Ирландская принцесса - Фетцер Эми. Страница 23

— Готов поспорить на что угодно, что ты станешь отцом раньше меня, Де Клэр!

Рэймонд покраснел от смущения.

— Смотри не оплошай! — И Гэлан быстрыми шагами направился в замок.

Сзади подошел Дрисколл, молчаливо следивший за их разговором.

— Тебе не кажется, что милорду не терпится скорее завершить дневные дела, чтобы снова оказаться в спальне с ней наедине? — Так ты тоже это заметил? — обернулся к нему Де Клэр.

— Это трудно не заметить. В нем даже появляется что-то человеческое, когда он начинает приплясывать вокруг ее милости, как кабан во время гона.

— По-моему, они готовы друг в друга влюбиться!

Дрисколл ответил недоверчивым взглядом. Уж он-то знал свою принцессу и не ожидал, что она может позволить себе такую роскошь.

— А ты что, большой дока по части любви?

— Я влюблялся в женщин не меньше сотни раз… — Рэймонд лукаво ухмыльнулся и добавил: — Но ненадолго!

— Ну да, как раз настолько, чтобы успеть дотащить до Постели очередную девку! Насколько мне известно, сегодня их было пятеро?

— Черт! — буркнул Рэймонд, краснея до корней волос.

— Нет, сэр, все это были не черти, а пригожие ирландские девушки! — И капитан театрально стукнул себя кулаком в грудь. — Уж они-то знают, как приворожить мужчину!

Де Клэр ошарашено посмотрел на него, и Дрисколл невольно ухмыльнулся, прежде чем отправился на конюшню. Рэймонд спохватился и приказал строителям сворачивать работу, а часовым — закрывать на ночь ворота замка.

Внезапно его внимание привлекла женская фигурка, чья ярко-рыжая шевелюра вспыхнула удивительным пламенем в лучах заходящего солнца. Это оказалась Рианнон: понурившись, она шла через внешний двор к дверям часовни, не обращая внимания на царившую вокруг суету. Ее застывшее лицо показалось Рэймонду холоднее весеннего ветра с гор. Рианнон не уступала в красоте своей старшей сестре, однако в ее строгом, неулыбчивом лице проскальзывало чувство какого-то тайного превосходства, от которого Де Клэру становилось не по себе и начисто пропадало желание проверить, так ли хороши эти пухлые губки на вкус, как и на вид. Вот и сейчас ее странное поведение вызвало в нем смутную тревогу. Она то и дело всматривалась в толпу, как будто оттуда должен был выскочить кто-то неведомый и обвинить ее в убийстве или еще каком-нибудь злодеянии.

Вдруг на ее пути откуда ни возьмись возникла рослая фигура, закутанная в монашеский плащ. Рианнон попыталась уклониться, но не тут-то было. Она остановилась, упираясь руками в бока, — ясно было, что ей не терпится отделаться от назойливого преследователя. Мнимый монах — Рэймонд так и не сумел разглядеть, был ли это мужчина или женщина, — подступил вплотную и приподнял капюшон, и при виде панического ужаса на лице Рианнон Де Клэр ринулся вперед, вынимая из ножен меч.

— Миледи! — крикнул он на бегу.

— Нет! — отвечала она, пугаясь еще сильнее. — Со мной все в порядке! — Остановив Де Клэра резким взмахом руки, она сердито бросила несколько фраз странному незнакомцу и поспешно скрылась в замке.

Рэймонд, тревожно хмурясь, посмотрел ей вслед, а когда обернулся к загадочному монаху, того и след простыл. Черт побери! Не может быть, чтобы на этом голом дворе пройдоха так быстро умудрился скрыться! Де Клэр стал расспрашивать часовых, но те в один голос твердили, что сегодня ни один монах не входил в замок и не выходил из него. Вздохнув, сэр Рэймонд вернулся к своим обязанностям, отметив про себя, что непременно нужно доложить Гэлану о странном поведении Рианнон.

Глава 18

Гэлан смотрел, как его жена пытается развеселить Коннала. Мальчик упрямо дулся, а она старалась не обращать на это внимания и отвечала с неизменной ласковой улыбкой. Коннал избегал смотреть на Пендрагона открыто, хотя так и прожигал ненавидящим взглядом исподтишка и всячески увиливал от попыток заговорить. Похоже, им вовсе не суждено когда-нибудь примириться.

Гэлан сидел рядом с принцессой за столом и, любуясь ею, думал о том, что ни один мужчина, кроме него, не знает, какова она в постели.

«Ни один из ныне живущих!» — поправил его язвительный внутренний голос. Мрачная мысль потянула за собой другую, и Пендрагон вспомнил Йэна Магуайра. Теперь англичанин понимал, что молодой ирландский лорд питает к нему черную ревность. Он и сам не остановится перед убийством, окажись Сиобейн в руках у Магуайра, — и сделает это с радостью!

— Да что с тобой сегодня? — тревожно спросила она. — У тебя такой вид, будто ты сейчас кого-то проглотишь!

— Я ужасно хочу проглотить тебя! — отвечал он шепотом, стараясь отбросить мрачные мысли.

Порозовев, она украдкой погладила его по руке. Это не укрылось от соседей по столу — кое-кто многозначительно ухмыльнулся, но Сиобейн не обращала на них внимания. Она даже не заметила, что Коннал совсем скуксился и отодвинул тарелку. Ее слишком захватили воспоминания о той игре, которой они предавались сегодня за стенами замка.

Подошла Рианнон и громко кашлянула, привлекая их внимание. Сиобейн обернулась к сестре.

— Я заберу мальчика. — Она неприязненно покосилась на зятя и добавила: — Побудьте вдвоем! — Рианнон кивнула в сторону лестницы, ведущей в спальню.

Гэлан помрачнел. Как она могла догадаться?

— Рианнон, — озабоченно заговорила Сиобейн, — ты ведь не посмела…

— Нет! — ответила та с небрежной улыбкой. — Все, у кого есть глаза, уже успели увидеть, что между вами кое-что изменилось! — Ри наклонилась так, чтобы ее не услышал Коннал, и добавила: — Я рада, что ты проделала все так ловко, сестрица. — И она многозначительно стрельнула глазами в сторону Гэлана. — Еще немного — и он будет у нас как шелковый! Как и все остальные в этом замке!

Гэлан смотрел то на Коннала, то на людей, сидевших с ними за столом. Он легко вычислил тех ирландцев, у кого не вызвал одобрения поступок их принцессы. Их мрачные, неприязненные взгляды раздражали англичанина, и ему очень хотелось встать и высказаться, но он боялся, что не найдет нужных слов. Ведь для большинства членов клана он был и остался чужаком, захватчиком, и даже брак с Сиобейн не помог Пендрагону завоевать их доверие. Все по-прежнему висело на волоске, и оставалось лишь надеяться, что принцессе удастся удержать своих упрямых подданных от бессмысленного бунта, который станет концом и для завоевателей, и для побежденных.

Внимание Гэлана привлек Коннал, сидящий на руках у тетки. Он вырывался и тянулся к матери, и Пендрагон толкнул Сиобейн в бок, кивая на сына. Она быстро вышла из-за стола и забрала сына из рук сестры. На прошение чертенок скорчил Гэлану рожу. Невольно Гэлан вспомнил, как сам был мальчишкой и отчаянно старался лишний раз привлечь к себе внимание отца. Сарон Пендрагон был щедрым и великодушным человеком, вдобавок он был искренне рад узнать, что у него есть сын и наследник, однако его щедрость распространялась исключительно на родную кровь — сводный брат Гэлана словно и не существовал на свете…

Он встал из-за стола, стараясь не обращать внимания на ухмылки друзей, и направился к лестнице. Сиобейн ждала его в полутемной спальне возле камина, закутавшись в тот самый алый бархат, который так запомнился ему по их первой брачной ночи. На тонких запястьях мерцали тяжелые серебряные браслеты, и Гэлан подумал, что никогда она не выглядела такой красивой.

Услышав, как он шагнул на порог, принцесса обернулась.

— Что тревожит тебя, милая? — воскликнул он при виде ее грустного лица.

Сиобейн тихонько вздохнула:

— Мой сын с каждым днем злится все сильнее.

— Он снова что-нибудь натворил?

— Нет. Но я никогда не старалась воспитать в нем такую, злобу. Кто-то другой подогревает это упрямство.

— И кто бы это мог быть? — удивился Гэлан, не спуская с нее тревожного взгляда.

Она пожала плечами, и тут он заметил, что на Сиобейн ничего нет, кроме алого бархата, — она разделась и ждала его. Из головы мигом вылетели все мысли. Он едва соображал, о чем идет речь.