Сумерки эльфов - Фетжен Жан-Луи. Страница 24

Тан сел на ближайшую скамью, поспешно закутываясь в плащ, чтобы никто его не узнал. Когда гном повернулся и ушёл к себе в комнату, сопровождаемый насмешками из-за своего воинственного вида, так нелепо контрастировавшего с ночным одеянием, он облегчённо вздохнул и потребовал пива.

Не успел он допить кружку, как дверь распахнулась, и вошли Фрейр, Утёр и Цимми. Все трое выглядели так, словно побывали в серьёзной передряге. Они пересекли зал, не говоря ни слова, подошли к подножию лестницы и остановились в нескольких шагах от стола, за которым сидел Тан.

– Рассказать обо всём королеве? – спросил Утёр.

– В такой час? – Цимми устало улыбнулся. – Она уже давно спит, не стоит её тревожить. Уже середина ночи, а завтра нам предстоит тяжёлый день…

Утёр совсем об этом позабыл. На обратном пути от шерифа он мечтал только о том, как бы получше перевязать руку и уснуть, слишком усталый для того, чтобы привести мысли в порядок. Что касается Цимми, то из-за его раненой ноги Фрейр всю дорогу нёс его на спине – должно быть, поэтому у гнома была возможность подумать о завтрашнем дне.

– Завтра, – продолжал гном, поднимаясь на несколько ступенек, чтобы оказаться вровень со своими спутниками, – нам придётся отыскать людей из Гильдии. Если Тарот говорил правду, то это наша единственная зацепка, ведь так?

Он повернулся к варвару и положил ему руку на плечо, втайне довольный, что хотя бы сейчас возвышается над ним.

– Фрейр, ты ведь знаешь этот город? Ты смог бы найти какого-нибудь скупщика краденого, достаточно богатого, чтобы купить серебряную кольчугу?

– Да, – ответил Фрейр, широко улыбаясь. – Самая богатая – это Маольт!

– Женщина? – удивился Утёр.

– Да. Она богаче всех! Я часто к ней захаживал.

Цимми усмехнулся в бороду, пожелал обоим друзьям спокойной ночи и, прихрамывая, отправился к себе.

– Ты ходил к скупщице краденого, Фрейр? – недоверчиво спросил Утёр, тоже начиная подниматься по Ну… бывало… После сражений мне иногда доставались…

– Нет, Фрейр, лучше уж мне об этом не знать, – перебил рыцарь.

Дойдя до верхней лестничной площадки, Фрейр внезапно остановился. Утёр, несмотря на темноту, тоже увидел лежавшее поперёк коридора тело, от которого тянулся уже потемневший кровавый след к двери королевы Ллиэн.

В другом конце коридора Цимми о чём-то вполголоса переговаривался с Мьольниром. Повернувшись к спутникам, он тревожно сказал:

– На них напали. Утёр резко распахнул дверь комнаты Ллиэн. Несколько секунд он, с бешено колотящимся сердцем, стоял на пороге, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте. Тёмный кровавый след тянулся до середины комнаты, где в лунном свете поблёскивала кровавая лужа. – Утёр?

Ллиэн, лежавшая в постели, приподнялась на локте. Рыцарь мог видеть лишь смутные очертания её тонкой голубоватой руки.

– С вами ничего не случилось?

Он сам не заметил, как приблизился к кровати и взял прохладную руку эльфийки в свою.

– Ничего не случилось? – повторил он.

– Нет, – ответила Ллиэн, и Утёр увидел, что она улыбается. – На нас напали какие-то люди, но мы сумели с ними справиться. Ничего страшного.

Утёр невольно бросил взгляд на кровавую лужу и вспомнил о трупе, лежавшем в коридоре.

– Это вы его… – он прервал себя на полуслове.

– Я ли его убила? – закончила Ллиэн. – Ну конечно… И я же вытащила его из комнаты. Не хотела оставаться с ним всю ночь.

Она всё ещё улыбалась, но Утёр почувствовал, как по спине пробежал холодок. Льняная простыня соскользнула с груди Ллиэн, и теперь её очертания были отчётливо видны в лунном свете. Она слегка вздымалась от спокойного дыхания королевы, и порой в лучах луны оказывался тёмный ореол вокруг сосков. Слышно было лишь её дыхание и приглушённый шум, доносившийся с улицы и с первого этажа. Утёр не осмеливался ни отвести глаз, ни убрать руку, ни шелохнуться. Рука его болела, на лбу выступил пот, он чувствовал себя грязным, пропахшим потом. А тело Ллиэн пахло как свежескошенная трава, как роза, покрытая утренней росой.

Наконец Ллиэн мягко высвободила руку и вытянулась в постели, натянув на себя простыню.

– Теперь я в безопасности. Нам всем нужно поспать.

Утёр кивнул и резко поднялся, лязгнув доспехами. Он попятился к двери и закрыл её за собой, так и не повернувшись спиной. Выйдя в коридор, он в изнеможении прислонился к стене рядом с лежавшим на полу трупом. Она его убила, вытащила в коридор и снова заснула… Интересно, он тоже видел её обнажённой?.. Утёр слеша толкнул ногой труп и отправился к себе.

Тан дождался, пока все трое поднимутся наверх, потом встал из-за стола и вышел из гостиницы. Какой-то человек поджидал его во дворе.

– Ну что? – спросил он.

– Наш план провалился, Блейд. То ли эльфийка и гномы были предупреждены, то ли у них такие чуткие уши…

Блейд смерил напарника презрительным взглядом.

– …то ли от твоих людей шума было как от стада

свиней, Тан из Логра.

Убийца побледнел от гнева.

– Никто не смеет так со мной разговаривать! Проклятье, я не собираюсь выслушивать поучений, даже от тебя, Блейд из Лота. Двое моих людей убиты, а нам не досталось даже завалящей монетки! Заплати мне мою долю, плюс по десять серебряных монет за

каждого убитого! Таков закон Гильдии.

– Я заплачу тебе, Тан… Но все придётся делать заново. Искать другой подходящий случай… К тому же теперь они будут под охраной.

– Этот случай может предоставиться быстрее, чем ты думаешь!

Блейд увлёк наёмного убийцу со двора на улицу, в темноту ночи.

– Рассказывай.

Тан улыбнулся и вместо ответа протянул Блейду раскрытую левую ладонь, Мгновение Блейд колебался, потом тоже улыбнулся.

– Что ж, годится…

Он сунул руку под плащ, отчего его кинжалы, ударяясь друг о друга, слегка зазвенели, и, отцепив от пояса кошелёк, бросил его убийце.

– Завтра они будут у Маольт, скупщицы краденого, – сказал тот, взвешивая кошелёк на ладони. – Она живёт в Скатхе – квартале проституток и воров. То есть в моём…

– Да, я её знаю, – задумчиво прошептал Блейд.

– Я могу прислать туда сколько угодно людей, – продолжал Тан. – Или эльфов, если тебе так больше нравится. Или даже кобольдов! Всё дело в цене.

– Твои люди, – произнёс Блейд, убирая руки за спину, – стоят не дороже собак, и ты не лучше их. Ты ничего не получишь, Тан… Даже моих денег.

Тан из Логра широко раскрыл глаза, пытаясь понять, что значат эти слова. Потом отшвырнул кошелёк и схватился за меч, но было слишком поздно. Прежде чем он успел вытащить меч из ножен, он был уже мёртв – кинжал Блейда по рукоять вонзился ему в шею.

Несколько секунд он ещё хрипел, захлёбываясь кровью, потом замер. Левая рука все ещё судорожно сжимала рукоятку меча

Блейд стоял неподвижно, прислушиваясь к малейшему шороху. Кровь стучала у него в висках. Потом он опустился на колени, подобрал с земли свой кошелёк и снял с пальца убитого кольцо Гильдии. Нельзя было допустить, чтобы его опознали – иначе Гильдия не прекращала бы поисков убийцы до тех пор, пока не свершила бы правосудия. Это тоже закон. Всего лишь снять кольцо тоже было недостаточно. Тело нужно было сделать неузнаваемым.

Кто сможет опознать бесформенный труп в лохмотьях, с изуродованным лицом, отрезанным носом? Столько людей расстаются с жизнью по ночам в Каб-Баге. Одним больше, одним меньше… Блейд достал короткий меч и полоснул лезвием по лицу жертвы.

– Прости, Тан, – прошептал он.

Он продолжал кромсать лицо убитого, и в этот момент у него над головой с резким криком пролетел сокол.

– Пошёл к дьяволу!

Словно подчиняясь приказу, сокол взмыл вверх и растаял в ночи. Он поднялся к самой вершине кратера, в котором был выстроен Каб-Баг, так что огни города остались далеко внизу, почти неразличимые. Сокол промчался сквозь нависшие ледяные облака, потом сложил крылья и камнем ринулся вниз. В нескольких метрах от земли он снова расправил крылья и принялся кружить в воздухе, потом устремился к зарослям можжевельника.