Славянская мифология: эницклопедический словарь - Коллектив авторов. Страница 88

Лит.: Макашина Т.С. Ильин день и Илья-пророк в народных представлениях и фольклоре восточных славян // Обряды и обрядовый фольклор. М., 1982. С. 83—101.

Т.А. Агапкина

ИЛЬЯ — ветхозаветный пророк, в народной традиции повелитель грома, небесного огня, дождя, покровитель урожая и плодородия. День памяти св. И. - 20.VII/2.VIII.

И. — «грозный святой». Согласно славянским народным легендам, опирающимся на библейскую традицию, И. был взят живым на небо. До 33-х лет И. не мог ходить и был исцелен и наделен огромной силой Богом и св. Николаем, после чего был вознесен на небо (рус.; ср. былинный сюжет об Илье Муромце). И.-пророк ездит по небу на огненной (каменной) колеснице, запряженной огненными (белыми, крылатыми) конями (в. — слав.), или на белом коне (болг.), отчего и происходит гром. Зимой И. ездит на санях, поэтому грозы и грома не бывает (рус.). Гром происходит также оттого, что И. катает по небу бочки (болг.). Сила И.-громовержца столь велика, что ее приходится сдерживать: Бог возложил на голову И. тяжелый камень (рус.), сковал ему одну руку и ногу (укр. карпат.); сестра Ильи Мария Огненная (св. Богородица, св. Елена) скрывает от него день его праздника, иначе И. от радости побьет молниями весь свет (серб., болг.); у И. есть только левая рука; если бы он имел обе руки, то перебил бы всех дьяволов на земле (банатские геры). По русскому поверью, перед концом света И. три раза объедет свет, предупреждая о Страшном суде; согласно карпатской легенде, явится на землю умирать или примет мученическую смерть через отсечение головы на шкуре огромного вола, который пасется на семи горах и выпивает семь рек воды; пролившаяся при этом кровь И. сожжет землю. По легенде из Галиции, конец света наступит, когда И. так ударит громом, что земля рассыпется и сгорит; ср. рус. духовный стих «О Страшном суде», в вариантах которого И. карает грешный человеческий род.

В сербских песнях И. разрешает спор земли и неба о правде и кривде, побывав на земле и узнав, что «кривда на землице черной». И. наказывает людей за их грехи, запирает небо на три года так, что не греет солнце и не идет дождь, насылает оспу.

Русские крестьяне на Смоленщине считали, что на земле идет дождь, когда И. развозит по небу воду для святых и проливает ее. По верованиям болгар, И. заставляет души умерших цыган делать град и пускать его на поля грешников. Молния — это след от колесницы И. или огненные стрелы, бросаемые И. с неба в чертей, ламий, хал. От удара копыт коня И.-пророка или от громовых стрел И. образуются источники, почитающиеся в народе святыми.

Как податель урожая и приплода скота И. выступает в обрядовом фольклоре (колядки, щедровки, подблюдные, волочебные, жнивные песни). По болгарскому поверью, белые летние облака — это овцы И.-пророка. Среди календарных обрядов, направленных на увеличение плодовитости и охрану скота, у русских отмечаются: «обещание» Илье, когда в канун Ильина дня режется заранее откормленное животное и лучшая часть мяса жертвуется в церковь; зажигание «живого огня» в Ильинскую пятницу. На Ильин день устраивали братчину. Болгары на Ильин день колят курбан (петуха, вола, быка, барана), пекут обрядовый хлеб («боговица», «колач за св. Илия»). У юж. славян Ильин день считается праздником скорняков, суконщиков, портных.

В в. — слав, заговорах и молитвах И. помогает найти клад, улучшить урожай хлеба и цветущих трав, вызвать и прекратить дождь, завлечь зверей в ловушки; защищает людей от пожара, порчи, сглаза, болезней, колдунов, разбойников, оружия, нечистых духов (в том числе огненного змея), скот — от хищных зверей; исцеляет от кровотечения из ран, лихорадки, ночного плача.

Особенности народного культа И.-пророка свидетельствуют в пользу того, что св. И. является христианским заместителем славянского языческого бога-громовника Перуна. В народном культе святых функции И. могут частично отождествляться с функциями св. Георгия (змееборчество, воин-всадник, покровительство охоте, волкам). Антиподом карающему И. представляется милостивый св. Николай.

Лит.: Макашина Т.С. Ильин день и Илья-пророк в народных представлениях и фольклоре восточных славян // Обряды и обрядовый фольклор. М., 1982. С. 83–101.

О.В. Белова

ИМЯ — персональный знак человека, определяющий его место в мироздании и социуме; мифологический заместитель, двойник. или неотъемлемая часть человека; объект и инструмент магии.

Имянаречение — акт, придающий новорожденному статус человека. Дети до крещения, т. е. до получения И., нередко трактуются как животные или демонические существа, а умершие без И., по общеславянским верованиям, превращаются в демонов, их души блуждают по свету, плачут и просят «дать им имя». См. Дети некрещеные.

Правила выбора И. и именования различны в разных этнических, конфессиональных и локальных традициях. Самым распространенным было присваивание новорожденным календарного И., т. е. И. святого, которому посвящен ближайший ко дню рождения ребенка праздник. При этом избегали или даже запрещали давать И. по календарю «назад», т. е. в соответствии с праздником, предшествовавшим дню рождения. По польскому поверью, названный «назад» ребенок не будет расти; то же находим в украинских и сербских обычаях. Называние детей И. родителей, И. деда и бабки, известное всем славянским традициям, регламентируется специальными правилами. В западной Болгарии очень редко при крещении нарекали именами деда и бабки и еще реже — И. отца и матери. У русских был обычай первому сыну давать И. деда с отцовской стороны, второму — И. деда с материнской стороны, третьему — И. отца; аналогично девочек нарекали И. бабушек и матери. Необычные, редкие, забытые, старинные И. могли, по народным верованиям, предотвратить смерть новорожденного в семье, где умирали дети. С целью обмануть нечистую силу православные сербы нарекали детей мусульманскими И., а мусульмане — сербскими. У всех славян для защиты младенца, родившегося слабым или появившегося на свет после смерти предыдущих детей, прибегали к имянаречению по первому встречному, которого приглашали в кумовья.

Широко распространено представление, что «давать имя на имя» опасно, т. к. «один из тезок сживет со свету другого». Часто избегали называть ребенка именем умершего члена семьи, однако, по обычаю сербов из Восточной Герцеговины, личное И. должно как можно дольше сохраняться в семье, поэтому детей охотно нарекали И. умерших родственников, в том числе умерших детей.

«Останавливающие» И. (Стана, Станка, Станица, Стоян и т. д.) употреблялись у южных славян для остановки смерти детей, прекращения рождения девочек или рождения детей вообще. Тот же принцип «этимологической магии» действует при наречении детей «благопожелательными» И. или И. животных.

Табуирование и сокрытие И. применялось для защиты человека от нечистой силы, наводящей порчу «на имя» и бессильной, когда настоящее И. жертвы неизвестно. Русские, чтобы защитить ребенка от колдуна, скрывали его «истинное» И. и пользовались другим, «ложным» И. У сербов данное при крещении И. скрывалось от нескольких дней до многих лет (до поступления в школу, ухода в армию, вступления в брак), иногда оно оставалось неизвестным окружающим и даже матери всю жизнь: это практиковалось в семьях, где умирали дети. И. ребенка сербы избегали сообщать чужим людям; сам по себе вопрос о том, как зовут ребенка, считался опасным; настоящее И. ребенка сербские матери никогда не произносили в бранных формулах и проклятиях, чтобы проклятие не исполнилось.

После свадьбы женщина должна была соблюдать строгие правила именования мужа, его родителей, братьев и сестер, исключающие употребление настоящих И.; муж также не называл жену ее личным И. В Сербии старые женщины считали позором, если молодая жена назовет своего мужа по И.

Перемена И. широко использовалась в народной медицине как средство «перерождения» человека, расторжения его связи с болезнью и обмана демонических сил, насылающих болезнь.