Великие аферы XX века. Том 2 - Голубицкий Сергей Михайлович. Страница 14

Ригасы нанимали на работу и платили невероятные зарплаты преимущественно местным жителям, чьей квалификации заведомо не хватало для управления международным Левиафаном. Джон Ригас постоянно открывал в деревушке гимнастические залы и кафетерии. Учреждал газеты. Рождественские вечеринки превратились в роскошные костюмированные балы, на которые были званы все местные обитатели. Даже свое главное приобретение – хоккейную команду «Баффало Сейбрз» – Джон Ригас осуществил с единственной задней мыслью – потрафить местным жителям в чувствах, мало понятных со стороны: ведь Каудерспорт (штат Пенсильвания) и Уэллсвилль (штат Нью-Йорк) относились к метропольной зоне как раз города Баффало, причем к самой его бедной и ущербной части. Вот и получалось, что «бедные сельские родственники» (именно так относились к каудерспортцам баффалчане) скупили на корню «столичных мажоров».

Метафора частной лавочки прочитывалась и во всем поведении звездного семейства. Ригасы ощущали себя обитателями Олимпа и вели соответственно («Он наш греческий Бог», – писала о Джоне Ригасе местная колумнистка Ширли Лете): Зевс-Громовержец, по прозвищу Джон Ригас, перемещался исключительно на реактивном самолете «Гольфстрим», который «Адельфия» приобрела для него у короля Иордании Хусейна. Его супружница Гера, в миру – Дорис, разъезжала по Каудерспорту кортежем, любуясь своими дизайнерскими работами: Ригасы прикупили в местечке несколько десятков домов, и Дорис покрасила их все в коричневый цвет, окружив забором в решеточку. В центре Каудерспорта возвышалась штаб-квартира «Адельфии» – тоже дело рук мамы Ригас. Здание представляло собой чудовищную «амальгаму» коричневого кирпича и мрамора. Местные величали постройку не иначе как «мавзолей».

Дети не отставали от родителей. Майкл в свободное от работы время постоянно тусовался в ротари-клубе Каудерспорта, Тим обхаживал кучу девиц и членствовал в двадцати (!) гольф-клубах. Эллен проживала со своим Венетисом в некотором отдалении от родителей – в роскошных манхэттенских апартаментах, принадлежавших, ясное дело, Великой Дойной Корове. На деньги «Адельфии» (3 миллиона долларов) дочурка залудила свой первый и последний гомерически бездарный кинофильм. Говорят, папаня Джон сплюнул и демонстративно покинул зал во время дочкиной премьеры в Каудерспорте в тот момент, когда на экране две девицы стали целоваться взасос (продолжительное пребывание Эллен в Столице Греха даром не прошло).

И только младшенький Джеймс держался скромно: путешествовал эконом-классом и всего себя без остатка отдавал специально созданной для него игрушке под названием «Адельфия Бизнес Солушнз», самостоятельному подразделению, занимающемуся разработкой новых технологий. Впрочем, скромность Джеймсу не помогла: фирма нахапала кредитов на 500 миллионов долларов (!) и разорилась самой первой.

Весь этот семейный бардак продолжался до 2001 года, а потом случилась непонятная штука. 27 марта на последней странице квартального отчета «Адельфии» о прибыли в неприметной сноске, набранной мелким шрифтом, как бы между прочим, сообщалось, что у компании имеется дебиторская задолженность со стороны семьи Ригасов на скромные два миллиарда триста миллионов долларов!

Несмотря на закамуфлированную форму, такую бомбу финдиректор Тим Ригас добровольно никогда бы не подложил под брюхо семейной кормушки. Как оказалось, информацию о дебиторской задолженности потребовала внести Государственная комиссия по ценным бумагам и биржам после очередной проверки состояния дел «Адельфии».

Дальше все поплыло как в тумане, хотя и по вполне накатанному сценарию. На пресс-конференции счастливые журналисты (вот он, звездный миг расплаты!) атаковали Тима Ригаса и потребовали поделиться подробностями. Член 20 гольф-клубов промычал что-то нечленораздельное насчет покупки его семьей акций «Адельфии». В эпоху биржевого бума 90-х такое оправдание, может быть, и сошло бы с рук, но только не после величайшего скандала всех времен и народов вокруг финансовых махинаций компании «Энрон». Буквально на следующий день после пресс-конференции началось расследование Комиссии по ценным бумагам. Акции «Адельфии» в одночасье ухнули на 35 %. Еще через месяц они стоили несколько центов, а затем были окончательно выведены из биржевых торгов.

В начале мая «Адельфия» заявила о полном пересмотре отчетов о прибыли за 1999, 2000 и 2001 годы. 15 мая патриарх араховского царства Джон Ригас ушел с поста председателя правления и генерального директора. Сынки Майкл, Тим и Джеймс последовали за папашей в течение двух недель, но это уже никак не могло повлиять на расследование, которое шло полным ходом. На заключительной пресс-конференции 24 июля 2002 года заместитель генерального прокурора Лари Томпсон подвел итог семейного бизнеса: «Мы провели расследование компании «Адельфия», являющейся шестым по величине кабельным оператором Америки и одним из самых больших эмитентов так называемых «мусорных облигаций». Банкротство «Адельфии» по своему размеру стало пятым за всю историю нашей страны. Члены семьи Ригасов, контролировавшие «Адельфию», систематически обворовывали корпорацию. Менее чем за четыре года они украли сотни миллионов долларов и своими действиями нанесли урон акционерам более чем на 60 миллиардов долларов. Ригасы вынудили «Адельфию» уплатить 252 миллиона долларов в счет покрытия убытков по собственным брокерским счетам. Они использовали подложные документы и обманные бухгалтерские проводки, в результате чего завладели акциями «Адельфии» на сумму более чем 420 миллионов долларов, не заплатив ни цента из собственного кармана. При этом Ригасы открыто лгали независимым управляющим компании, говоря, что расплачивались за акции наличными деньгами. Председатель правления Джон Ригас лично позаимствовал у «Адельфии» 66 миллионов долларов, даже не удосужившись написать обоснование. Семья вынудила «Адельфию» потратить 13 миллионов долларов на строительство поля для гольфа на земле, принадлежащей Джону Ригасу. Ригасы регулярно заставляли «Адельфию» расплачиваться за самолеты и роскошные апартаменты, которые члены семьи использовали для собственных нужд, никак не относящихся к бизнесу компании». И так далее, и тому подобное.

Слова прокурора звучат как отчет о групповом изнасиловании девушки с красивым греческим именем Адельфия: «Принудили… заставили… удовлетворение собственных нужд». Жуть! А ведь как красиво все начиналось: любовь-морковь с провинциальной общиной, деревенский кинотеатрик, семейные ценности, церковь по воскресеньям…

Однако напрасно греческие боги наивно полагали, что, обобрав как липку «Адельфию», им удастся скромно отойти в тень и затеряться в толпе пенсионеров-миллиардеров. Не тут-то было. Рассвирепевшая администрация «Большого друга претцелей» [8] решительно вознамерилась устроить из Ригасов общенациональных козлов отпущения. Ясен перец, делать это можно было без оглядок, потому как греческие провинциалы не имели влиятельных покровителей в правительстве, как тот же президент «Энрона» Кеннет Лей или непотопляемый председатель Федеральной резервной системы Алан Гриншпан, нанесший своими дикими телодвижениями такой вред американской экономике, что в сравнении с ним Джон Ригас выглядит благодетелем.

Апофеоз нашей истории получился не столько позорным, сколько печальным. Джон Ригас так и не понял, что произошло. Уже на следующий день после отставки со всех постов он явился, как ни в чем не бывало, на очередное заседание правления «Адельфии» – независимые члены правления от удивления потеряли дар речи. Семидесятисемилетний греческий дедушка приободрил публику: «Ничего, ребята! Мы обязательно все поправим, и дела пойдут хорошо, как и раньше». Что это – святая простота, старческий маразм или просто – непрошибаемая глупость?

24 июля в издевательские шесть часов утра полиция атаковала дом престарелого Джона Ригаса, провела обыск и арестовала хозяина. Предусмотрительно предупредили все крупные телевизионные каналы, которые тут же передавали в прямой эфир исторические кадры: ветхого старика карликового роста позорно выводят в наручниках. В тот же день арестовали и всех троих сыновей Джона. Биржевой рынок с ликованием приветствовал крах греческого клана, отреагировав невиданным скачком вверх.