История спиритуализма - Дойл Артур Игнатиус Конан. Страница 16

В то же время не вся нация проявляла подобную абсурдную враждебность, которая, пусть и в приглушенном виде, существует и сегодня. Появлялись смелые люди, не побоявшиеся поставить под удар собственную карьеру и рисковавшие даже прослыть сумасшедшими. Они противостояли непопулярным агрессивным выходкам, не имея при этом никаких видимых причин, кроме любви к истине и рыцарского отношения к женщине. Среди тех, кто выступал в прессе в защиту медиума, были доктор Эшбернер, один из придворных врачей, и сэр Чарльз Айшем.

По современным меркам способности миссис Хайден как медиума были весьма ограниченными. За исключением слухов, мы мало что знаем о других физических явлениях, не сообщалось и об огнях, материализациях и голосовой связи. Однако в гармоничной компании ответы в виде стуков отличались точностью и убедительностью. Как всякий истинный медиум, она обладала чувствительностью к нарушению гармонии в окружающей обстановке, отчего становилась жертвой жестоких розыгрышей со стороны посещавших ее злобных исследователей. За обман платят обманом, на глупый вопрос и отвечают соответственно, хотя потусторонний разум, стоявший за всеми словами, похоже, мало обращал внимания на тот факт, что пассивный инструмент, служащий лишь средством общения, может пострадать из-за ответов, которые передаются с его помощью. Псевдоисследователи наводнили прессу сообщениями, в которых они с юмором описывали, как им удавалось обманывать духов, хотя на самом деле они скорее обманывали самих себя. Джордж Генри Льюис, впоследствии интимный друг Джорджа Элиота {79}, был одним из таких циничных исследователей. Он с восторгом рассказывал, как задал духу письменный вопрос: «Миссис Хайден мошенница?», а дух посредством стуков ответил: «Да». У этого бесчестного человека даже хватило совести приводить в дальнейшем этот факт как доказательство вины миссис Хайден. Скорее это означало, что стуки не зависели от воли медиума, а на глупые вопросы духи и отвечали соответственно.

Однако позитивные оценки гораздо полезнее негативных, и автор считает необходимым прибегнуть к цитированию, поскольку не видит иного способа показать, каким образом были брошены в английскую почву семена, которым было суждено дать такие благие всходы. Мы уже упомянули о свидетельствах доктора Эшбернера, известного врача. Он писал:

«Только принадлежность ее к женскому полу должна была бы стать ее защитой от оскорблений, раз уж господа газетчики не проявляют чувства гостеприимства в отношении своей коллеги, так как миссис Хайден является женой бывшего редактора и владельца бостонского журнала, широко распространенного в Новой Англии. Я заявляю, что миссис Хайден не мошенница, а тот, кто утверждает обратное, грешит против истины» [4].

Кроме того, в своем длинном письме в «Ризонер» после признания в том, что он отправился к медиуму настроенным весьма критично, ожидая увидеть «тот же самый явный абсурд», который демонстрировали другие так называемые медиумы, Эшбернер пишет: «Что касается миссис Хайден, то я настолько глубоко убежден в ее безупречной честности, что все намеренные попытки обвинить ее во лжи приводят меня в изумление». И тут же доктор приводит подробный отчет о всех реальных случаях общения с потусторонними силами, свидетелем которых он стал.

Среди исследователей был известный математик и философ, профессор де Морган {80}. Он описывает свой определенный опыт и делает выводы в пространном и мастерски изложенном предисловии к книге своей жены «От материи к духу», 1863 г.:

«Десять лет назад миссис Хайден, хорошо известный американский медиум, пришла ко мне в дом совершенно одна. Сеанс начался сразу же после ее прихода. На сеансе присутствовало восемь или девять человек различных возрастов и различной степени веры или неверия в то, что все это мошенничество. Стуки начались, как обычно. Мой слух воспринимал их как чистые, ясные, тихие звуки, которые, будь они более длительными, можно было бы назвать звонками. В тот момент я сравнил их с шумом, который могли бы издавать концы вязальных спиц, если бросить их с небольшого расстояния на мраморную плиту и тут же приглушить чем-то мягким; и последующее обсуждение показало, что мое описание было довольно точным. Позже вечером, после почти трех часов эксперимента, когда миссис Хайден поднялась с места и перешла к другому столику, чтобы немного отдохнуть и сменить обстановку, внезапно раздался возглас ребенка: «А могут все духи, присутствующие здесь, постучать одновременно?» Не успели стихнуть эти слова, как раздался лихорадочный стук вязальных спиц, и через две секунды уже можно было различать, что большими спицами стучат мужчины, маленькими спицами – женщины и дети, однако звучали они в полном беспорядке».

После замечания о том, что для удобства он будет называть стуками звуки, исходившие от духов, профессор де Морган продолжает:

«Когда мне предложили задать вопрос первому духу, я попросил разрешения задать его мысленно, то есть не произнося его вслух, не записывая на бумаге и не указывая на буквы алфавита, и чтобы во время ответа миссис Хайден держала руки вытянутыми. Обе мои просьбы были тут же удовлетворены двумя стуками. Я мысленно задал вопрос и пожелал, чтобы ответ состоял из одного слова, которое я задумал.

Затем я взял лист бумаги с отпечатанным на нем алфавитом, поставил перед ним вертикально книгу и начал водить, как принято, рукой по буквам. С помощью стуков мне было передано слово «шахматы». Сегодня я могу сказать, что всему этому было два разумных объяснения: либо имело место необъяснимое по своей природе чтение мыслей, либо ловкость миссис Хайден поистине была настолько сверхчеловеческой, что она могла определять букву, которую я хотел увидеть, хотя при этом (она сидела на расстоянии почти двух метров от книги, скрывавшей мой алфавит) не могла видеть ни мою руку, ни мои глаза, не могла определять скорость, с которой я водил пальцем по буквам. Поэтому еще до окончания сеанса я был вынужден отбросить вторую альтернативу».

Еще один случай, происшедший на этом же сеансе, подробно изложен в письме, написанном десятью годами ранее и адресованном достопочтенному У. Хилду. Мы процитируем его по книге «Воспоминания об Огастесе де Моргане», написанной его женой (с. 221–222):

«Тут явился дух моего отца (скончавшегося в 1816 г.), и после краткого разговора я перешел к вопросам:

“Ты помнишь издание, о котором я сейчас думаю?” “Да”. “Помнишь эпитеты, которыми тебя называли?” “Да”. “Укажешь мне их начальные буквы?” “Да”. Тогда я стал водить пальцем по алфавиту, отгороженному книгой от миссис Х., которая сидела по другую сторону круглого стола (большого). Между нами горела яркая лампа. Я указывал на одну букву за другой, пока не дошел до буквы F, которая, как я думал, и будет начальной буквой. Стука не последовало. Окружающие сказали мне: «Вы пропустили ее, в самом начале был стук». Я начал все сначала и отчетливо услышал стук на букве С. Это меня удивило, но вскоре я понял, в чем дело. Дух начинал выстукивать ответ раньше, чем я ожидал. Я поставил букву С на первое место, а за ней последовали D, T, F, O, и опять это были первые буквы эпитетов, связанных с именем моего отца в старом издании 1817 г., о котором не знал никто из присутствовавших, кроме меня. Сочетание C D T F O C было правильным, и я прекратил эксперимент, совершенно убедившись в том, что нечто или некто, а может, какой-то дух просто читал мои мысли. Подобные опыты продолжались почти три часа, значительную часть этого времени миссис Х. была занята тем, что читала книгу «Хижина дяди Тома» {81}, которую никогда не видела раньше, и смею заверить вас, она читала ее с увлеченностью человека, никогда не державшего ее в руках, а мы в это время развлекались на свой лад, слушая стуки. Все, о чем я рассказал, чистейшая правда. С тех пор подобные сеансы проходили в моем доме довольно часто, многие люди желали продемонстрировать на них свои способности. В большинстве случаев для получения ответов использовался стол, на него помещалась ладонь или две ладони, которые и указывали на буквы. В получаемых ответах было много странного и непонятного, однако они всегда вызывали удивление. У меня нет никакой теории на этот счет, но через год или два может появиться что-то любопытное. Однако я не сомневаюсь в реальности этого явления. Многие люди, как и я, наблюдали такие явления в собственных домах. И если вы философ, то попытайтесь сами объяснить этот феномен».