Жизнь высших миров - Оуэн Вейл. Страница 6

Затем дымка неспешно растаяла в воздухе, мы увидели крест на горе и Его, стоявшего, как и прежде, но только видимого уже более смутно; и Ангелы, что приходили к нам, удалились и теперь парили только над Ним. А потом видение медленно расплылось и совсем исчезло. Но результатом было совершенно отчетливое чувство Его Присутствия, сохранившееся и не прерывающееся. Возможно, это и было целью видения, данного вновь прибывшим, которые хотя и не могли видеть так ясно, как уже может мы, пробывшие здесь дольше, но всё-таки были способны увидеть достаточно для того, чтобы это ободрило их и подарило им мир.

Мы помедлили еще какое-то время, а потом разошлись в тишине по своим делам, не говоря много — такое впечатление оказало на нас то, чему мы стали свидетелями. И потом, в этом Явлении было так много такого, о чем стоило поразмыслить впоследствии. Какое счастье, что невозможно было, пока оно происходило, понять всё его значение. Его следовало продумывать постепенно; и мы обсуждаем его между собой до сих пор, и каждый передает свои впечатления. А затем мы складываем их воедино и обнаруживаем, что нам было дано откровение о чем-то таком, что мы не так хорошо понимали прежде. В этом отношении больше всего на нас произвела впечатление Его способность говорить с нами в молчании, которой Он обладал. Он не произнес ни слова, и всё же мы словно бы слышали Его голос, и мы понимали совершенно ясно, что голос говорил, хотя, повторяю, в действительности Он не произнес ни слова.

Понедельник, 29 сентября 1913 г.

Мысль о том, чтобы смотреть на вещи с точки зрения более высоких сфер, чем твоя, обретет должный вес, когда ты прочтешь то, что мы уже написали. В противном случае, тебя всегда будет вводить в заблуждение кажущееся несоответствие в соединении идей, как мы их передаем. Для нас совершенно естественно связывать приход Господа нашего в Форме Присутствия и случай возникновения того Моста, что перекрывает огромные просторы Бездны. Ведь то, что здесь видится реально, конечно, реально для нас, тут находящихся, есть не что иное, как явление той же незримой силы, что та, с помощью которой Господь и сопутствовавшие Ему Ангелы перекрыли мостом пропасть между сферой, в которой мы живем, и той, откуда приходят эти высшие существа.

Нам хотелось бы, чтобы ты смог достаточно просветиться в отношении некоторых чудес нашего обитания, тогда оно показалось бы тебе более естественным и в продолжение твоего временного пребывания на Земле, и потом, когда ты перейдешь сюда — оно не будет таким незнакомым для твоего ума.

Первое помогло бы тебе увидеть, что наша Земля есть небеса в зародыше, а небеса есть не что иное, как Земля, очищенная и доведенная до совершенства.

Чтобы помочь тебе в этом, мы постараемся описать систему, которая у нас есть, систему различения или распознавания того, что важно, и того, что менее важно. Всякий раз когда что-либо ставит нас в тупик, — я говорю только о нашем непосредственном окружении — мы взбираемся наверх какого-нибудь здания, или холма, или какой-нибудь возвышенности, откуда можно видеть на расстоянии прилегающие земли. Там мы формулируем свои трудности, и когда завершим изложение, то некоторое время храним молчание и пытаемся углубиться в себя. Вскоре мы начинаем видеть и слышать на более высоком плане, чем наш, и вещи, которые действительно имеют значение, мы, посредством зрения и слуха, обнаруживаем на этом высшем плане, в этих высших сферах. Но то, что не имеет большого значения, мы даже не видим и не слышим. Так мы получаем возможность отделить один род вещей от другого.

Всё как будто ясно, дорогая, но не могла бы ты привести мне отдельный случай, что-то вроде примера?

Думаю, да. Мы столкнулись с одним случаем, вызывавшим сомнения, и едва ли знали, как лучше всего поступить. Это касалось женщины, которая пробыла у нас уже довольно долгое время, и казалось, что она не в состоянии сколько-нибудь сильно развиться. Она вовсе не относилась к числу дурных людей, но похоже было, что она сомневается в себе самой и во всех, кто ее окружает. Самое главное ее затруднение касалось Ангелов — все ли они из света и добра, или есть какой-нибудь род, хотя и ангельский, но относящийся к тьме. Некоторое время мы не могли ясно увидеть, с чего бы это ее волновало, ведь всё здесь кажется состоит из любви и сияния. Но мы узнали, наконец, что у нее были какие-то родственники, скончавшиеся до нее, и которых она здесь не видела и не могла выяснить, где они. Когда мы добрались до ее действительной проблемы, мы обсудили это между собой, и затем пошли на вершину холма и высказали наше пожелание помочь ей, и попросили, чтобы нам указали лучший способ. И случилось нечто совершенно удивительное, сколь неожиданное, столь и полезное.

Когда мы преклонили колени, вершина холма стала словно бы прозрачной, и, поскольку мы стояли на коленях, склонив головы, мы стали смотреть прямо сквозь нее, и часть области под нами проявилась со всей отчетливостью. Место действия, которое мы увидели, — а мы все видели его, так что тут не может быть галлюцинации, — было сухой и бесплодной равниной, погруженной в полутьму: опершись на скалу, там стоял человек высокого роста. Перед ним, упав на колени и спрятав лицо в ладонях, была еще одна фигура, фигура мужчины.

И он, похоже, умолял о чем-то того, другого, стоявшего с выражением глубокого сомнения на лице. Потом, наконец, во внезапном порыве, он нагнулся и схватил коленопреклоненную фигуру зашиворот, и стремительно зашагал по равнине к горизонту, где мерцал тусклый свет.

Он прошел большой путь с этой ношей, и, когда они добрались до места, где свет был сильнее, он опустил его наземь и указал ему путь; и мы увидели, как меньшая фигура благодарит его снова и снова, а затем поворачивается и бежит к свету. Мы следили за этим мужчиной глазами и увидели, что он направляется к Мосту, о котором я уже рассказывала тебе прежде, — но только к тому его концу, что расположен по другую сторону Бездны. Мы не могли понять, почему нам было показано это видение, и продолжали следить за человеком, пока он не добрался до большого здания, стоявшего у входа на Мост, — не для того, чтобы охранять его, а чтобы ждать тех, кто придет, нуждаясь в подкреплении и помощи.

Мы увидели, что человек замечен со сторожевой башни, потому что вспышка света дала сигнал об этом тем, кто внизу, и тем, кто был в следующей сторожевой башне на Мосту.

А потом холм снова обрел свое нормальное состояние, и мы ничего больше не видели.

Теперь мы были даже больше озадачены виденным и медленно спускались с холма, когда нас встретила наша Главная Дама и с нею вместе некто похожий на высокое должностное лицо, но которое мы никогда прежде не встречали. Она сказала, что он пришел объяснить нам указания, которые мы только что получили. Меньший человек был муж той женщины, которой мы пытались помочь, и мы должны велеть ей идти к Мосту, и там она получит пристанище, в котором сможет дождаться прибытия своего любимого. Большой человек, которого мы видели, был тем, кого эта женщина могла бы назвать Ангелом тьмы, потому что он был одним из самых могущественных духов в той темной стране. Но, как мы видели, он был способен на доброе дело. Тогда почему, спросили мы, он все еще находится в области тьмы?

Пришелец улыбнулся и сказал: «Дорогие мои друзья, Царство Господа, нашего Отца, это гораздо более удивительное место, чем вы себе, видимо, представляете. Вы никогда еще не встречались с областью или сферой, которая была бы замкнута сама в себе, и независима, и отделена от всех прочих сфер. Здесь и нет такой сферы. Этот темный ангел соединяет в своей природе множество знания, и добра, и зла. Он остается там, где пребывает, во-первых, из-за зла, которое еще присутствует в нем и делает его непригодным для областей света. Он остается там также потому, что пока еще не хочет прогрессировать, частью по причине своего упрямства, а иногда потому, что он все еще ненавидит свет и считает тех, кто отправляется в ужасный тяжкий путь вверх, глупцами. К тому же в минуты ненависти и бешенства он жесток. Временами он пытал и мучил того самого человека, которого вы видели возле него, и делал это с жестокостью малодушного хулигана. Но, как вы видели, его ненависть истощается. Когда тот человек взмолился, как-то дрогнуло его сердце, и, повинуясь порыву, торопясь, чтобы не переменить решение, он освободил жертву, желавшую совершить путешествие, и указал ей путь, в глубине души, бесспорно, считая глупцом и все-таки, возможно, более мудрым глупцом, чем он сам».