Космоконцепция розенкрейцеров или мистическое христианство - Гендель Макс. Страница 4

В то время как одни совершают ошибку, относясь с недоверием к возможности реального существования сверхчувственных миров, другие кидаются в противоположную крайность и, уверившись в существовании невидимых миров, полагают, что как только человек становится ясновидящим, вся истина ему немедленно открывается; что, если человек способен «видеть», он сразу «знает все» об этих высших мирах.

Думать так — огромная ошибка, и мы охотно признаем неверность такого утверждения применительно к нашей обыденной жизни. Мы не считаем, что человек, родившийся слепым и обретший зрение, немедленно «знает все» о физическом мире. Более того, мы знаем, что даже те из нас, кто всю жизнь имел возможность наблюдать то, что нас окружает, далеки от обладания универсальным знанием об этом. Известно: требуются годы напряженного учения, чтобы познать хотя бы ту ничтожно малую часть окружающего, с которой мы сталкиваемся в нашей обыденной жизни, и, перефразируя афоризм Гермеса: «Что наверху, то и внизу», мы сразу понимаем, что так же должно быть и в других мирах. Но верно и то, что гораздо легче обрести знания о сверхфизических мирах, чем о нашем нынешнем плотном физическом состоянии, хотя и не настолько, чтобы избежать необходимости учиться и возможности ошибаться в оценке при наблюдении. Действительно, все надежные и компетентные наблюдатели свидетельствуют о том, что требуется гораздо осторожнее оценивать наблюдаемое там, чем здесь.

Ясновидящие нуждаются в тренировке, прежде чем их свидетельства могут быть по-настоящему полезными, и, чем опытнее они становятся, тем скромнее говорят о том, что они видят, тем с большим уважением выслушивают версии других, зная, как много нужно изучить, и сознавая, как трудно самостоятельному исследователю вникать во все, что ему открывается при исследованиях.

Последним объясняются противоречия в версиях разных наблюдателей, которые, как считают поверхностные люди, говорят против существования высших миров. Они утверждают, что, если эти миры существуют, исследователи обязательно должны описывать их одинаково. Если мы рассмотрим пример из обыденной жизни, то неправомерность такого утверждения станет очевидной.

Предположим, газета посылает двадцать репортеров в какой-нибудь город с заданием досконально его описать. Репортеры являются или должны быть тренированными наблюдателями. Это их работа — все видеть, и они должны уметь составлять лучшее описание, какого только можно ожидать. Несомненно, однако, что из двадцати сообщений не будет и двух вполне одинаковых. Гораздо вероятнее, что все они будут совершенно разными. Хотя некоторые могут в главных чертах совпадать, описания других могут быть уникальными по качеству и количеству описываемых подробностей.

Являются ли различия в описаниях аргументом против того, что этот город существует? Конечно нет! Они легко объясняются тем, что каждый разглядывал город со своей конкретной точки зрения, и, вместо того чтобы считать эти различные описания смущающими и вредными, можно с уверенностью утверждать, что внимательный анализ их всех даст более полное представление о городе, чем если бы было прочтено лишь одно из них, а остальные были брошены в мусорную корзину. Каждое описание дополняет остальные.

То же верно и в отношении оценок исследователей высших миров. Каждый смотрит по-своему и может описать лишь то, что ему видится со своей собственной точки зрения. Его оценка может отличаться от оценок других, но все они в равной степени правдивы с точки зрения каждого отдельного наблюдателя.

Иногда спрашивают: «А зачем исследовать эти миры? Не лучше ли изучить для начала один мир, удовлетвориться уроками, которые нам следует усвоить в физическом мире, а если невидимые миры существуют, почему бы не подождать с их исследованием, пока они нам не откроются?»

Если бы мы знали наверняка, что когда-нибудь, раньше или позже, каждому из нас предстоит уехать в далекую страну, где в новых, незнакомых условиях нам придется жить много лет, разве мы не постарались бы познакомиться с этой страной заранее, до отъезда туда? Знание позволило бы нам гораздо легче приспособиться к новым условиям.

В жизни есть лишь один несомненный факт, и это — смерть! Когда мы уходим в потусторонний мир и сталкиваемся с новыми условиями, представление о них, конечно, является самой большой поддержкой для нас.

Но это не все. Чтобы понять физический мир, являющийся миром следствий, необходимо понимать сверхфизический мир, являющийся миром причин. Мы наблюдаем движение трамвая или слышим, как стучит телеграф, но вызывающая эти явления таинственная сила остается для нас неведомой. Мы говорим, что это электричество, но данный термин не дает никакого объяснения. Мы ничего не знаем о самой силе; мы видим и слышим лишь ее следствия.

Если тарелку с холодной водой поместить в достаточно холодное место, в ней сразу начнут образовываться кристаллы льда, и мы сможем увидеть процесс их формирования. Линии, по которым вода кристаллизуется, постоянно проходят через нее как силовые линии, но они были невидимы, пока вода не замерзла. Красивые морозные узоры на оконном стекле являются видимым проявлением токов высших миров, которые постоянно на нас воздействуют, незаметно для большинства из нас, но от того не менее эффективно.

Таким образом, высшие миры — это миры причин, миры сил; и мы не можем по-настоящему понять физический мир, пока не узнаем другие и не постигнем те силы и причины, всего лишь следствиями которых являются все материальные вещи.

Что касается реальности высших миров по сравнению с реальностью физического мира, то, каким бы странным это ни казалось, высшие миры, которые большинству людей кажутся миражами, на самом деле являются куда более реальными, а объекты их куда более долговечными и неразрушимыми, чем объекты физического мира. В этом легко убедиться на примере. Архитектор начинает строить дом не с того, что завозит материалы и приказывает рабочим класть камни как попало, без всякого плана. Он «продумывает дом». Постепенно дом обретает форму у него в голове, и в конце концов появляется четкая идея будущего дома, то есть мыслеформа дома.

Этот дом еще не виден никому, кроме архитектора. Он его объективирует на бумаге. Он чертит план, и по этому объективному образу мыслеформы рабочие строят из дерева, металла или камня дом, точно соответствующий мыслеформе, созданной архитектором.

Так мыслеформа становится материальной реальностью. Материалист полагает, что последняя гораздо более реальна, долговечна и вещественна, чем образ в уме архитектора. Но давайте вдумаемся. Дом не мог бы быть построен без мыслеформы. Материальный объект может быть уничтожен динамитом, землетрясением, огнем или просто сгнить, но мыслеформа остается. Она существует, пока жив архитектор, и, руководясь ею, можно построить сколько угодно таких же домов, как уничтоженный. И сам архитектор не может ее уничтожить. Даже после его смерти эта мыслеформа может быть восстановлена теми, кто умеет считывать память природы, о которой пойдет речь ниже.

Убедившись, таким образом, в возможности существования этих миров вокруг нас и над нами, удостоверившись в их реальности, неизменности, а также в пользе знания о них, мы теперь исследуем их вместе и по отдельности, начиная с физического мира.

По учению розенкрейцеров, вселенная разделена на семь различных миров, или следующих состояний материи:

1. Мир Бога.

2. Мир Чистых Духов.

3. Мир Божественного Духа.

4. Мир Жизненного Духа.

5. Мир Мысли.

6. Мир Желаний.

7. Физический мир.

Это разделение не произвольное, а вызвано тем, что субстанция каждого мира подчиняется законам, которые практически не действуют в других мирах. Например, в Физическом мире материя подвержена тяготению, сжатию и расширению. В мире Желаний нет ни жары, ни холода, и формы так же легко парят, как и подчиняются тяготению. Расстояние и время также являются главенствующими факторами существования в Физическом мире, но почти не в счет в мире Желаний.