Возвращение милорда - Федорова Екатерина. Страница 52

Может, это было глупо, но Сергею не хотелось уходить с этого места. Ему нужно было живое существо. Возможно, мертвое и не подойдет, но обычно к падали всегда приходят падалыцики. Поэтому, решил он, останемся и посмотрим.

Он перевел взгляд с пустынных окрестностей на громоздящуюся перед ним тушу. Внимательно пригляделся. В теле убитого животного была какая-то неправильность. И лап у него что-то незаметно, вздохнул про себя Серега. Может, так и положено выглядеть местным пресмыкающимся?

Герцог Де Лабри уже собрался приступить к поиску отсутствующих конечностей, когда до слуха его донеслось слабое хныканье. От неожиданности Сергей подскочил на месте и опрометью бросился к мечам, оставленным возле головы. Будь здесь леди Клотильда, с каким презрением посмотрела бы она на него за такую оплошность…

Он мучительно покраснел, подумав о леди Клотильде. И уже с мечом в руке пошел на звук.

Со стороны хвоста под кустиком копошилась какая-то мелкая козявка. Тоже черного цвета. Сергей подходил к ней с опаской, выставив перед собой острие меча.

Но козявка агрессивности не проявляла и продолжала корчиться под кустиком, тихо, но визгливо хныкая. Сергей мучительно обдумывшк опасна эта тва-рюшка или нет?

Существо напоминало раздутую посередке змею с округлой мордой. Но серо-розовая пасть, которую разевала на него неизвестная тварь, на змеиную не походила. Скорее она напоминала детский рот – округлые очертания маленьких губ были почти человеческими. Стоя на своем месте, Серега ясно видел крохотное небо в просвете разинутой пасти.

Не было ни змеиного языка, ни острых зубов, и вообще никаких зубов не было видно – значит, можно сделать вывод, что тварюшка безобидна. Он наклонился, погладил тварюшку по изогнутому брюху.

Кожица была шелковистой и теплой на ощупь. Змейка примолкла на мгновение, а потом зашлась в визге.

Серега испуганно отодвинулся – не повредило ли его прикосновение странному существу, мелькнула у него мысль. Однако тварюшка тут же рьяно перекувыркнулась и поползла по направлению к его ногам. Он сделал еще один шаг назад. Тварь доползла до отпечатка его кроссовки, наклонила круглую черную голову к земле. Сергей глядел с изумлением. Загадочное существо понюхало след и поползло дальше к нему.

Он вынужден был снова отступить. Странная змейка не отставала. Сергей пятился назад, обходя тушу убитого животного по широкой дуге, которая уже почти замкнулась в кольцо. Но, к Серегиному ужасу, змейка продолжала свое настойчивое преследование, упорно перетаскивая мягкое, переваливающееся с боку на бок тельце по цепочке его следов.

Может, попробовать попугать ее оружием?

Он нацелил на круглую голову острие меча. Змейка подняла голову и с любопытством понюхала металл. А затем поползла дальше как ни в чем не бывало.

Оставался вариант отступления в сторону пустыни. Он почему-то был уверен, что в этом случае тварюшка рано или поздно отстанет – маленькое веретенообразное тельце не подходило для ползанья на длинные дистанции. Змейка уже сейчас трепыхалась в замедленном режиме, начиная отставать. А в пустыне он мог запутать следы наподобие зайца, затем вернуться к туше…

Но пойти на это он не мог. Теперь Серега уже не сомневался, что змейка была потомством убитого существа – форма тела и окраска были сходными. Единственная разница в форме головы. Детеныш, который тянется к другому живому существу. Гм… возможно, она даже принимает его за свою покойную мамашу. Если тварюшка останется в пустыне, то обязательно замерзнет ночью – в пустынях ночи холодные. Уже сейчас воздух стал заметно прохладнее. Серега плюнул на все и остановился. Тварюшка подползла к его ногам и свернулась там. А потом снова захныкала.

Что делают с маленькими детьми, котятами и прочими зверюшками? Гладят, прижимают к себе, согревают… Раз мамаша мертва, то, похоже, ему придется заменить покойную. Хотя бы на время.

Или не надо? «Мы в ответе за тех, кого приручили»… А что, если Эльфедра сочтет тварюшку подходящим для его целей животным? И что, кстати, предстоит тому животному, которое нужно Эльфедре? Скорее всего смерть.

Он содрогнулся и попытался отвлечься от этих мыслей.

Словно почуяв его колебания, змейка конвульсивно содрогнулась и захныкала еще жалобнее. И Серега взял ее на руки.

Примерно через три часа (если только он мог доверять своему достаточно субъективному чувству времени) он сидел в импровизированном кресле, которое соорудил из порубленных пушистых метелок. И горько сожалел о том, что не курит, а потому не носит при себе спичек. Вокруг простиралось целое поле топлива, но зажечь костерок было нечем! Солнце висело над самым горизонтом, по пустыне от кроваво-пушистых метелок протянулись длинные тени. Тварюшка, уютно свернувшаяся на коленях в устроенном им гнезде из собственного свитера, почти успокоилась. Только время от времени она поднимала голову и начинала сонно хныкать. Очевидно, была голодна.

Но тут уж он ничем не мог ей помочь. Он и сам бы сейчас не отказался от еды. Даже папины овсяные котлеты вспоминались с тоской и сожалением…

Ночью стало совсем холодно. Сергей соорудил из метелок ложе, зарылся в них с головой. Затем с трудом провалился в зябкую дрему. Снились ему какие-то дохлые тараканы, валяющиеся по полу в родной квартире, которых он деятельно собирал. И при этом размышлял во сне: сойдут или нет дохлые тараканы для Эльфедры в качестве животных?..

Проснулся Сергей незадолго перед рассветом. Руки и ноги замерзли и затекли, шею сводило болью. Он подвигал плечами и головой, пытаясь размять мышцы. После нескольких минут энергичных телодвижений он вспомнил о тварюшке. Змейка, лежащая возле него в свертке из связанного мамой свитера, не двигалась. И не хныкала.

Герцог Де Лабри несколькими лихорадочными движениями разгреб кучу слежавшихся за ночь багрово-пушистых метелок. Перед ним предстало закостеневшее тело зверюшки с жалобно приоткрытым ртом.

Что делать? Сергей потряс тельце, потер вздутый животик. Тварюшка не отозвалась, но на круглой мордочке мигнули крохотные черные глаза. Итак, если тварюшка – пресмыкающееся, то… то она могла просто замерзнуть. Пресмыкающиеся не относятся к теплокровным, у них нет системы отопления собственного тела.

Он засунул змейку себе за пазуху. Это было самое простое решение проблемы недостатка тепла, которое пришло ему в голову… Тварь шевельнулась и едва слышно пискнула.

Однако следовало учесть и тот факт, что с этой формой жизни он не был знаком. На ощупь змейка не показалась ему замерзшей. За пазухой тварюшка ощущалась как теплый ком… Попробуем зайти с другой стороны, решил Сергей. Создание еще явно не достигло зрелости, а маленькие дети обычно плохо переносят голод. Могла ли она впасть в оцепенение по причине отсутствия питания?

Впрочем, у него самого не было ни еды, ни воды.

Время шло, но животное больше не подавало признаков жизни. Со стороны туши, лежащей в отдалении, начал доноситься довольно-таки тошнотворный запах, поднималось местное солнце. Что, если и крохотная тварюшка, что спрятана у него за пазухой, тоже ненароком помрет?

«Думай, что делать, Сергей, – приказал он себе. – И думай побыстрее, пока из-за пазухи не потянуло тем же душком, что и от мертвой особи».

Скорее всего тело принадлежало самке, матери детеныша… Хотя неизвестно, какая у них тут система размножения – возможно, однополая. Тем не менее, решил Сергей, проще будет называть умершее животное самкой. Похоже, смерть ее наступила довольно давно, и детеныш ничего не ел с момента смерти своей матери. Багрово-пухлые метелки, из которых он сложил стог и которые являлись единственной растительностью в этой пустыне, находились в непосредственной близости от детеныша всю ночь. Но не заметно, чтобы она… оно ими питалось, так что, по всей видимости, метелки в качестве пищи тварюшке не подходили. К тому же даже на ощупь они были суховаты и крайне неаппетитны.

Вероятно, умершая особь имела что-то вроде сосцов или кормила свое потомство отрыжкой из пережеванной пищи.