Врата войны - Фейст (Фэйст) Рэймонд Элиас. Страница 86

Они остановились вблизи трона, и Келдрик громко перечислил все титулы герцога Боуррика. Король милостиво улыбнулся. Пага поразило его внешнее сходство с Арутой, хотя лицо монарха на первый взгляд показалось ему более миловидным и оживленным. Наклонившись вперед, король проговорил:

— Добро пожаловать в наш город, кузен! Я рад, что герцог Крайдийский почтил меня визитом. Ведь мы не виделись столько лет!

Боуррик вышел вперед и опустился на одно колено перед Родриком Четвертым, правителем Королевства Островов.

— Я счастлив видеть ваше величество в добром здравии.

По лицу короля пробежала тень, но через мгновение ее сменила приветливая улыбка.

— Представь же нам теперь своих спутников.

Герцог взял за руку Аруту и подвел его к трону. Король одобрительно кивнул головой:

— Я рад, что еще один из кон Дуанов, кроме меня самого, так похож на мою покойную родительницу.

Следующим Боуррик представил ему Кулгана. Мичем, не имевший придворного титула, остался в своей комнате. Сказав чародею несколько любезных слов, король махнул рукой, и перед ним оказался оробевший Паг.

— Сквайр Паг, ваше величество, — объявил герцог, — владетель поместья Форест Дип и один из моих придворных.

Король расхохотался и захлопал в ладоши:

— Как же, как же! Победитель троллей! Странники донесли сюда весть о его геройском подвиге от самых берегов далекрго Крайди. Мы желали бы услышать подробности этого любопытного происшествия из его собственных уст. Мы встретимся с тобой позднее, юный сквайр, и я с удовольствием послушаю твой рассказ о поединке с троллями.

Паг неловко поклонился и попятился прочь от трона, чувствуя на себе взгляды множества любопытных глаз. Он уже не раз мечтал о том, чтобы история с троллями была предана забвению, но никогда еще ему так страстно не хотелось этого.

Оказавшись позади всех крайдийцев, он услышал слова монарха:

— Сегодня мы устроим бал в честь нашего дорогого кузена Боуррика.

Король поднялся с трона и снял с себя золотую цепь, которую тут же водрузил на бархатную подушку один из пажей. Другой принял из рук монарха его золотую корону и с поклоном удалился.

— Пойдем-ка отсюда, кузен, — запросто обратился монарх к Боуррику. — Я провожу тебя на мой балкон, где мы сможем вдоволь наговориться. Знаешь, меня сердят и утомляют все эти докучные церемонии. Мы обойдемся без них.

Боуррик кивнул и заторопился вслед за королем. Он махнул своим спутникам рукой, приказывая им ожидать его возвращения. Герцог Келдрик объявил, что аудиенция его величества закончена, и предложил всем, кто явился с петициями, прийти в тронный зал на следующий день.

Придворные поспешно удалились. Они попарно и группами выходили из тронного зала сквозь большие двери в дальнем его конце. Вскоре возле трона остались лишь Арута, Кулган и Паг. К ним подошел герцог Келдрик.

— Я провожу вас в комнату, где вы можете подождать прихода герцога. Оставайтесь там, ведь его величество в любую минуту может потребовать вас к себе.

Он открыл перед ними небольшую дверь, располагавшуюся рядом с той, сквозь которую вышли король и герцог, и провел в просторную комнату с длинным столом посередине. На столе высились вазы с фруктами, головы сыра и караваи хлеба, возле него стояло несколько стульев с высокими спинками, а вдоль стен

— два огромных дивана. Арута подошел к стеклянным дверям комнаты и заглянул на балкон.

— Я вижу отца и его величество, — сказал он.

Кулган и Паг подошли к нему. Они увидели монарха и герцога, сидевших в просторных креслах у круглого стола. Король что-то быстро говорил, оживленно жестикулируя, а герцог внимательно слушал его.

Паг несмело обратился к Аруте:

— Я не ожидал, ваше высочество, что король так на вас похож!

Арута криво улыбнулся и проговорил:

— Это удивило бы тебя гораздо меньше, знай ты, что мы с ним состоим в родстве не только по отцовской, но и по материнской линии. Ведь наши покойные матери были кузинами.

Кулган положил руку на плечо Пага и пояснил:

— Некоторые из знатных семейств нашего Королевства связаны между собой многими и многими нитями родства, Паг. Четвероюродные и пятиюродные братья и сестры порой сочетаются браком, чтобы скрепить пошатнувшиеся семейные союзы. Я сомневаюсь, что на Востоке есть хоть один дворянский род, который не смог бы похвастаться родством с королевской фамилией, хотя бы даже и весьма отдаленным.

Они вернулись к столу, и Паг отрезал себе изрядный кусок сыра.

— Король, похоже, нынче в хорошем настроении, — пробормотал он, осторожно касаясь предмета, занимавшего умы Кулгана и Аруты.

Кулган одобрительно взглянул на своего ученика, проявившего похвальную осмотрительность. После разговора с Керусом герцог велел своим спутникам избегать откровенных высказываний в стенах королевского дворца, где, как он выразился, даже у стен есть уши, и юный сквайр теперь послушно выполнял его приказ.

Арута кивнул и вполголоса проговорил:

— Наш монарх подвержен частым сменам настроений. Будем надеяться, что благожелательное расположение духа не покинет его до самого нашего отбытия из Рилланона.

Пока они дожидались герцога, солнце успело зайти за горизонт, и над городом сгустились сумерки. Трое крайдийцев негромко беседовали о пустяках, чтобы хоть чемто заполнить тягостные часы ожидания. Внезапно дверь распахнулась, и в комнату вошел Боуррик. У него был такой усталый и удрученный вид, что никто не решился заговорить с ним. Но во взглядах Кулгана, Аруты и Пага читался невысказанный вопрос. Герцог тяжело опустился на стул и с горечью сказал:

— Его величество большую часть времени говорил со мной о своих планах по благоустройству Рилланона и других городов Королевства.

Арута едва сдержал возглас изумления.

— Но ты рассказал ему о цурани?

Герцог устало кивнул:

— Он выслушал меня и, словно между прочим, сообщил, что примет это известие к сведению и на досуге обдумает, какие ответные меры можно будет предпринять. Он пообещал вернуться к этому разговору через день-другой.

Кулган удрученно покачал головой и сказал единственно для того, чтобы хоть как-то ободрить герцога:

— Но он, благодарение богам, пребывал в хорошем настроении.

Боуррик с неудовольствием взглянул на своего советника.

— В слишком уж хорошем. Я надеялся, что мое известие, по крайней мере, встревожит его. Ничуть не бывало! То, что я проделал такой долгий путь, чтобы сообщить ему о нависшей над страной угрозе, тоже не произвело на него ни малейшего впечатления, — горько добавил он. — Ему не пришло в голову, что лишь событие чрезвычайной важности могло подвигнуть меня на это!

Кулган огорченно вздохнул:

— Мы так давно покинули Крайди и даже не знаем, все ли там благополучно! Я так хотел бы поскорее вернуться домой! Будем надеяться, что его величество в ближайшие дни примет решение, которого все мы ожидаем.

Боуррик потянулся к кубку с вином и устало кивнул:

— Будем надеяться. Теперь нам не остается ничего другого.

Паг вошел в дверь, которая вела в личные апартаменты короля. Во рту у него пересохло от волнения и страха. Он с трудом унял дрожь в коленях и двинулся вперед по широкому коридору. Через несколько минут ему предстояло остаться наедине с Родриком Четвертым, правителем Королевства Островов. Если не считать краткого разговора с принцем Эрландом, он за все время их долгого путешествия представал перед владетельными вельможами лишь в окружении своих спутников и всегда мог укрыться от взоров этих знатных особ за спинами герцога и Аруты. Рядом с ним в этих случаях всегда оказывался Кулган, и Пагу удавалось почти не робея отвечать на вопросы о цуранийском корабле. Теперь же он должен был вести беседу с самым могущественным человеком страны. Тут было от чего прийти в смятение.

Пожилой дворецкий проводил его на балкон короля. Несколько слуг в ливреях стояли у выходов на широкую веранду, посередине которой за мраморным столом восседал монарх.