Врата войны - Фейст (Фэйст) Рэймонд Элиас. Страница 111

Арута кивнул и с огромным усилием поднял рею всего на несколько дюймов. Но и этого оказалось достаточно. Со стоном, походившим на рычание, раненый выпростал ноги из-под обломка.

— Надеюсь, мои кости остались целы-невредимы! — сказал чернобородый. -Дай-ка мне руку. Мы это сейчас проверим.

Арута протянул моряку руку и сам едва не упал, когда тот стал с его помощью подниматься с палубы. Лицо принца исказилось от боли.

— Э-э-э, да тебя, я вижу, эти мерзавцы тоже успели потрепать! — пробасил моряк.

— Пустяки, — со слабой улыбкой отозвался Арута. Он помог чернобородому встать на ноги и ухватился за мачту, борясь с приступом дурноты.

Моряк обхватил его рукой за плечи и повлек к причалу:

— Нам надо побыстрее убираться отсюда. С огнем шутки плохи.

— Когда они с неимоверным трудом взбирались на причал, их обдало жаром. Огонь в носовой части полыхал вовсю. — Прибавь ходу! — крикнул раненый, и Арута кивнул в ответ. Они побрели по доскам причала, обнявшись и пошатываясь, словно два подвыпивших матроса. Внезапно позади них раздался оглушительный треск, и горячая волна обдала их. Арута и моряк упали.

Оглянувшись, Арута увидел на месте корабля огромный столб яркого пламени. От нестерпимого жара заболели глаза. Он заслонил лицо рукой и хрипло спросил:

— Что это было?

Его спутник невозмутимо отозвался:

— Две сотни бочек горючего масла из Квега.

Арута недоверчиво покачал головой:

— Но почему же ты мне о нем не сказал?

— Я не хотел беспокоить тебя понапрасну. Ты и так едва ноги передвигал. К чему мне было доставлять тебе лишние волнения? Я рассудил так: либо мы с тобой оба взлетим на воздух, либо, если на то будет воля богов, успеем убраться восвояси. Я рад, что божества решили вопрос в нашу пользу!

Арута попытался было подняться, но руки и ноги отказались повиноваться ему. Внезапно ему стало как-то необыкновенно тепло и уютно. Голова его бессильно склонилась на доски причала, и он погрузился в забытье.

Арута открыл глаза и смутно различил над собой чье-то лицо. Он заморгал, и зрение его прояснилось. Теперь он узнал свою комнату и всех, кто столпился у его постели. Каролина с тревогой смотрела на отца Тулли, который ощупывал повреждения на его теле. Позади принцессы стояли Фэннон и какой-то незнакомый человек. Но через мгновение принц вспомнил и его.

— Моряк с корабля, — прошептал он.

Плотный чернобородый мужчина широко осклабился:

— Амос Траск, в прошлом — хозяин «Сидонии». Славный был корабль, пока эти ублю… Прошу прощения у ее высочества принцессы… эти береговые крысы не сожгли его дотла. Остался в живых только благодаря вашему высочеству! — И он поклонился Аруте.

Тулли встревоженно посмотрел на своего пациента:

— Как вы себя чувствуете?

Арута сел. Все его тело представляло собой один огромный комок боли. Он поморщился. Каролина подложила ему под спину большую мягкую подушку.

— Надеюсь остаться в живых, — криво улыбнулся принц. — Голова сильно кружится, а все остальное — пустяки.

Тулли озабоченно кивнул:

— В этом нет ничего удивительного. Вы сильно ударились затылком. У вас огромная шишка на лбу. Головокружение будет беспокоить вас еще несколько дней, но потом оно пройдет. Надеюсь, без всяких неприятных последствий.

Арута взглянул на мастера Фэннона:

— Сколько времени я находился в забытье?

Мастер клинка сокрушенно вздохнул:

— Патрульный отряд принес вас в замок прошлой ночью. А теперь уже утро.

— Удалось ли отбить атаку неприятеля?

Фэннон опустил голову:

— Город разрушен до основания. Мы уничтожили всех нападавших, но в Крайди камня на камне не осталось. А все деревянные здания сгорели. Рыбачья деревушка в южной части залива не пострадала от набега, но город… Города больше нет.

Каролина хлопотала возле ложа Аруты. Она то поправляла подушки, то подтягивала к груди брата край теплого одеяла.

— Тебе надо отдохнуть.

Арута возразил:

— Но я умираю от голода!

Каролина кивнула, выпорхнула из комнаты и через несколько минут вернулась с тарелкой горячего бульона. Арута поморщился:

— Я предпочел бы кусок жареного мяса или миску рагу!

Но все принялись хором уверять его, что в нынешнем его состоянии самая полезная и здоровая еда — наваристый бульон. Принц скрепя сердце согласился с их доводами, но наотрез отказался позволить Каролине кормить себя.

— Расскажи мне, что все же произошло, — сказал он Фэннону, поднося ложку ко рту.

Старый воин развел руками:

— Как выяснилось, это были цурани.

Принц оторопело воззрился на него, держа ложку на весу:

— Цурани?! Я был уверен, что это пираты с острова Сансет.

— Мы сперва тоже так считали, но поняли, что имели дело с цурани, когда поговорили с капитаном Траском и с цуранийскими пленниками.

В разговор вмешался отец Тулли:

— Как явствует из рассказов пленных, в набеге принимали участие самые свирепые и бесстрашные из цуранийских воинов. Их именуют смертниками. Они получили задание проникнуть в город, разрушить его, не предпринимая никаких попыток к бегству. Послушать этих пленных, так оказывается, что попасть в такой отряд — большая честь как для самого смертника, так и для всего его рода.

Арута обратился к Амосу Траску:

— Как им удалось захватить твой корабль, капитан?

— О, это очень печальная история, ваше высочество! — воскликнул Траск и поморщился, приложив руку к животу. Только теперь принц вспомнил, в каком состоянии пребывал капитан во время их первой встречи.

— Как твоя рана?

Траск добродушно усмехнулся:

— Рана болезненная, но вовсе не опасная. Ваш святой отец вмиг починил меня, да пошлют ему боги здоровье и долголетие. Бок мой стал совсем как новый!

Тулли досадливо махнул рукой:

— Этому человеку следовало бы лежать в постели. Он ранен гораздо серьезнее, чем ваше высочество. Но он и слышать об этом не захотел. Пришлось позволить ему навестить вас.

Траск покачал головой:

— Пустяки, говорю я вам! Я и не в таких переделках побывал! Однажды нам пришлось биться в открытом море с военной галерой из Квега. Вот это была заварушка, доложу я вам! Но впрочем, речь сейчас не о ней. Ведь вы хотели узнать, как им удалось проникнуть на мой корабль. — Он подошел вплотную к постели Аруты. — Я расскажу вам все без утайки. Мы шли из Паланки с грузом оружия и горючего масла. Зная, как обстоят дела в Крайди, я надеялся продать все это с хорошим барышом. Мы рассчитывали опередить все другие корабли, которые могли бы доставить вам такие же товары. Но судьба была против нас. Едва мы миновали пролив, как на море начался сильный шторм. Нам пришлось целую неделю носиться по бурным волнам. А потом мы направились к востоку, держась все время в виду берега. Я был уверен, что по его очертаниям мы всегда сумеем определить, где находимся. Но не тут-то было! Оказалось, что этих берегов никто из нас до этого и в глаза не видел. Ну а зная, что ни один из моих матросов не бывал прежде в землях к северу от Крайди, мы и решили, что нам случилось зайти дальше, чем мы рассчитывали. Днем мы шли вдоль берега, а ночью стояли на якоре. Ведь я не мог рисковать, ведя корабль вслепую среди незнакомых рифов и мелей. И вот среди ночи они подплыли к моей «Сидонии», как стая дельфинов. Мы опомниться не успели, как они взобрались на палубу. Когда я проснулся, на меня набросилось не меньше полудюжины этих ублю… Прошу прощения у принцессы, этих окаянных цурани. А через несколько минут они стали полновластными хозяевами на корабле. — Плечи капитана поникли.

— Если бы вы знали, ваше высочество, как это тяжко — лишиться своего корабля! — Он скорчил болезненную гримасу, и Тулли поспешно поднялся с табурета у постели принца, чтобы усадить на него раненого. Траск поблагодарил его кивком и продолжил свой рассказ: — Мы не могли понять, о чем они толкуют. Их варварский язык похож на что угодно, только не на человеческую речь. То квакают, как лягушки, то лопочут что-то бессвязное — ну ни дать ни взять мартышки из кешианских лесов! Я, между прочим, владею пятью языками, на которых изъясняются в цивилизованных странах, и с грехом пополам понимаю еще с дюжину. Но тарабарщину этих цурани разобрать не смог. Однако вскоре их намерения стали нам ясны. Они перерыли все мои карты. — При воспоминании об этом Амос воинственно сжал кулаки. — А я их честно приобрел у одного удалившегося на покой капитана из Дурбина. Мореходы водили свои суда по этим картам пять десятков лет. На них были нанесены все гавани, все рифы и мели от вашего Крайди до восточных берегов Кешианской Конфедерации. И эти варвары стали расшвыривать их по каюте, будто имели дело с негодным тряпьем! Они безжалостно рвали и топтали мои бесценные карты, пока не нашли то, что им было нужно.