Исламофобия - Коллектив авторов. Страница 3

С другой стороны, исторически сложившееся мнение о том, что каждый, кто не является римлянином (греком или христианином), – это варвар, нецивилизованный и дикий человек и что они, по выражению Пруденция, поэта IV века, отличаются меж собой как человек и животное [12], привело к тому, что христиане стали считать себя избранной общиной, которая призвана исполнить Божью волю на земле [13]. Это ощущение собственной уникальности они унаследовали от иудеев [14]. Такое мнение сформировало даже особый взгляд на географию. Так, исходя из библейской книги «Исход», еврейский мыслитель I века Иосиф Флавий разделил мир на три части. Согласно Флавию, Европа принадлежала Иафету, сыну Ноя, и его потомкам, Африка – Хаму и его потомкам, а Азия – Симу и его потомкам. Затем в IV–V веках Августин и Иероним поддержали это предположение, и вследствие этого Палестина оказалась в центре земель потомков Сима и стала важнейшим географическим регионом земного шара. По выражению Эгерии, она стала местом встречи христиан [15].

После Первого Никейского собора, состоявшегося в 325 г., византийский император, исходя из таких суждений, приказал построить в Палестине церковь и христианизировать восточную часть империи, в частности Палестину, а его советник Евсевий, который был епископом Кесарии, стал побуждать христиан к паломничеству в Палестину в своей книге «Ономастикой». Таким образом, Палестина стала считаться местом второго пришествия Иисуса Христа и Святой землей. На карте Беата Лиебанского, составленного в VIII веке, Палестина изображена в большем размере, чем остальные части света [16].

В такой ситуации было вполне естественно, что Палестина как Святая земля приобрела большое значение в христианском мире, а ее извлечение из мусульманского мира стало восприниматься как религиозная обязанность. Именно поэтому Крестовые походы надо считать чем-то большим, чем просто защита своих единоверцев, т. е. восточных христиан, как это полагал Клод Казн [17].

Даже беглый взгляд на речь Урбана II на Клермонском соборе, где он собрал правителей, дворян и рыцарей, чтобы создать вооруженное движение и направить его к восточным берегам Средиземного моря, укрепляет нас в мысли, что политические, экономические и социальные условия на Западе явились важным фактором Крестовых походов. Но все же главной причиной была религиозная убежденность. Благодаря этой убежденности он смог сформировать такое движение, и она же после этих войн явилась поворотным моментом в формировании исторического отношения христиан к мусульманам. В той речи он сказал: «Иерусалим, который был предметом гордости и источником изобилия, теперь находится в руках мусульман, которые не оставили в нем иных следов, кроме следов своей религии. Азия, которая была полна богатств и благ, утратила ныне свои богатства и свое бытие из-за преступлений и несправедливостей мусульман и впала в бедность и горе. Антокия и Финикия оказались под властью мусульман, а тюрки дошли уже до ворот Константинополя и вскоре завладеют всеми странами Европы.

Дражайшие храбрецы! Настало время для того, чтобы вы вонзали в своих врагов те мечи, которые вы до сих пор вонзали в грудь друг друга и применяли против своих братьев из-за простейших обид. Настало время для того, чтобы вы положили конец тому святотатству, которое проявляется в отношении Гроба Господнего. Эта священная война, на которую вы сегодня отправляетесь, призвана не только освободить Иерусалим, но поставить вас над всеми богатыми землями Азии и их бесчисленными переполненными кладами. Сегодня вы должны отправиться в Иерусалим и, освободив его от захватчиков, сделаться его наследниками. Ибо, как сказано в Библии, Иерусалим и Левант – это земли, где течет молоко и мед.

Дражайшие храбрецы! Этими мечами, с которыми вы вступаете в священную войну, вы завоюете сокровища небес. Если вы одержите победу в этой войне, то все страны Востока будут принадлежать вам. Если же вы будете убиты, то удостоитесь великой чести, то есть падете мучениками там, где Иисус испил чашу мученической смерти» [18].

Как известно, Библия описывает Иерусалим как «землю, где течет молоко и мед» [19]. Так говорит и Иисус в Евангелиях от Луки и от Иоанна [20].

Священная война

Некоторые современные исследователи, так же как и некоторые древние историки, считают, что предшествовавшие Крестовым походам события, как, например, поражение византийцев от сельджуков в битве при Манцикерте, явились главным фактором Крестовых походов [21]. Рене Груссе [22] также считает, что слабость христианских правителей Восточного Рима и «отсутствие христианского патриотизма» стали причиной поражения в битве при Манцикерте [23], и потому западные христиане снарядили войска, чтобы отомстить за них. Некоторые также считают, что Крестовые походы были отмщением мусульманам за их захват Иберийского полуострова [24]. Но как написал Максим Родинсон: «Крестовые походы – это пример политических действий, совершенных по религиозным мотивам. Нет никакого сомнения в том, что, по мнению многих людей, по крайне мере самих крестоносцев, силой, побудившей их к этому, было желание покориться воле Господа» [25].

Историк Джон Ла Монте также считает, что в XII–XIII вв., в эпоху Крестовых походов и священных войн, религия играла ту же роль, что политическая идеология сегодня. За небольшим исключением, не было ни одного мусульманина или христианина, который не использовал бы религию как прикрытие для своих политических и нерелигиозных целей. Но люди сражались под знаменем веры и зачастую ради этого знамени шли на смерть.

Религиозный фанатизм в эпоху Крестовых походов был важным и ценным стимулом, но очень редко он выступал главным и основным фактором [26].

Взгляды восточной и западной частей христианского мира на вооруженные войны различались. Восточные христиане считали войну массовым убийством. Василий Великий, один из основателей православной церкви, был убежден в том, что если христианский солдат погибает на поле брани, то он не считается мучеником; им считается тот, кто умирает с оружием веры [27]. Даже Алексей I Комнин, который являлся эталоном мужчин Византии и питал большую склонность к боям и сражениям, воспринимал войну как позорное деяние и считал ее допустимой только в том случае, если иного выбора не оставалось. Но и тогда он признавал ее неким поражением [28].

Некоторые западные христиане относились к войне так же, как восточные [29]. Но все же большинство придерживалось иного мнения. На Западе война на пути Церкви считалась дозволенной, а те, кто погибал на ней, признавались мучениками [30]. После того, как войны между мусульманами и христианами за Андалусию стали набирать обороты, идея о «священной войне» стала укрепляться в Западной Европе и католической церкви [31]. Постепенно формировалась идея о дозволенности войны за веру против тех, кто овладел землями, населенными преимущественно христианами. Мотивом к пересмотру евангельских учений [32] стала идея Августина Блаженного о справедливой войне, т. е. о войне, которая ведется ради защиты христианства и отвоевания земель, исторически принадлежавших христианам.