Принц крови - Фейст (Фэйст) Рэймонд Элиас. Страница 58

Им встретились двое кочевников-ашунтаи — каждый вел на цепи пару женщин. Голые женщины не поднимали глаз от земли. Несколько задиристых мужчин — все рыжие или светловолосые, и все, несмотря на жару, в мехах и доспехах, проходя мимо ашунтаи, крикнули что-то оскорбительное.

— Кто это? — спросил Боуррик, оборачиваясь к Гуде.

— Люди в мехах — брижанцы, жители Брижана и прибрежных городов у подножья Мрачных скал. Они все моряки — купцы и пираты, бороздят Великое море от Кеша до Восточных королевств и даже, говорят, ходят через Безбрежное море. Они — гордые, свирепые люди и обожествляют души своих умерших матерей. Все женщины брижанцев — провидицы и жрицы, и мужчины верят, что их души помогают им вести корабли в незнакомых морях, поэтому поклоняются своим женщинам. А ашунтаи обращаются со своими женщинами хуже, чем с собаками. Если бы императрица не объявила Кеш мирным городом, они бы поубивали друг друга на месте.

— Удивительно, — заметил Боуррик. — И много в Кеше таких стычек?

— Не больше, чем обычно, — ответил Гуда. — На каждом празднике их случается около сотни. Поэтому кругом так много солдат дворцовой гвардии и Внутреннего легиона. Легион блюдет порядок во внутренней империи — в местах, окружающих Оверн. За пределами горных гряд вокруг озера порядок поддерживают местные лорды. Мир сохраняется только на главных дорогах да во время таких вот праздников. Во всех остальных случаях, — он махнул рукой, — действует правило «кто кого».

Кеш не переставал удивлять Боуррика. Толпа на улицах казалась ему и знакомой и незнакомой. Боуррик не терялся в большом городе, но этот город был перегружен веками чуждой принцу истории.

— Вот это да! — воскликнул Боуррик, когда они вошли на базар.

Гуда фыркнул:

— Это маленький местный рыночек, Бешеный. Большой — возле амфитеатра, туда ходят почти все приезжие.

— Когда нам выходить? — спросил Боуррик у Сули.

— У нас еще есть время, хозяин. — В это время в городе раздался звон десятков колоколов и гонгов: солнце село за горизонт. — На втором звоне, так что у нас еще целый час.

— Тогда купим что-нибудь поесть.

Все согласились и отправились на поиски разносчика, который продавал бы свои яства не слишком дорого.

Прозвучал второй ночной звон, и принц со спутниками вошел в переулок.

— Сюда, хозяин, — тихо сказал Сули. В переулке, несмотря на еще непоздний час, было пустынно. В узком проходе, забитом мусором и отбросами, стояла нестерпимая вонь. Боуррик, стараясь удержать в желудке мясо и лепешку, которыми только что поужинал, сказал:

— Один мой друг говорил мне, что воры часто кладут отбросы и… — Наступив на что-то, что оказалось дохлой собакой, Боуррик продолжал:

— …и все такое вдоль своих потайных ходов, чтобы никто к ним не совался.

Переулок оказался тупиком, в котором была единственная деревянная дверь с металлическим замком. Боуррик подергал дверь и выяснил, что она заперта.

— Добрый вечер, — раздался в это время голос позади них.

Боуррик и Гуда обернулись и тут же толкнули Накора и Сули так, чтобы те оказались у них за спинами.

По переулку к ним приближались шестеро вооруженных людей.

— У меня дурные предчувствия. Бешеный! — прошептал Гуда.

— Добрый вечер, — сказал Боуррик. — Это вы мне назначили встречу?

— Как знать, — ответил их главарь, тощий человек, ухмылка которого казалась великоватой для его лица. Его щеки были так усыпаны оспинами, что невозможно было толком разглядеть, что скрывается под ними. Остальные пятеро за его спиной оставались бесформенными тенями. — Что ты предлагаешь?

— Мне надо войти во дворец.

Несколько мужчин рассмеялись.

— Это легко. Дай себя арестовать, и тебя приведут к Высокой Трибуне, обвинив в нарушении закона Империи. Убей солдата — и точно окажешься там.

— Мне надо пройти туда незаметно.

— Это невозможно. Кроме того, почему мы должны помогать тебе? Кто знает, может, ты — имперский агент. Несмотря на твой наряд, ты говоришь не так, как бендрифи. Солдаты и агенты расползлись по всему городу как тараканы и кого-то ищут. Кого — мы не знаем, но вдруг ты — это как раз он? Так что, — сказал главарь, вынимая из ножен длинный меч, — у вас есть десять секунд на то, чтобы объяснить, почему мы не можем убить вас прямо сейчас и забрать ваше золото.

Гуда и Боуррик положили руки на эфесы.

— Во-первых, я обещаю вам тысячу золотых экю, если вы скажете нам, где вход, и две тысячи — если поможете пройти.

Главарь махнул мечом, и его помощники, тоже вытащив мечи, разошлись в стороны, перегородив переулок забором из сверкающих клинков.

— А во-вторых?

— Я передаю тебе привет от Хозяина из Крондора.

Главарь помолчал немного.

— Впечатляет, — наконец сказал он. Боуррик с облегчением вздохнул, а главарь продолжал:

— Очень впечатляет. Хозяин Крондора умер семь лет назад, и теперь пересмешниками управляет Справедливый. Ты, шпион, засыпался. Убейте их, — сказал он своим людям.

Переулок был недостаточно широк для того, чтобы Гуда мог размахнуться своим страшным мечом, поэтому он вытащил оба кинжала, Боуррик схватил рапиру, а Сули — короткий меч. Они встали в ряд.

Боуррик, улучив секунду, спросил Накора:

— Ты можешь открыть этот замок?

— Сейчас, — ответил исалани, и в это время воры кинулись на них.

Гуда был вынужден отбиваться кинжалами от более длинного меча своего противника, а Боуррик сразу проткнул рапирой горло своему. Сули никогда раньше не приходилось держать в руках меч, но он размахивал им так яростно, что мужчина напротив него не решился соваться под мелькающее лезвие.

После гибели одного из своих нападавшие отступили. Узкий переулок никому не давал преимуществ. Нападавшие могли тянуть время, дожидаясь, когда Боуррик и его друзья устанут — им некуда было бежать, поэтому воры только делали притворные выпады и отступали — снова и снова.

Накор пошарил в своем мешке и нашел то, что искал. Боуррик, оглянувшись через плечо, увидел, что исалани свинчивает колпачок с какой-то плоской бутылочки.

— Что… — начал он, но тут же был вынужден расплатиться за свою невнимательность — широкий меч чуть не отсек ему левую руку. Принц сделал молниеносный выпад, и второй нападающий тоже покинул поле боя с рваной раной вдоль всей правой руки.

Накор насыпал себе на ладонь немного белого порошка из бутылочки и завинтил крышку. Встав перед запертой дверью на колени, маленький человек поднес ладонь к замку и осторожно подул на порошок. Порошок, вместо того чтобы разлететься во все стороны, втянулся тонкой струйкой прямо в отверстие замка. Когда весь порошок влетел в замок, раздалось пощелкивание, словно проворачивался ключ. Накор с довольной улыбкой разогнулся, убрал бутылочку и открыл дверь.

— Можно войти, — тихо сказал он.

Тут же Гуда, особо не церемонясь, втолкнул его в дверь и сам последовал за ним, пока Боуррик отражал удары, давая возможность Сули юркнуть следом за воином. Потом Боуррик тоже прыгнул за дверь, и Гуда тотчас же захлопнул ее. Накор схватил большой резной стул, и Боуррик сунул его ножкой в дверную ручку, чтобы хоть ненадолго задержать преследователей, и обернулся. Почти совсем неодетая девушка смотрела на него глазами, которые казались намного старше ее юного лица, а в воздухе висел сладкий дымок, который, однажды узнав, ни с чем не спутаешь. Это был запах опиума, перемешанный с другими ароматами — гашиша, душистых курений и масел. Они вломились в заднюю дверь какого-то притона.

Как и предполагал Боуррик, в следующий миг появились трое здоровенных парней — местные вышибалы, вооруженные дубинками, кинжалами и мечами.

— Это что здесь такое? — закричал первый, глядя на Боуррика широко раскрытыми глазами — он почуял возможность безнаказанно устроить резню. Боуррик сразу понял, что кровопролитие произойдет независимо от того, что он сейчас скажет.

Принц подскочил к Гуде и пригнул его руку, в которой тот держал кинжал, так чтобы оружие смотрело острием вниз, показывая, что не хочет начинать драку.