Жизнь высших миров - Оуэн Вейл. Страница 21

Отец не говорил больше ничего; но мы смогли прочесть его мысль, что, уж если этот маленький ребенок имеет такую веру, ему следовало иметь хотя бы такую же; и вскоре он заставил себя сосредоточиться на проблеме и посмотреть, как ее можно решить. Потому что расставание с детьми было ему не по душе, и он был очень рад найти повод, чтобы оставить их при себе.

Не могу сказать, что мать была сильно успокоена своим визитом. Но по пути назад мы сказали ей, что вера этого ребенка, ели она будет усилена верой отца, создаст могущественное средство помощи.

По возвращении мы сообщили обо всем нашей Матери-Ангелу, и немедленно приняты были меры, чтобы убедиться, что семья не будет разлучена, и матери предложено было приложить усилия для развития, чтобы она тоже смогла помогать. Тогда с ней произошла перемена. Она взялась за работу по-настоящему ревностно, и скоро ей будет позволено присоединиться к группам в их путешествиях по направлению к Земле и вносить свою скромную лепту в их могущественную службу.

Но сейчас мы должны рассказать тебе о другом. Не так давно прибыл в нашу колонию мужчина, который также недавно перешел сюда. Он бродил, ища себе что-нибудь по душе, и подумал, что это поселение выглядит примерно так, как ему хотелось бы. Не подумай только, что он был один. Его сопровождал, но на расстоянии, опекун, который готов был помочь, когда потребуется. Мужчина был примером тех удивительных контрастов, которые у нас часто бывают. Порядочно было в нем добра и света, но они не могли быть использованы в его дальнейшем развитии из-за того, что их сдерживали в подчинении другие черты, которые он не мог привести в порядок.

Его встретил на дороге в некотором отдалении от холма, где стоит наш Дом, один из работников другого Дома и стал расспрашивать его, потому что заметил удивленное и растерянное выражение на его лице. Работник получил сигнал от опекуна, был проинформирован о проблеме и мгновенно был подготовлен, чтобы приняться за нее. Он заговорил с добротой. Произошел следующий разговор.

А. Ты, похоже, не знаком с этим краем. Могу я как-то помочь тебе?

Б. Не думаю, хотя очень любезно с твоей стороны предложить мне помощь.

А. Твое затруднение — одно из тех, с которыми нам здесь случается справиться, хотя и не с таким совершенством, как мы того бы хотели.

Б. Боюсь, ты не знаешь, какое это затруднение.

А. В какой-то степени. Ты в растерянности, потому что не встретил никого из своих друзей здесь, и удивляешься этому.

Б. Так и есть.

А. Но они встречали тебя.

Б. Я их не видел и гадал, где могу их найти. Это кажется странным. Я всегда думал, что друзья должны быть первыми, кто встретит нас, когда мы скончаемся.

А. Но они действительно встречали тебя.

Б. Я не видел никого из тех, кого знал.

А. Совершенно верно. Они встречали тебя, а ты не узнал их — не мог узнать их.

Б. Я не понимаю.

А. Когда ты перешел сюда, тебя немедленно взяли на попечение твои друзья. Но твое сердце, доброе в некоторых отношениях и даже просвещенное, вмещает, однако, жесткость и упрямство. Вот по этой причине ты не распознал их присутствия.

Мужчина долго и с сомнением смотрел на своего собеседника наконец, запинаясь, задал вопрос.

Б. Что же со мной не так? Все, кого я встречаю, добры и счастливы, и всё же я как будто не могу присоединиться ни к какому обществу или найти подходящее для себя место. Что не так со мной?

А. Первое, что ты должен узнать, это что твое мнение может быть неправильным. Для начала я сам скажу тебе об одном ошибочном представлении. Этот мир не то место, как ты пытаешься себе вообразить, где все люди или только хорошие или только плохие. Они, во многом, такие, какими были на Земле. Во-вторых: твоя жена, которая перешла сюда несколько лет назад, находится в более высокой сфере, чем та, в которую ты будешь помещен, когда наконец приобретешь верное представление обо всем. Она не была равна тебе по уму в земной жизни, и не равна сейчас. Но ты на более низком плане, чем она, — потому что учитывается всё. Это второе, что ты должен принять, и принять ex animo («от души», чистосердечно.). Ты не принимаешь этого, насколько я вижу по твоему лицу. Придется сделать это, тогда тебе, может быть, дадут возможность общаться с ней. В настоящее время это невозможно.

Глаза мужчины затуманились от слез, но он улыбнулся довольно приятно и грустно:

— Сэр, я чувствую, что вы — пророк.

А. Совершенно верно; и потому я скажу тебе еще об одном, что тебе придется принять: есть некто, кто присматривает за тобой всегда, кто всегда рядом, чтобы помочь тебе. Он пророк, или, скорее, провидец, как и я; и это он вложил эти слова в твой ум, чтобы ты повторил их мне.

Теперь лицо чужеземца стало мрачным. Он пытался получить верное представление о происходящем. Он спросил:

— Так это суетность, в ней моя вина?

А. Да, но суетность весьма сложного рода. Во многом ты мил и прост, и не лишен чувства любви, которая есть величайшая из всех сил. Но есть определенная жёсткость в твоем уме, скорее, чем в сердце, которую следует смягчить. Ты попал в привычную колею размышлений и должен выбраться из нее м посмотреть вдаль, или будешь топтаться на месте, как слепец, который может видеть. Есть некоторые вещи, которые ты видишь довольно ясно, а на остальные не обращаешь внимания. Помни, что изменить свое мнение перед лицом очевидности — это не слабость или отказ от убеждений, это признак честного ума. Вот что я еще скажу тебе: будь твое сердце таким же твердым, как твой ум, ты не бродил бы здесь в полях Господнего света, но в темных краях вон там, за теми холмами — далеко позади них. Теперь я объяснил тебе, друг, насколько смог, твой весьма сложный случай. Остальное сделает другой.

Б. Кто?

А. Тот, о ком я уже говорил тебе; тот, кто опекает тебя.

Б. Где он?

А. Скоро он будет здесь.

Было отправлено послание, и опекун встал рядом со своим подопечным, который, однако, был не способен увидеть его.

А. Вот, он здесь. Спроси его, о чем хочешь.

Мужчина смотрел, полный сомнений и беспокойства, и затем спросил:

— Скажи мне, друг, если он здесь, почему я не могу его видеть?

А. Потому что на этой стадии развития твоего ума ты слеп. Веришь ли ты мне, когда я говорю, что ты, в некоторых аспектах, слеп?

Б. Я очень хорошо могу видеть, и вещи, которые я вижу, совершенно ясны, и страна абсолютно естественна и прекрасна. Я не слеп. Но я начинаю думать, здесь могут быть другие вещи, настолько же реальные, которые я видеть не могу, но увижу однажды, наверное, но…

А. Ну-ка, остановись на этом и забудь про это «но». А теперь смотри, я возьму твоего опекуна за руку.

Он затем взял правую руку наблюдателя в свою, предложив мужчине смотреть внимательно и сказать, если он что-нибудь увидит. Мужчине показалось, он видит что-то вроде прозрачной формы, которая могла быть реальной, а могла и не быть, но без всякого сомнения была наверняка.

А. Теперь возьми его руку в свою. Возьми ее у меня.

Мужчина протянул руку, принял руку опекуна у руководителя и заплакал.

Тот факт, что он протянул свою руку по приказу руководителя, показывает, что во время их беседы он уже продвинулся и немедленно получил свою награду. Кто-то другой крепко сжал его руку на какое-то время, и понемногу мужчина стал четче видеть и чувствовать его более и более явственно. Потом руководитель оставил их одних. Скоро мужчина будет способен слышать своего опекуна, так же как и видеть, и, без сомнения, он теперь пойдет вперед — от усилия к усилию.

Это должно показать тебе, с какими трудными случаями нам приходится иногда иметь дело. Свет и густая тьма, человечность и холодность, слепая гордость — всё смешано воедино, и трудно разделить их с успехом. Но такие проблемы интересны и, когда справишься с ними, дарят труженикам огромную радость.

Руби шлет свою любовь и это послание своим родителям: «Верьте мне, мои дорогие, когда те, кого мы любим на Земле, совершают хорошие и добрые дела и думают, и говорят добрые слова, они немедленно передаются сюда, и мы используем их, чтобы украсить наши комнаты».