Масон - Федоров Алексей Григорьевич. Страница 63

Мне, честно говоря, показалось, что Олег из-за воздействия паров алкоголя на аксоны и дендриты нервных клеток не въехал в тему… Я опять принялся раскачивать жиденькую стремянку, на которую загнала нас фантазия алкоголиков: мы стояли на верхней ступенечке и подглядывали в чужие окна – в нутро Смольного института – оплота нынешних бюрократов…

– Ты пойми, Олег! Мефистофель выбрал баб не по деловым или хотя бы функционально-половым качествам, а только потому, что у них в метриках отмечен пол еще при рождении – "женский"! А в натуре-то они, скорее всего, что-то среднее – застряли на развилке между бабой и мужиком. Мефистофель же надувает их, родненьких! Они-то, простофили, действительно считают, что обладают административными талантами. А на самом деле они все – сплошное говно!.. Их выбрали только потому, что был необходим специфический политический душок!.. Настало время менять "блядей", как в том публичном доме, где план катастрофически не выполнялся старым составом!

Тут я сам почувствовал, что слишком часто употребляю слово "говно" "блядей" и прочую ненормативную лексику. Я засовестился… По этому случаю выпили еще и оттого, видимо, воля моя окрепла. Я вдруг стал различать даже то, что раньше никто до меня не видел, не ощущал, не постигал! Давно социологи выявили, что в популяции цивилизованных этносов один умный персонаж приходится на тысячу дураков. Но в хромых на обе мозговые ноги популяциях один умный приходится на десять, а то и сто тысяч дураков. Вот именно к такой категории интеллектуальных возможностей и относится популяция моей дорогой отчизны. Ужас!.. Кровь стыла у меня в жилах!.. Конечно, все вокруг – говно! А чему собственно надо удивляться: все наши монархи были немцами. России обеспечивалось место в пятерке самых передовых стран. Вот и хозяином Путиловского завода был до революции немец – тогда и работал конвейер слаженно и без перебоев, а теперь завод не может найти заказчиков и покупателей своей продукции…

По такому случаю необходимо не просто выпить – нужно нализаться до чертиков, до поросячьего визга, до изумления!.. Так мы с Олегом и сделали… И вот когда через приличное время протрезвление стало медленно, словно ледяной сон на зимнем сквозняке, освобождать мои мозги, я вдруг вспомнил недавний визит в противотуберкулезный диспансер нашего района. Там главным врачом уже много лет служила умнейшая женщина, кстати, имя и отчество Ирины Иосифовны обнажало генетические корни ее рода. Она, потряхивая с восторгом совершенно седой головой, заявила мне, что диспансер "взяли на дотацию шведы"… Вопрос, вырвавшийся из глотки, повис в воздухе, сильно подпорченном злейшим запахом карболовки: "Зачем шведам нужно тратить деньги своего народа на то, чтобы поправлять здоровье русским?". Я никак не мог допереть до логики: наши предки гнали шведского короля Карла XII, позорили его, мучили контрибуцией, отнимали земли, называя их исконно русскими, хотя все прекрасно понимали, что они такие же русские, как и шведские. Петра I, ведомый психопатией и неуемной страстью к морю, рушил благоприятные традиции и расширял границы. Оказывается, он покорял территории, чтобы сделать заселяющие их народы нищими и несчастными. Но теперь шведы не плюют нам в физиономию, а помогают… На кой черт шведам тратить на российских "тубиков" деньги?

Ответ, оказывается, был прост, как акт дефекации или рекургитации. Шведы боятся, что туберкулез от нас через спрятавшуюся в лесах Финляндию перекинется на остальную часть Скандинавии. Они выделили деньги не только на приобретение нового оборудования и медикаментов для диспансера, но отрядили значительную сумму на кормление наших бомжей. Ни в одной из цивилизованных стран мира, оказывается, нет такого количества бродяг, да еще больных туберкулезом. Врачи-фтизиатры диспансера только за то, чтобы бомж согласился проглотить положенную ему для лечения таблетку противотуберкулезного препарата, выдают пациенту приличный пакет с продуктами. А выпивку он покупает на пенсию по инвалидности! И в "великой стране" России наступает благоденствие. Зато к трехсотлетию города Санкт-Петербурга администрация вгоняет миллионы, отобранные по крохам у населения, в том числе и якобы за коммунальные услуги, в каменную мостовую. Может быть, наивный человек и поверит, что камушки, сделанные из дешевого материала на заводиках известного частного лица, и изменят радикально облик Невского проспекта. Но мудрый человек, скорее всего, вспомнит рассказы про времена Екатерины, когда венценосную встречали "Потемкинскими деревнями". А читающий классику наблюдатель, слушая сладкие речи хранителя города про успешную реконструкцию метрополитена, обязательно вспомнит гоголевского Хлестакова. Не трудно догадаться о том, кому доходы текут в карман. На сей счет мне вспомнились годы скитаний по морям и океанам: наш старпом закупал продукты для экипажа судна по очень простой схеме. Ее суть состояла в следующей комбинации: по документам оформлялись продукты по высокой цене, а в наличие оказывалась менее качественная жратва; разница, естественно, шла в карман старпому и дельцу – шипшандлеру. Установка некачественного проходческого щита, да и все манипуляции под землей нашего города, стоящие налогоплательщикам огромных денег. Очень уж напоминали городские махинации действия нашего бывшего старпома. Только технологии головотяпства и стяжательства применительны теперь к масштабам метростроя. Если же Мефистофелю-Хлестакову удастся склонить правительство еще и к реанимации строительства порядком разворованной дамбы, то на том можно нажить грандиозный капитал. Из таких шальных денег легко реализуется "разница". Ее тихо откладывают на личные счета заинтересованных сторон, используя для того возможности оффшорных зон.

Когда я представляю такое позорище, то мне хочется голыми руками придушить всех тех горлохватов, толкнувших нашу страну сперва к, так называемой, "революции". Злосчастный семнадцатый год я имею ввиду. Какая же это была революция? Революция должна нести прогресс, а не толкать народы к регрессу. Большевики, нарушив стратификацию общества, породили парадоксальную социальную структуру: болваны и неучи стали руководить теми, кто составлял соль земли! И сейчас еще тянутся "хвосты" такой "демографии". Самое страшное, что развращены ум и совесть нации: лучшие уничтожены физически, а нарочитое говно всплыло на поверхность. Сейчас мы пожинаем плоды "революционной кадровой политики". Успокаиваю себя надеждой, что все постепенно возвратится на круги своя. Скорее бы уже разобрался Господь Бог и население с существом дела. Вырванные из своей законной социальной страты и возведенные до роли "гегемонов" в большинстве своем – несостоятельные персоны. Они обязательно опустятся на исходные рубежи: их перспектива – бомжевание… Но справедливый финал не за горами! Как говорил один известный политик, уже "процесс пошел!". События набирают обороты – естественный отбор делает свое дело…

Опять мы с Олегом с горя были вынуждены крепко треснуть "по тормозам и тормозной жидкости". Да, стало немного легче, можно было, пусть нетвердой походкой, но вновь вернулся к анализу ситуации.

– Олежек, согласись, что людям плевать на то, кто – баба или мужик у руля – лишь бы корабль правильно плыл и не наскочил на рифы! А когда пассажиры того корабля, сгрудившиеся на палубе, со страхом наблюдают кураж пьяной или совершенно безголовой команды, то восторга это не вызывает.

Я почуял и у Олега колебание "мыслительной струны" – по взгляду, направленному в сторону критики нынешней элиты. Но сам-то Олег, впрочем как и я, тоже плохо держался на ногах. И его голова от винных паров все время предательски сгибала шею – то вперед, то назад, до в бок. Мой самоуверенный язык поменялся местами с мозгами, полагая, что у него есть право на критику.

– Посмотри, Олежек: государственный муж – наш Мефистофель, простофиля, с безвольно оттопыренной нижней губой – политесы, оказывается, решил разводить на пепелище… Новый граф Потемкин явился на нашу голову! Город необходимо спасать, а не танцульки устраивать на Невском проспекте в честь трехсотлетия! А он бездарных баб рекрутирует в администраторы, словно собираясь нас сперва повеселить бардаком, а потом всех однозначно закопать…