Душа, ее уроки и цель. Практическое ченнелинговое руководство - Чокет Соня. Страница 26

Мой учитель Чарли, давший мне в молодости так много знаний о психических искусствах, был простым, скромным человеком, чьи основные жизненные потребности сводились к минимуму. Однажды он признался, что у него только один костюм, три рубашки, две пары брюк и пара туфель. В ту пору он был опекуном старой женщины, жившей в доме для престарелых, и всегда ходил к ней пешком или ездил на автобусе, так как не имел машины. У него было только две комнаты — спальная, где он ночевал, и маленькая гостиная, где он занимался «психическим чтением» и преподавал. Внешне он выглядел как жалкий, нищий бродяга, почти бомж, однако был чрезмерно доволен своей необременительной жизнью и не уставая говорил об этом.

Более того, он был одним из самых щедрых, великодушных и жизнеутверждающих людей из тех, кого я знала. Ничто в нем не указывало на то, что он в чем- то нуждается, ибо он начисто был лишен страсти к материальному стяжательству и ни к чему не был привязан. Он ценил то, что имел, и вел себя так, словно владеет всем миром и может этим богатством поделиться со всеми. Его свобода от привязанности к материальным благам наделяла его переживания богатством и силой. Полной противоположностью ему была женщина по имени Клэр, которую я встретила несколько лет назад, когда она пришла ко мне на сеанс «психического чтения». Она была так богата, что у меня даже в голове не укладывалась, сколько у нее денег. Она и ее муж занимались недвижимостью, и весьма успешно: они владели несколькими высотными домами и офисными зданиями на набережных Чикаго, а также шестью отелями на Гавайях.

Всякой собственности у них было на миллионы долларов. Излишне говорить, что в их распоряжении были все мыслимые и немыслимые вещи, не говоря уже о многочисленной прислуге, готовой по первому требованию выполнить любой их каприз.

Я полагала, что при таком количестве и изобилии мирских благ Клэр должна быть безумно счастлива своей удаче и благополучию. Но не тут-то было! Наоборот, она была на грани психического срыва из-за страха и беспокойства по поводу своего материального богатства. Как бы его увеличить? Как бы его не потерять? Не попытаются ли окружающие завладеть им? Может ли она доверять своему мужу? Или следует нанять детектива и удостовериться, что муж не транжирит ее богатств?

Она задавала мне все эти вопросы, и ею владел такой сильный, неизбывный страх, что ей пришлось пройти целых два курса терапии: один для избавления от тревоги и депрессии, а второй — от бессонницы. Клэр многие годы не могла спать или даже расслабиться — настолько одержима она была желанием защитить и сохранить свое состояние, поэтому неудивительно, что ее здоровье вконец расшаталось.

Она плакала во время сеанса и постоянно просила меня убедить — и даже пообещать ей, — что ее богатству ничто не угрожает. Чего, разумеется, я сделать не могла, по крайней мере настолько убедительно, чтобы рассеять ее страхи.

Клэр была настолько привязана к материальному миру и так скована необходимостью контролировать его, что в буквальном смысле съела саму себя. Ни радости, ни мира, ни удовлетворения не было в ее жизни. Я ничем не могла облегчить ее боль, и она ушла от меня еще более жалкой и расстроенной, чем когда пришла, поскольку я не смогла гарантировать ей чувство финансовой безопасности.

Как глупo цепляться за вещи и зависеть oт них, точнo так же глупo привязываться к идеям и убеждениям. To, что мoжет срабoтать в oдних ситуациях или o6ctoятельствах, мoжет не срабoтать в других. Одна из причин величайших страданий на земнoм плане в это время — приверженнoсть людей различным убеждениям и их пoпытки привить свoе кредo другим. Это прoисхoдит и на персoнальнoм, и на oбщеземнoм урoвнях. Однакo тo, чтo истиннo для вас, мoжет быть неистиннo для челoвека рядoм с вами, пoэтoму спoрить пo пoвoду этих страстнo oтстаиваемых убеждений тщетнo и беспoлезнo.

Спoр не делает кого-то правым, а кoгo-тo неправым. И в индивидуальнoм, и в кoллективнoм oтнoшении все вы пoстoяннo нахoдитесь на различных стадиях твoрческoгo oбучения. To, чтo вам кажется правильным в данный мoмент, в другой мoжет не пoказаться таковым, а уж тем бoлее — абсoлютным универсальным закoнoм. Один из аспектoв урoка души, кoтoрый вы усваиваете на Земле, заключается в том, чтобы найти свoю персональную истину, oсoзнавая при этoм, чтo oна пoдвержена развитию и изменению. Истина не дoлжна быть жесткoй, раз и навсегда устанoвленнoй, бесспoрнoй. С кoсмическoй тoчки зрения, нет ни правых, ни неправых — есть только любoвь. Если вы стремитесь привязаться к чему-то, то пусть это будет указаннoе Бoжественнoе качествo: любите себя и других без всяких услoвий и oсвoбoдитесь oт нездoрoвoй жаднoсти к чему-то другому.

Храните вернoсть тем или иным убеждениям дo тех пoр, пoка oни дают желаемые результаты. Если же эти результаты вас бoльше не устраивают, смените пoзицию и выберите другую. Отвечает ли oна вашим интересам или нет, вы смoжете oпределить пo тем то- зитивным накoплениям, вторые oна сoздает в вашей жизни.

Одна из моих близких подруг происходит из семьи польских католиков, которая на протяжении многих поколений боролась с нищетой и нехваткой денег, что в детстве казалось ей чем-то особенным и весьма пикантным. Они существовали на гроши, покупали нужные товары в магазинах подержанных вещей, донашивали друг за другом одежду, спали на одной кровати. Это дало моей подруге основания считать, что желание обладать вещами, особенно материальными, бездуховно и безнравственно. Естественно, что это был единственный логический путь, позволявший при малых ресурсах обеспечивать всем необходимым большую семью и не предаваться унынию.

Идея о том, что для достижения цели нужны сильное желание и творческий дух, направляемый этим желанием, в годы взросления казалась ей обескураживающей и неудобоваримой, поэтому она вполне довольствовалась тем, что ее приверженность своим амбициям вознаграждалась продуктовыми и вещевыми карточками. Но когда она выросла, ее ущербное сознание и привязанность к убеждениям о довольстве малым стали препятствием на пути ее дальнейшего роста. Например, имея в наличии мало денег, она постоянно решает, что будет тратить как можно меньше, вместо того чтобы доставить себе радость зарабатывать побольше. Ее фиксация на идее во всем себе отказывать на корню погубила все ее визионерские импульсы, например идею начать собственное дело. Она долгие годы мечтала о том, что станет дизайнером одежды и несравненной портнихой. Однако, вместо того чтобы рискнуть и на деле попробовать свои собственные силы, она убедила себя, что эта лямка не по ней и что лучше забросить столь грандиозные идеи куда-нибудь на полку. Она воспринимала свои убеждения о духовности жизни среди лишений как высшую нравственную аксиому, что мешало ей изменить свою позицию; однако в конце концов ей все же это удалось. Сначала она начала шить одежду для отдельных заказчиков, а затем открыла небольшой магазинчик, где продавала изделия собственных рук. Теперь ее дело разрослось настолько, что она наняла на работу еще трех закройщиц. Как только она избавилась от своих прежних убеждений, деньги потекли к ней рекой.

Я же, напротив, выросла в среде, где использование собственных творческих сил было центральным критерием, отличавшим нашу семью от всех других. Если нам что-то было нужно, мы этого не ждали, а создавали сами — и чем скорей, тем лучше. Эта идея стала частью меня, моей путеводной звездой, ияс ранних лет научилась создавать вещи буквально из ничего.

Я побеждала в телевизионных конкурсах, выигрывала стипендии и даже пробовала свои силы в качестве модели, за что получала одежду бесплатно. Я никогда не успокаивалась. Мое стремление к безостановочному движению вперед, к новым достижениям вылилось в потребность не стоять на месте, а постоянно мечтать, творить, почти не зная отдыха, и тщательно проверять, стоит ли усилий то, чего я добиваюсь.