Закон негодяев - Абдуллаев Чингиз Акифович. Страница 30

Когда они вышли из банка на улицу и Чижов снова посмотрел на величественное здание, в котором размещался «Континенталь-банк», Михеев тихо спросил его:

– Знаешь, кто хозяин банка?

– По-моему, Саркисян. Я уточнял, – признался Чижов.

– Ага. Тот самый Артур Саркисян, – подмигнул Чижову Михеев.

– Думаете, он и есть таинственный заказчик этого убийства?

– Скорее всего нет. У них с Мосешвили были хорошие деловые контакты. И потом, зачем убивать такого богатого клиента? Это пока наши предположения. Но деньги Мосешвили в тот день действительно получил.

Вернувшись в кабинет Михеева, они узнали, что соседка Семеновой видела в тот день незнакомого мужчину высокого роста. Ей показалось странным, что он все время осматривался. Срочно доставленная в УВД напуганная женщина согласилась помочь в составлении фоторобота.

Но это был призрачный шанс. Когда на второй день допросов к вечеру они наконец вышли на Авдееву, им казалось, что шансов почти нет.

Авдеева работала уборщицей на этаже и в тот роковой день ушла с работы значительно раньше обычного. Вызванная на допрос в качестве свидетеля, она добросовестно рассказывала о работе дежурных, уборщиц, администраторов, не замечая, как нервничают Михеев и Чижов.

– Хорошо, – сказал наконец Михеев, – все это очень интересно. А вы не убирали в тот день в номере «люкс»?

– Это где человека зарезали? – уточнила Авдеева.

– Его не совсем зарезали, но это не так важно. Так вы убирали в тот день в этом номере?

– Конечно, убирала. Хозяин в номере был. Строгий такой, просто жуть.

– А с чего вы взяли, что он строгий был?

– Кричал на кого-то по телефону. Говорил, один хочет остаться и люди, мол, ему не нужны.

– Так и говорил? – заинтересовался Чижов.

– Да, милый, так и говорил. Он в кабинете был, за столом сидел. А я в ванной комнате мусор, значит, убирала.

– Подождите, – уточнил Михеев, – он говорил, что хочет остаться один. Что еще вы слышали?

– Потом он дежурной позвонил, погибшей, жалко ее так, хорошая женщина была. Он и говорит ей: мне в Шереметьево такси нужно. Закажи, мой гость в аэропорт поедет.

– Он сказал гость? – встрепенулся Михеев. Чижов вдруг почувствовал, что они получили свой шанс.

– Гость, – подтвердила женщина, – точно помню. А потом снова куда-то долго звонил и снова ругался. Говорили о Рябом каком-то, но этого я уже не слышала, вышла из номера. А в столовой на диване двое молодых кавказцев сидели. Один даже мне пятитысячный дал, за уборку, значит.

– Видимо, охрана, – кивнул Михеев, – а вы не помните, как долго он набирал телефон. Много цифр было?

– Много? – подумала женщина. – Да, кажись, много. Точно не помню.

– Стеклов, – вызвал по селектору своего сотрудника Михеев, – быстро проверить все телефонные разговоры из номера «люкс». Уточните, когда говорили и с кем.

– Больше ничего не помните? – спросил Чижов.

– Все помню, – обрадовалась женщина, – а что еще нужно рассказать?

– Большое вам спасибо, – обнял ее за плечи Михеев, – вы нам очень помогли, – он осторожно повел женщину к дверям. – До свидания, – с чувством сказал Михеев.

Когда дверь за ушедшей наконец закрылась, он прошел к столу.

– Это очень интересный момент, – сказал Михеев, доставая из кармана пачку сигарет. Затем, подумав, выбросил пачку в сторону дивана.

– Понимаешь, мы не могли учесть этого обстоятельства, – возбужденно шагал по кабинету Михеев, – он говорил не по своему спутниковому телефону, а по обычному городскому. Видимо, боялся, что его телефон как раз прослушивается. – И это слово «гость». Значит, Хотивари и его люди тоже ошибались. Не женщину ждал в ту ночь Мосешвили, а гостя. Если гость пришел и оказался тем самым убийцей, значит, он мог выйти из гостиницы, сесть в такси и уехать в Шереметьево. Ищи потом его. Значит, гость не пришел. Или еще сложнее. Пришел, но решил не садиться в такси. А почему? Понимаешь теперь, как обстоятельства складываются? Мы-то в расчет эту женщину вообще не принимали, даже на допрос не хотели вызывать. Она ушла в тот день примерно в три часа дня. И вот такое совпадение – именно она этот разговор и слышала.

Вбежал Стеклов с листком бумаги.

– По глазам вижу, что новости хорошие, – посмотрел на него Михеев.

– Да, – возбужденно заметил Стеклов, – вот распечатка. Телефоны по городу они, конечно, не фиксировали, а вот международные звонки отмечены. Он звонил несколько раз в Нью-Йорк. Я узнавал: это код Бруклина и Манхэттена. Вот телефоны.

– Рябой, – задумчиво сказал Михеев, читая телефоны.

– Вы знаете, кто это? – спросил Чижов.

– Да, в свое время был в Москве одним из самых известных авторитетов. Потом уехал за границу. Говорят, именно он организовал сходку воров в Бельгии в прошлом году. Если это Рябой, то все сходится. Его почерк твердый. Он в свое время нам немало крови попортил. Знаешь, сколько киллеров до сих пор на него работает? Хотя телефоны нужно будет еще проверять.

– Командируете кого-нибудь в Америку? – усмехнулся Чижов. – Думаете, начальство даст деньги?

– Да нет, конечно, не даст. Нужно проверить прямо отсюда. Может, в наше посольство позвонить?

– Они в Вашингтоне сидят, – уточнил Чижов. Он был более начитанным.

– Это я знаю, – Михеев не заметил сарказма, – но в Нью-Йорке есть наше представительство при ООН. Может, они могут проверить? Как думаешь?

– Будут они для нас стараться, – с сомнением покачал головой Чижов, – и потом, что мы им скажем? Проверьте, по какому телефону сидит Рябой. Они просто посмеются над нами и все.

– Странно, – задумчиво сказал Михеев, – что общего у Михо и Рябого? Они контролировали разные группировки, даже немного враждовали в последнее время. Непонятно. И зачем тогда Мосешвили такая крупная сумма денег? Хотел с кем-то отправить в Нью-Йорк? Но почему тогда сидел один в номере? Чтобы никто не знал. А для чего такая секретность от своих? Для них это обычное дело – деньги привозить, увозить. Понимаешь, я просто чувствую: здесь что-то другое. Ах, черт, как же проверить эти телефоны?

– Может, попросить ФСК? – несмело предложил Чижов.

– А эти вообще год проверять будут. Сначала попросят все бумаги оформить, потом соответствующие инстанции обойти, разрешение начальства получить, согласовать и все такое... Знаешь, как их напугали в августе девяносто первого, так они до сих пор в себя и не пришли. Все время пытаются доказать, какие они хорошие «демократы». А это уже не государственная безопасность, а каша манная. Нет, они нам не годятся.

– Может, через МИД? У них должны быть сотрудники по вопросам безопасности, – несмело предложил Стеклов.

– Эти хуже всех, – махнул рукой Михеев, – только вспугнут людей, все напортят. Нужно что-нибудь придумать. Вот когда позавидуешь, что ты не в американской полиции. Раз, два, на самолет туда, обратно. Все выяснил, вернулся обратно. Красота.

– У них тоже вряд ли все так просто, – засомневался Чижов, – граница все-таки, другое государство.

– Хоть деньги есть, – безнадежно ответил Михеев, – ладно, не будем плакать. Что у нас уже есть? Неизвестный ночной гость Мосешвили. Звонок Михо в Нью-Йорк, причем по разным телефонам. Получение им крупной суммы денег в банке. Теперь все это сложить и получить убийство гражданина Мосешвили. Уравнение с неизвестным. Кто убил и за что? Кажется, я придумал, что нам нужно делать. Где телефон этого мерзавца Хотивари?

– У меня был записан, – достал записную книжку Чижов.

– У тебя тоже записан? – спросил Михеев у Стеклова.

– Да нет. Помню наизусть.

– Это другое дело. Набери мне этого типчика.

Стеклов поднял трубку, набирая нужный номер.

– Гражданин Хотивари? – прогремел голос Михеева. – Вас беспокоит некий Константин Михеев. Знаете такого? Очень хорошо. Срочно нужна ваша помощь. Да, вы не ослышались – помощь. Обещаю, что вы не пожалеете. Когда сможете приехать? Спасибо. Приедет через полчаса, – сказал он, уже положив трубку.