Зарубежный детектив XX века. Популярная библиографическая энциклопедия - Бавин Сергей Павлович. Страница 25

Ближе к финалу все относительно независимые линии, развивавшиеся довольно неспешно, приобретают характер темпового боевика с захватом основных действующих лиц. Бежан, как магистр игры, стягивает нити в кулак, с видимым удовольствием объясняя задержанным (а заодно и читателям), какие сложные связи соединили их всех.

В таком же стиле работает Бежан и в романе «Партитура преступлений», где переплетаются две линии — контрабанда произведениями искусства и военный шпионаж. Столкнувшись с серией загадочных происшествий, майор Бежан просит у руководства десять дней на «свободный поиск» — ибо чувствует, что традиционными методами он результата не достигнет. «У меня такое ощущение, — говорит он, — словно я иду по нитке, которую мне кто-то специально вложил в руку. Все шиворот-навыворот. Агенты Гелена обычно стараются выполнять свои задания тихо, избегая опасного для них шума. А в этом деле все наоборот. Будто кто-то специально оставляет визитные карточки, чтобы вызвать переполох… Взрыв в Верхославицах не имеет никакого смысла…»

Специфика построения сюжета предполагает участие в расследовании как минимум двух серьезных сыщиков; если Бежан как контрразведчик занят преимущественно международными делами, то «внутренними» — его молодые коллеги; поручик Врона в «Партитуре…», поручик Анджей Корда в романе «В поисках, „Беты-12“», поручик Анджей Свистнек в «Звонаре из Фридланда». Это молодые, талантливые ребята, очень въедливые и в известной степени оттеняющие аналитический ум Бежана; их сила — в пристальном внимании к фактам.

«Поручик Анджей Корда не верил в случайности. В офицерской школе ему привили уважение к фактам. „Счастливый случай — все это выдумка авторов детективных романов, которые любят ошеломить читателей неожиданным открытием…“ Корда старательно собирал факты. Попав к Бежану, удивлялся, когда хвалили не за умение… а за „нюх“, за интуицию следователя, познание человеческой натуры, что позволяло безошибочно подбирать ключ к людям разных слоев. За страстное желание разобраться в мотивах человеческих поступков».

Так представлена фигура молодого сыщика в романе «В поисках, „Беты-12“», именно ему приходится начинать распутывать странное убийство некоего ремесленника Зборовского. Он, конечно, на первых порах допускает несколько промахов, но, кажется, без них по сюжету обойтись и нельзя. Это убийство оказалось первотолчком, который вызвал лавину преступлений, и делом не без оснований заинтересовалась контрразведка.

Публицистично-поверхностна (хотя и нельзя отказать ей в актуальности) идея, лежащая в основе романа «Звонарь из Фридланда»: очень соблазнительна скользкая дорожка экономического «сотрудничества» с западными организациями и промышленного шпионажа для «отдельных людей», которые стремятся к «обогащению любой ценой» и рады услужить врагам «за жалкие гроши», причем эта тенденция, подчеркивает К. Земский, «идет сверху», надо понимать, из высших эшелонов власти, и захватывает более широкие слои. Вот с этой тенденцией в ее частном преломлении и вступает в борьбу майор Бежан; дело происходит в провинции, и местное руководство всеми силами стремится помешать поручику Свистнеку раскрутить как следует дело с гибелью на охоте директора строй-объединения Янковского. Только личное участие Бежана, его поддержка и авторитет человека из столицы дают возможность Свистнеку проникнуть в тайны международной шпионской деятельности и разоблачить местную мафиозную группировку.

Для манеры К. Земского характерно довольно подробное описание даже эпизодических лиц, причем описание строится так, чтобы на каждого могла пасть тень подозрения. Правда, в этой толчее потенциальных или реальных нарушителей закона порой трудно различить «особенное», но для любителей распутывать сложные сюжетные клубки эти романы представляют раздолье, тем более что фигуры сыщиков достаточно статичны. «Двойником» Бежана в романе «По следу тени» выступает майор Орлич; развитие образа «поручика» можно проследить в романах «Невидимые связи» и «По следу тени»; в первом Анджей Корч — молодой выпускник офицерской школы (своего рода «двойник» Свистнека), во втором он уже капитан, но Орлич всегда найдет возможность образовать своего молодого коллегу. Так же, как Бежан, он наставляет Корча: «Изучай не только конкретные факты, но и причины тех или иных оценок их людьми, с которыми будешь говорить…» Впрочем, Корч сопротивляется («Хочешь сделать из сыщика психолога? До сих пор мне не приходилось заниматься психологией»), но больше для самоутверждения, ибо как психолог он проявил себя еще в предыдущем деле (описанном в «Невидимых связях»), столкнувшись с тотальной коррупцией и хищениями государственной собственности в небольшом городке, куда он получил направление на службу.

В романе «По следу тени» единственный раз в практике Земского преступление связано с событиями второй мировой войны. Инженер Адам Сталько неожиданно покончил с собой. Поверхностный осмотр его квартиры позволяет заключить, что «покойный оставил после себя идеальный порядок, не желая доставлять никому хлопот». Но эксперты с удивлением обнаруживают, что порядок слишком идеален: на перилах балкона, с которого он прыгнул, тщательно стерты все отпечатки пальцев… Почти в то же время из окна гостиницы выбрасывается еще один мужчина, причем — в голом виде. «Да что их, прорвало, что ли?» — не может скрыть изумления Корч. На этом окне тоже не обнаружено ни одного следа пальцев. Конечно, в такой ситуации следователю не до сна, не до еды…

Вместе с майором Орличем Корч раскидывает широкую сеть, в которую попадает значительное количество людей — от «честной проститутки» до бывших эсэсовцев и шпионов, находящих себе поставщиков нужной информации через матримониальное бюро.

В том, что разрозненные события оказались в конце концов сведены воедино, немалую роль сыграла интуиция майора Орлича. «Да, я импровизирую, — соглашается он. — Но моя импровизация опирается частично на факты».

В известном смысле последнюю фразу можно применить и к романам К. Земского. Факты — это та реальность, та жизнь, которая занимает существенное место в романах. Изложена она, кстати, предельно объективированно, в стиле киносценария, предлагающего читателю вместе смотреть «картины действительности». Импровизация же позволяет осмыслить эту действительность в виде напряженного и развлекательного детективного сюжета.

Звонарь из Фридланда: Повести/Пер. В. Дворникова, В. Киселева, В. Светлова. — М.: Воениздат, 1989.

Содерж.: По следу тени. В поисках «Беты-12». Партитура преступлений. Звонарь из Фридланда.

Золотые щупальцы/Пер. В. Киселева//Зарубежный детектив. — М., 1977; 1978; 1979.

Невидимые связи/Пер. В. Киселева. — М.: Мол. гвардия, 1989.

Партитура преступлений/Пер. Н. Плиско//Звезда Востока. — 1988.— № 3–4.

ХАРАЛАМБ ЗИНКЭ (Haralamb Zinkă)

Небогато представленный именами в русских переводах румынский детектив не претендует на яркую оригинальность. В творчестве X. Зинкэ (р. в 1923 г.) большинство произведений со сквозным героем Визиру Лучианом посвящены борьбе со шпионажем, часто уходящим корнями в события второй мировой войны. Для писателя характерны внимание к повседневной, «бытовой» стороне жизни и разветвленный детективный сюжет со множеством соучастников, двойным агентом, соперничающими контрразведками разных стран и т. п.

Серия расследований контрразведчика Визиру Лучиана начинается с небольшой повести «Объект 112». Это во всех смыслах первая ласточка — и для румынского «шпионского» детектива, и для Зинкэ как писателя. Эта «ласточка», в полном соответствии с русской пословицей, «весны не сделала», но показала направленность основной линии творчества писателя. Три героя, которых сохранит Зинкэ в большинстве своих произведений, постепенно повышая в чине, — старший лейтенант Лучиан, капитан Фрунзэ, майор Панаит — проводят операцию по захвату шпиона Манеки; шпион еще очень плакатен, идущие по следу — невероятно прозорливы и удачливы…