Осколки разбитой короны - Фейст (Фэйст) Рэймонд Элиас. Страница 58

– Да, но позировать больше не понадобится, – сказал Накор.

– А в чем вообще дело? – спросила она, складывая накидку. – Как-то я себя глупо чувствовала, позируя для этой штуки.

– Это статуя богини.

– Ты меня использовал для статуи богини! – Судя по всему, ее это шокировало. – Это же…

Накор пожал плечами.

– Иногда я и сам не понимаю, почему поступаю так или иначе, но на сей раз уверен, что выбрал правильно.

Стоявший в углу брат Доминик счел нужным вступить в разговор.

– Дитя, – сказал он, – поверь мне, этот странный человек знает многое, чего он сам не понимает. Но если он что-то знает, значит, так оно и есть.

Судя по виду Алеты, это объяснение ее еще больше запутало. Доминик сказал:

– Если Накор сказал, что тебе можно позировать для статуи богини, значит, так оно и есть. Это не богохульство, поверь мне.

Это девушку успокоило больше, и она, уходя, помахала Накору рукой:

– Ну ладно, у меня там еще стирка.

Когда она вышла за дверь, Доминик подошел к Накору и спросил:

– И что вы видите в этой девушке?

Накор пожал плечами.

– Нечто удивительное.

– А поподробнее не объясните?

– Нет, – сказал Накор. – Поедете со мной в Крондор?

– В храме мне дали указания помогать вам по мере возможностей. Если это значит ехать в Крондор, тогда я поеду, – объяснил Доминик.

– Это хорошо, – сказал Накор. – Здесь дела пойдут и без меня. За кормлением голодных и обучением детей может надзирать Шо Пи. Он уже начал объяснять ученикам, что значит быть монахом; орден Дэйлы хорошо подходит для начинающих, и это отсеет тех, кто просто хочет бесплатно поесть и поспать в теплой постели, от тех, кто и правда хочет чем-то помочь.

– Когда выезжаем? – спросил Доминик.

Накор пожал плечами.

– Через пару дней. Последнее подразделение армии отправится в Крондор к принцу, а мы поедем с ними в качестве эскорта.

– Хорошо, – сказал Доминик, – я буду готов.

Доминик ушел, а Накор повернулся и через открытую дверь посмотрел на Алету, которая во дворе вешала на веревку выстиранное белье. Девушка встала на цыпочки, чтобы прикрепить белье прищепкой, и на мгновение солнечные лучи упали на нее сзади, окружив ее голову ореолом золотого света. Накор усмехнулся.

– Нечто удивительное, – повторил он негромко.

Обед был тихий. Весь вечер шли негромкие разговоры – о проблемах, которые предстояло решить правительству, о воспоминаниях, о лорде Аруте, но то и дело возникали долгие паузы.

Когда убрали приборы после последнего блюда, появились официанты, неся на подносах хрустальные бокалы и графины с бренди, Патрик сказал:

– Так как сыновья лорда Аруты не сумеют вернуться вместе с телом отца в столицу для похорон, я решил, что уместно будет почтить его память неформальными поминками. Если не возражаете, милорды, сейчас можно сказать о герцоге несколько слов.

– Мы с Арутой дружили с детства, – первым заговорил граф Силденский. – Если бы меня попросили назвать среди его многочисленных достоинств одно главное, я бы упомянул несравненную ясность его ума. Какое бы мнение и по какому бы предмету он ни высказывал, это было продуктом блестящего ума. Возможно, он был самый одаренный человек из всех, кого я знал.

Джимми и Дэш обменялись взглядами. Они никогда не задумывались о том, как воспринимали их отца его ровесники.

Потом высказались и другие дворяне, а последним говорил капитан Субаи. Долгих речей он не любил, и ему явно было не по себе, но тем не менее он сказал:

– Думаю, герцог был самый мудрый человек из всех, кого я знал. Он понимал пределы своих возможностей и в то же время не боялся выходить за них. Он заботился о благе других прежде, чем о своем собственном. Он любил свою семью. О нем будут помнить. – И Субаи повернулся к Джимми.

– Его назвали в честь великого человека, – сказал Джимми, посмотрев в сторону Патрика. Тот кивнул при упоминании его деда. – Вырастил его человек, возможно, уникальный в нашей истории. Но он тем не менее знал, как быть собой. – Глядя на Патрика, он сказал: – Я часто думаю о том, что я внук лорда Джеймса Крондорского, возможно, потому, что меня назвали в честь него. Но я редко думал о том, каково было быть его сыном. – В глазах Джимми скопились слезы, и он поспешил закончить словами: – Я жалею, что не могу ему сказать, как много он для меня значил.

– Я тоже, – добавил Дэш. – Мне кажется, я воспринимал его заботу о нас как должное. Надеюсь больше никогда не повторить эту ошибку с теми, кто мне дорог.

Принц встал, подняв бокал. За ним встали и остальные. Джимми и Дэш тоже подняли бокалы, и принц сказал:

– За лорда Аруту!

Все присутствующие вельможи повторили эти слова и выпили. Потом Патрик объявил:

– Ужин закончен, господа. – Он вышел из зала, а вслед за ним, дождавшись уместного момента, потянулись к выходу и гости.

Джимми и Дэш вышли из зала прямо за лордом Брайаном и капитаном Субаи. Попрощавшись с ними, братья вернулись к себе. Джимми уже было собирался пожелать Дэшу спокойной ночи, как к ним подбежал паж.

– Господа, принц немедленно зовет вас к себе.

Они поспешили обратно в кабинет принца. Патрик стоял у стола. Лицо его покраснело от бешенства, а в кулаке он сжимал скомканное сообщение. Он протянул его графу Силденскому; тот развернул и прочитал, и от удивления у него широко раскрылись глаза.

– О боги, – сказал он потрясенно. – Ламут пал.

– Один раненый солдат сумел оттуда сбежать и добрался до Лориэла, – сказал Патрик. – Он умер, доставив сообщение. Оттуда оно пришло на Юг, в Даркмур, быстрым курьером, а потом сюда. Ламут уже три недели в руках врага. – В голосе Патрика слышалась горечь. – Мы поздравляли себя с тем, как легко взяли Сарт, а это все был обман. Они отдали нам маловажный порт, а в обмен захватили сердце Вабона! Теперь Вабон в серьезной опасности, а мы не ближе к отвоеванию Илита, чем были при первой оттепели.

Принц был вне себя. Джимми и Дэш внезапно осознали, насколько остро ощущалось отсутствие их отца. Они оба посмотрели на лорда Брайана, но тот стоял молча, будто боясь заговорить. Наконец Патрик сказал:

– Я знаю, надо послать сообщение в Вабон! Надо сообщить герцогу Карлу, что он должен держаться, пока мы не пошлем ему подмогу.

– А как Лориэл? – спросил Джимми.

– Пока держится, – сказал Патрик, – но мы не знаем, надолго ли. Фэйдава собрал у стен огромное воинство, и, судя по сообщению, бои там жестокие. Возможно, город уже пал. И еще, похоже, обороняющихся атакуют при помощи какой-то черной магии.

Джимми и Дэш переглянулись. Все были уверены, что пантатианских змеиных жрецов больше не существовало, но, возможно, напрасно. Кроме того, магические атаки вполне могли совершаться и людьми.

– Надо послать весточку прадеду, – сказал Джимми.

– Волшебнику? – сказал Патрик. – Где он сейчас?

– Должен быть в Эльвандаре, если все идет по плану. Через месяц он вернется в Звездную Пристань.

– Капитан Субаи, – обратился к командиру следопытов Патрик, – вы можете доставить сообщение в Вабон?

– Это трудно, ваше высочество, но мы попробуем пройти через горы к северу от Лориэла. Может, так доберемся до горцев Вабона, а кто-то из них может идти дальше в Эльвандар.

– Субаи, с рассветом отправляйтесь в Даркмур, – сказал Патрик. – Возьмите там любую нужную вам помощь и поспешите на север. Больше мне некого для этого выделить. Грейлок и фон Даркмур будут двигаться вперед, пока не дойдут до позиций захватчиков к югу от Илита. Джимми, ты отправишься на Юг к Дуко и информируешь его о ситуации. Крондор остается опустошенным и уязвимым, но мы должны выглядеть сильными. Дэш, ты любыми средствами должен удержать город под контролем. Лорд Брайан, пожалуйста, останьтесь и помогите мне составить приказы. Господа, все остальные свободны.

За дверью Джимми сказал:

– Капитан Субаи, если я напишу письмо прадеду, вы можете передать его вместе с остальными сообщениями?