд медленно поднимается из моря. Он был выше, чем я ожидала, и, глядя на огни дома и деревни, мне вспомнилось, что Анжело Раволи говорил об утесе высотой в четыреста футов под Уэруолдом. Однако рыболовецкая деревня, казалось, заполняла весь мягкий склон над маленькой гаванью. Заметив одинокий огонек справа от деревни, я показала на него:

— Это огонь на одной из ферм, о которых вы упоминали, мистер Раволи?

Он засмеялся:

— Там живет художник. Когда-то это действительно была ферма, но семья, которая ею владела, переехала на материк. Это место расположено выше деревни, и там много красочных утесов и живописных деревьев. Думаю, это помогает ему в работе. Я вывез много его работ и продал их для него в Нью-Йорке, но они всегда были упакованы, поэтому я еще никогда их не видел. Но в деревне говорят, они хороши. Большей частью пейзажи. Облака над морем, утесы и деревья, деревня с рыболовецкими катерами и парни, ловящие лобстеров на рифах.

Слушая его, я чувствовала, что, по мере того как мы входим в Уайганд-Харбор, волны становятся меньше. Это была узкая бухта, а впереди по обе стороны деревни высились заросшие лесом холмы. В гавани, освещенной ярким светом, качались на воде несколько рыболовецких катеров.

Раволи кивнул на легковую машину, стоявшую в конце причала:

— Наверное, кто-то приехал из Уэруолда встретить вас.

— Профессор? — удивилась я, с тревогой глядя на темные холмы над деревней, за которыми скрывались освещенные окна Уэруолд-Хаус.

— Джон или Рандолф, — пояснил он. — Его сыновья. Вероятно, Джон. Рандолф сам вроде профессора, большей частью такую работу предоставляет Джону. — Анжело взглянул на меня. — Впрочем, когда Рандолф увидит вас, он пожалеет. Вы очень хорошенькая девушка, мисс Стантон! Уайгандам правятся блондинки вроде вас!

Я почувствовала, что краснею от смущения. Но Раволи пристально смотрел в окно рубки на виднеющийся впереди причал. Звук моторов изменился. Вода бурлила за нами, и «Лорелея», замедляя ход, повернула.

— Могу я вам помочь?

Он широко улыбнулся:

— Нет, спасибо, мисс Стантон. Джон поможет нам пришвартоваться.

По причалу к нам приближалась высокая фигура. Мы мягко соприкоснулись с причалом, и Раволи проскользнул мимо меня. Я наблюдала, как он бросил канат человеку на причале и вернулся на корму, чтобы пришвартоваться сзади. Я медленно поднялась, втайне радуясь, что бурное море осталось позади. А разгладив смятое пальто и юбку, вспомнила, что оставила сумочку в каюте.

Быстро спустившись туда, я при свете лампы подправила макияж. «Лорелея» мягко стукнулась о причал, и кто-то ступил на борт.

— Привез мисс Стантон, Анжело? — спросил глубокий, приятный голос.

— Конечно, привез, мистер Уайганд! — ответил Раволи. — Она в каюте.

— Как прошла дорога? Надеюсь, ей не стало плохо?

— Плохо? Ни в коем случае! Когда мы огибали Берднест, она держала руль.

— Правда? — В его голосе звучало удивление.

Услышав, как он приближается, я закончила макияж и закрыла сумочку.

— Можно войти, мисс Стантон? — спросил приятный голос уже из кают-компании.

— Да, конечно.

Прежде всего я заметила на трапе начищенные ботинки и аккуратно отглаженные брюки спускающегося человека. Под ветровкой на нем был надет серый пуловер. Меня удивило, каким он был крупным. Ростом, наверное, футов шести, он был сложен так пропорционально, что при приближении вовсе не казался высоким. У него были темные волосы и внимательно изучавшие меня светло-карие глаза, казавшиеся почти янтарными.

— Я Джон Уайганд, мисс Стантон. — Он протянул руку. — Добро пожаловать на Уэргилд-Айленд! Надеюсь, дорога не была тяжелой?

Есть мужчины, которые нравятся девушкам с первого взгляда, к иным же они испытывает инстинктивную неприязнь. Я решила, что Джон Уайганд мне не нравится, хотя не могла понять почему. Улыбка у него была приятной, рукопожатие крепким, но осторожным, не причиняющим боль пальцам. Он был довольно хорош собой, если не считать этих почти бесцветных глаз.

— Здравствуйте, мистер Уайганд! Дорога меня нисколько не утомила. Мистер Раволи знает свое дело!

— О, Анжело хороший моряк! В этом нет никаких сомнений. Будь хоть малейшая опасность, он не взялся бы переправлять вас. Однако профессор Уайганд торопится завершить работы. На некоторое время они были прерваны. Поэтому, когда мы узнали, что вы сегодня приехали на автобусе, он распорядился сразу же привезти вас сюда. В это время года погода бывает непредсказуема. Иногда мы отрезаны от мира несколько педель! Так что понимаете?..

— Я и сама просила переправить меня сегодня, мистер Уайганд!

— Отлично! Вы, судя по всему, целеустремленная девушка... женщина! Я рад! Работы здесь много. — Он поколебался, слегка нахмурившись. — Вы гораздо моложе, чем я предполагал! По правде сказать, я ожидал увидеть совсем другую женщину...

— Профессору сказали, сколько мне лет, мистер Уайганд! Мне двадцать. Ему также известно, что я вполне квалифицированный секретарь!

— О, вполне! Именно так... Но я ожидал увидеть даму гораздо старше и менее... привлекательную, мисс Стантон! Мой отец, профессор Уайганд, редко доверяет мне. У меня нет никаких сомнений в ваших способностях и квалификации. Это ваши сумки?

Я кивнула, и он легко подхватил их одной рукой, несмотря на вес книг. Второй рукой поддерживал меня, пока я поднималась по трапу.

На палубе меня чуть не сбил с ног холодный ветер. В конце причала стояла легковая машина. На главной улице деревни был еще открыт магазин. Какой-то человек, переходя улицу напротив него, оглянулся на «Лорелею». За моей спиной о чем-то тихо разговаривали Анжело и Джон Уайганд.

— Это последнее из отцовского имущества, Анжело? Ты уверен?

— Уверен, мистер Уайганд.

— Были проблемы с саркофагом?

— Никаких, мистер Уайганд.

— Хорошо! Отец из-за него сильно волновался. На его крышке очень дорогой барельеф. Утром, после завтрака, мы с Рандолфом придем его выгрузить. Сюда, мисс Стантон!

С его помощью я сошла на пристань. Анжело Раволи весело крикнул:

— Спокойной ночи, мисс Стантон! Помочь донести ее сумки, мистер Уайганд?

— Нет, спасибо!

— Спокойной ночи, мистер Раволи! — откликнулась я. — Спасибо за помощь!

Вместе с Джоном Уайгандом я подошла к машине. Человек, переходивший улицу, зашел в магазин, и она совсем опустела. За деревней стояла кромешная тьма. Полил холодный дождь.

Глава 2

Проснулась я от громкого звука гонга.

Безжалостно вытянув себя из глубин сна, я сначала не поняла, где нахожусь, и сердце мое отчаянно забилось. Однако, вспомнив, что Джон Уайганд вчера предупредил меня о гонге, улыбнулась.

Оказывается, это был тот самый гонг, которым профессор Уайганд будил свою команду на Среднем Востоке. Им он пробуждал их ото сна, созывал на работу, приглашал к трапезе и возвещал о конце рабочего дня. Профессор привез гонг с собой в Уэруолд-Хаус и приказал пользоваться им для тех же целей.

Успокаиваясь, я снова легла, стала слушать, и звук показался мне не таким уж неприятным. Если, скажем, надо пробудить людей от глубокого сна в субботнее утро, лучшего способа не придумать! На самом деле эффективно! Затихающие звуки, раздающиеся в коридорах дома, навевали образы незнакомых мест, о которых я читала, но которых никогда не видела.