Эликсир жизни - Блаватская Елена Петровна. Страница 35

Закон космической жизни учит, что, чем выше эволюция, тем более стремится она к единству. Действительно, единство – это наивысшая возможность природы, и те, кто из тщеславия или эгоизма идут наперекор её целям, не могут не навлечь на себя наказание в виде полного уничтожения. Таким образом, оккультист сознаёт, что бескорыстие и чувство всеобщей филантропии являются неотъемлемым законом нашего существования, и всё, что он делает, направлено к тому, чтобы разорвать цепи эгоизма, созданные вокруг всех нас майей. Поэтому борьба между добром и злом, Богом и сатаной, сурами и асурами, дэвами и дайтьями, которая упоминается в священных книгах всех народов и рас, символизирует битву бескорыстных и эгоистических импульсов, происходящую в человеке, старающемся следовать высшим целям природы до тех пор, пока низшие животные стремления эгоизма не будут полностью побеждены и враг не будет полностью изгнан и уничтожен. В различных теософских и других оккультных трудах часто подчёркивается, что единственное различие между обычным человеком, работающим в ходе космической эволюции заодно с природой, и оккультистом состоит в том, что последний, благодаря своему высшему знанию, использует такие методы обучения и дисциплины, которые ускоряют эволюцию, и поэтому он за сравнительно короткое время достигает той вершины, восхождение к которой у обычного индивидуума может занять миллиарды лет. Короче говоря, за несколько тысяч лет он приблизится к той форме эволюции, которой большинство человечества достигнет, вероятно, в шестом или седьмом круге в процессе манвантары,  т. е., циклического развития. Совершенно очевидно, что средний человек не может стать МАХАТМОЙ за одну жизнь или, точнее, за одно воплощение. Изучавшие оккультные учения о дэвачане и наших посмертных состояниях вспомнят, что между двумя воплощениями бывает значительный период субъективного существования. Чем больше число таких дэвачанических периодов, тем на большее число лет растягивается эволюция. Поэтому главной целью оккультиста является такое управление самим собою, когда достигается способность контролировать свои будущие состояния и тем самым постепенно укорачивать продолжительность своих дэвачанических состояний между воплощениями. По мере развития приходит время, когда между физической смертью и следующим рождением нет дэвачана, а есть лишь разновидность духовного сна, шок смерти, как бы оглушающий человека до состояния бессознательности, от которого он постепенно приходит в себя, чтобы обнаружить, что родился вновь, продолжая движение к цели. Продолжительность этого сна может варьироваться от 25 до 200 лет в зависимости от степени его продвижения. Но даже и этот период – можно сказать, потеря времени, и потому все усилия направляются на сокращение его продолжительности и постепенное приближение к той точке, когда переход из одного состояния существования в другое почти незаметен. Это его последнее воплощение, как таковое, ибо шок смерти больше не оглушает его. Именно эту идею и стремится передать автор статьи "Эликсир жизни", когда говорит:

"К тому времени, когда граница смерти его расы пройдена, он действительно мёртв в обычном смысле – он освободился от всех или почти всех материальных частиц, которые при распаде непременно повлекли бы агонию умирания. Он умирал постепенно, в течение всего периода своего посвящения. Развязка не может происходить дважды. Он просто растянул на ряд лет постепенный процесс умирания, который у других длится от краткого мгновения до нескольких часов. Высочайший адепт фактически мёртв для мира и не замечает наш мир: он не обращает внимания на свои удовольствия, его не волнуют собственные невзгоды в духе сентиментальности, ибо неумолимое чувство ДОЛГА никогда не позволит ему забыть о самом его существовании".

Процесс испускания и притяжения атомов, контролируемый оккультистами, подробно рассматривается и в этой статье, и в других работах. Именно этим способом адепт постепенно освобождается от старых грубых частиц своего тела, заменяя их на более тонкие и эфиризованные, пока, наконец, прежняя стхулашарира окончательно не умрёт и не разрушится и он не станет жить в теле, подходящем для его работы и полностью созданном им самим,. Это тело существенно важно для его целей, ибо, как говорится в "Эликсире жизни":

"Но чтобы творить добро, как и во всём другом, человек должен иметь время и средства, которые он мог бы использовать, и это необходимо для овладения силами, с помощью которых можно творить бесконечно больше добра, чем без них. Овладев ими, он получит возможности их применения…"

В другом месте, давая практические рекомендации того же назначения, в той же самой статье говорится:

"Физический человек должен стать более эфиризованным и чувствительным; умственный – более проницательным и мудрым; нравственный – более самоотверженным и философски мыслящим".

Приведённые выше важные соображения упускаются из виду теми, кто вырывает из контекста следующий фрагмент той же самой статьи:

"И из этого также станет понятно, насколько глупо ведут себя люди, просящие теософов "поспособствовать их коммуникации с высочайшими адептами". Только с величайшим трудом можно подвигнуть кого-либо из них нарушить собственное продвижение вмешательством в мирские дела. Рядовой читатель скажет: "Это не богоподобно. Это верх эгоизма…" Но пусть он поймёт, что адепт, стоящий на очень высокой ступени, беря на себя труд изменения мира, непременно должен будет подвергнуться воплощению. Но является ли результат всего того, что уже делалось, достаточно обнадеживающим, чтобы побудить к повторной попытке?"

Итак, в осуждении данного абзаца, как насаждающего эгоизм, поверхностные читатели и мыслители упускают из виду некоторые существенные соображения. В первую очередь, они забывают другие, уже процитированные отрывки, где самоотречение выдвигается как необходимое условие успеха и говорится, что с развитием обретаются новые чувства и новые силы, посредством которых может быть сделано бесконечно больше добра, нежели без оных. Чем более духовным становится адепт, тем менее он может вмешиваться в мирские, обыденные дела и тем в большей степени он должен ограничиваться работой духовной. Нужно повторять бесчисленное количество раз, что работа на духовном плане настолько выше работы на интеллектуальном плане, насколько работа на интеллектуальном плане выше таковой на физическом. Поэтому очень высокие адепты действительно помогают человечеству, но только духовно. Они не имеют права вмешиваться в мирские дела. Но это относится только к высочайшим адептам. Существуют различные уровни адептства, и на каждой ступени адепты трудятся во имя человечества на тех планах, до которых они поднялись. Только чела могут жить в мире, пока не достигнут определённой ступени. И именно потому, что адепты действительно заботятся о мире, они поручают своим чела жить в мире и работать для него, что сознают многие из тех, кто изучает предмет. Каждый цикл порождает своих оккультистов, которые могут работать для человечества на разных планах. Когда же адепты предвидят, что в какой-то определённый период человечество будет не способно произвести оккультистов для работы на определённых планах, то в таких случаях они либо добровольно отказываются от своего дальнейшего развития, ожидая на определённой ступени, когда человечество достигнет этого момента, либо отказываются вступить в нирвану  и воплощаются в такое время, чтобы достичь соответствующих ступеней тогда, когда человечеству понадобится их содействие на этой стадии. И хотя мир может ничего не знать об этом, всё же даже и теперь есть несколько адептов, которые предпочли сохранить status quo и отказаться взойти на более высокие ступени ради будущих поколений человечества. Короче говоря, поскольку адепты трудятся гармонично, ибо единство является фундаментальным законом их бытия, они создали, так сказать, разделение труда, согласно которому каждый работает на плане, назначенном ему на данное время, ради духовного роста всех нас – и процесс долголетия, упомянутый в "Эликсире жизни", является только средством для достижения цели, которая, будучи далёкой от эгоистичности, является самой бескорыстной из всех целей, во имя которых может трудиться человеческое существо.