В поисках Святого Грааля - Платов Антон Валерьевич. Страница 20

И над больным, когда ты здоров; И над тупым, когда ты умен; И над глупым, когда ты мудр… Не будь слишком умен и не будь слишком глуп; Не будь слишком уверен в себе, и не будь слишком скромен; Не будь слишком болтлив, и не будь слишком тих; Не будь слишком суров, и не будь слишком добр… — Отец, — спросил у короля Кайрпре, — что хорошо для короля? Отвечал Кормак:

Нетрудно сказать, Твердость без злобы; Настойчивость без спора; Гордость без высокомерия… Пусть он хранит древние тайны; Пусть он вершит правосудие; Пусть он говорит правду; Пусть он почитает поэтов; Пусть он спрашивает совета у мудрых; Пусть он следует словам древних; Пусть он будет честным с друзьями; Пусть он будет мужественным с врагами; Пусть он изучает искусства и языки; Пусть он не внемлет клевете… Пусть он будет нежен; Пусть он будет суров; Пусть он будет страстен; Пусть он будет милостив; Пусть он будет терпим… Пусть он не терпит ложь, и любит справедливость; Пусть за столом праздника будет с ним много людей, а за столом совета — мало;. Пусть он не помнит зла, но хранит добро… Ибо так узнаются Истинные Короли. Обретшие Грааль: Две ипостаси посвящения Вижу — по морю скачет сюда, Невидимый взору людей неразумных, Всадник, покрытый пеной морской — Тот, кому не нужен корабль из дерева. Вот он прискакал, уже он средь нас, Лишь тот его видит, кто из племени сидов; Он же в мудрости своей зрит всех живущих… Из древнеирландской саги "Смерть Кухулина"

Образы Артура и Кормака — а мы могли бы добавить к ним и других Истинных Королей древности — роднит не только общественный статус и сверхчеловеческие, божественные могущество и мудрость. У всех Истинных Королей есть и другая общая черта: все они — Посвященные, если понимать под этим обретение Святого Грааля.

О посвящении Кормака рассказывает нам древнеирландская сага "Приключения Кормака в Стране Обетованной", сложенная в конце I тысячелетия н. э. и сохранившаяся для нас в несколько более поздних списках. Не будем останавливаться здесь на подробном рассмотрении ее сюжета, укажем лишь, что в саге Кормак, странствуя, попадает в Иной Мир, в Страну Вечной Юности, встречается там со Стражем — Страшным Владыкой (имеющим в данном случае имя Мананнан сын Лера) и обретает волшебную чашу. Таким образом, повесть об обретении Кормаком мудрости и могущества опять-таки представляет собой рассказ о посвящении Святого Грааля.

Было бы, однако, в корне неверным видеть в посвящении Грааля лишь путь Истинных Королей. Мы знаем двух других героев кельтских сказаний, прямо связанных с циклом Граалиады, так же, как Артур и Кормак, достигших Замка

Чудес и причастившихся Грааля, но не ставших Королями. Это Талесин, странствовавший-в-поиске в команде магов, возглавляемой самим Артуром, и Мерлин, великий маг Артура…

Здесь впервые в нашем странствии-поиске — а любое настоящее исследование в области сакральной Традиции суть странствие-поиск; мы говорили об этом и еще к этому вернемся — здесь впервые в нашем странствии по просторам

Граалиады в полном своем величии появляется загадочная фигура Мерлина. Он, наставник Артура с младенческих лет, не участвовал в его воспетом Талесином походе за чашей Грааля. Однако имеющиеся в нашем распоряжении тексты позволяют однозначно утверждать, что Мерлин прекрасно знал Дорогу на Аваллон, путь через Мост Лезвия. Должны ли мы полагать, что сам Мерлин прошел этой Дорогой задолго до Артура и потому лишь наставлял будущего

Истинного Короля в его странствии-поиске, но не участвовал в нем?

Вероятно, да…

Мерлинус Амброзиус (или, правильнее, Мерлин Амброзий) — так называет его Гальфрид из Монмута. Мирддин Эмрис (или Эмбрейс) — в таком виде сохранилось это имя в собственно бриттской традиции. Эмбрейс здесь — искажение латинского Амброзий, "Бессмертный", родового римского имени, которое носил также Аврелий Амброзий, старший брат отца Артура, Утэра Пендрагона. Напротив, имя Мерлин, фигурирующее в "хронике" Гальфрида и в романах труверов — латинское или еще более позднее искажение бриттского имени Мирддин — имени, принадлежащего одному из кельтских богов — Стражей Моста Лезвия…

В валлийских текстах, имеющих более древние корни, чем рыцарские романы, Мирддин выступает как знаменитый в британских землях бард и пророк.

Валлийские Триады называют Мирддина в числе трех величайших бардов Британии — вместе с Талесином Князем Бардов и другим Мирддином (сыном Мадока Морврана). Согласно валлийским манускриптам, Мирддин Эмрис принадлежал к свите бриттского короля Гвенддолея сына Кейдиава и потерял рассудок в его битве с Риддерхом Хаэлем при Арвдеридде, после чего скрылся в лесах Шотландии, где в одиночестве и обрел дар пророчества.

Сюжет о сумасшествии Мерлина и его бегстве дикие леса Севера использовал Гальфрид Монмутский в свое знаменитой поэме Vita Merlini ("Жизнь Мерлина"), которая, однако, имела значительно меньший успех, чем более ранний труд этого автора — "История Королей Бриттов". Не вдаваясь здесь в подробности анализа этого сюжета, укажем лишь, что он архетипичен и представляет собой отображение шаманского (магического) посвящения — посвящения, связанного с прохождением Моста Лезвия и достижением Иного Мира, где возвышается на чудесном Острове Замок о Четырех Башнях…

…Из четырех названных нами только что реальных персонажей кельтской истории, прошедших путем Грааля, — Артур, Кормак, Мирддин и Талесин — двое были великими (Истинными!) Королями, и двое других — великими магами и бардами. Мы могли бы добавить к этому списку еще несколько лиц. Рядом с Мерлином и Талесином по достоинству встал бы Гвидион сын Дон — один из величайших магов Британии, живший за несколько столетий до эпохи Артура, прошедший путем Грааля и участвоваший в Cad Goddou, "Битве Деревьев", разразившейся между этим и Иным мирами. Спустя века Талесин сложил о Гвидионе такие строки: Гвидион маб Дон — тяжкий труд — Создал женщину из цветов, И принес свиней с Юга, Хотя у него не было для них хлева; Дерзкий странник окованных посохов…

Рядом с Артуром и Кормаком встал бы Верховный Король Британии Бели, сын короля Маногана, отец королей Ллира и Касваллауна, о котором пять столетий спустя пел тот же Талесин: Многократно я славлю тебя, Победитель Бели, Сын Маногана Короля. Постой же ты за славу Медового Острова Бели…

…В буддийской Традиции есть представление о том, что принцип будды воплощается на земле в одной из двух форм. Так было предсказано при рождении Сиддхартхи: царевич станет либо великим святым, либо великим царем. Собственно Будда, т. е. "Пробужденный", и Чакравартин, "Тот, кто вращает колесо [бытия]", — вот две формы, в которых проявляет себя принцип бого-человека.

Были ли буддами Мерлин и Гвидион — вопрос, лишенный смысла. Возможно — да, а возможно — и нет. Само понятие будды принадлежит иной философско-магической системе, и вряд ли есть резон применять его к северо-западной Традиции, да дело и не в этом. Нам важно увидеть саму дуальность возможного пути человека, обретшего Грааль; дуальность эта отражается в мифологии европейских народов: так, сам Один, верховный бог скандинавского пантеона, выступает перед нами как божественный Князь и как божественный Маг.

Пользуясь терминологией индуистской Тантры — учения, во многом близкого исходной европейской сакральной Традиции, — человек, добравшийся до Грааля, обретает дивья-бхаву, свою божественную сущность, что и позволяет ему стать либо Истинным Королем (на каком бы уровне это не происходило), либо Пробужденным Магом… Славянская Традиция называла этих людей Дивиями…

Такова цель и результат Странствия-поиска в архаической сакральной Традиции Европы. Именно этой цели подчинен тот путь, который проходит человек, направляясь туда, не знаю куда, в поисках того, не знаю чего…

Сила, ведущая в Queste: два круга магии

стерегись ступить на этот корабль, если ты не тверд в вере.

Ибо я есмь вера. И потому отступись, если вера твоя нетверда,