Магия театра (сборник) - Дяченко Марина и Сергей. Страница 28

— Замечательно, — сказал Калибан, глядя на струйки пара над крепко заваренным чаем. — А что насчет девушки? Кто такая, как зовут?

— Если бы дама назвала по телефону имя, — Тортила протерла очки подолом шерстяного платья, — это было бы крайне подозрительно. Дама должна стесняться, закрывать ладошкой лицо и придерживать информацию… Но даже если она ведет себя именно так — ни за что нельзя поручиться. Поэтому я подняла дело Рябкина. Вот, у него все хорошо. Весьма вероятно, что он рекомендовал нас своей знакомой или подруге. С другой стороны, он же не лично с нами связывался? Вдруг она просто воспользовалась его именем, а?

Калибан возвел глаза к подвесному потолку, усеянному, как звездами, огоньками мелких белых лампочек. Тортила была подозрительна до паранойи, он давно привык к этому и удерживался от комментариев.

— Юриспруда опаздывает, — сказала Тортила.

— Раньше половины двенадцатого ей все равно нечего делать.

— Я просила ее присутствовать на переговорах от самой первой минуты. Могут быть какие-то странности в поведении клиента, а мы с вами, допустим, проморгаем…

— Уж вы, сокол наш Татьяна Брониславовна, не проморгаете ни за что, — Калибан раскрыл на мониторе пасьянс. — И не требуйте от Юльки, чтобы она приходила вовремя — вы нанесете ей душевную травму. Вызывайте на полчаса раньше, вот и все.

Тортила рассмеялась, обнажив белые фарфоровые зубы, кое-где испачканные красной помадой. Старушка любила дорогую косметику и никогда не упускала шанса похвалиться новым приобретением перед Лилей или даже Юриспрудой; лет тридцать назад Татьяна Брониславовна закончила курсы макияжа и одно время работала не то стилистом, не то гримером, но Калибан все равно не понимал, зачем так ярко красить губы. В исполнении Тортилы напомаженный рот приобретал почему-то прямоугольную форму, а часть краски непременно осаживалась на зубах.

— Смотрите-ка, — Тортила оживилась, увидев что-то на мониторе внешнего обзора. — Похоже, вот она, голубушка…

Калибан обернулся и тоже глянул на экран над дверью. Скрытая камера фиксировала все, что происходило перед входом в офис; сейчас в поле обзора оказалась машина «Фольксваген-Жук», светлая, вероятно, ярко-желтая. Дверцу машины захлопнула девушка лет двадцати с небольшим, огляделась, вздохнула, посмотрела на часы, порылась в сумке, выловила сигареты и зажигалку, нервно закурила.

— Платежеспособная, — сказала Тортила. Калибан кивнул — даже на черно-белом экранчике, неизбежно искажавшем картинку, предполагаемая клиентка выглядела эффектно.

— Психологически все вроде бы точно, — Тортила потерла мягкий подбородок с тремя торчащими седыми волосками. — Приехала раньше времени. Волнуется. Нервничает. Курит… Знаете, Коля, я ее где-то видела. В каком-то журнале. Вспомню — сразу скажу.

— Я пошел? — Калибан допил чай и поднялся.

— Идите, Коля, — Тортила откинулась на спинку стула, ее темный, в складочках кожи палец рассеянно гладил «мышку», будто чесал за ухом. — Удачи… Как только появится Юриспруда, я вам позвоню.

Калибан угнездился в кресле с высокой спинкой, включил компьютер и раскрыл «Эрудит». Дальше второго хода ему продвинуться не удалось — звякнул коммутатор, и приятный голос Лили проворковал:

— Николай Антонович… К вам…

Воочию предполагаемая клиентка оказалась куда ярче, нежели на мониторе. Нежно-розовая кожаная курточка, сапоги — в тон, стрижка, укладка и макияж — без страха и упрека. Особенно хороши были безмятежно-синие глаза, оттененные так легко и умело, что создавался эффект полного отсутствия косметики. Калибан ни за что бы не поверил, что у столь свежего и приятного глазу существа могут быть сколько-нибудь значимые проблемы.

Гостья села в кресло, закинула ногу на ногу и сразу же спросила разрешения закурить. Она в самом деле нервничала; были ее проблемы вымышленными либо реальными — предстояло выяснить прямо сейчас.

— Меня зовут Николай, — Калибан положил на стол визитку. — Вы будете чай или кофе?

Она попросила кофе. Ее сигарета казалась игрушечной: тоненькая и ломкая.

— Наша фирма имеет колоссальный опыт, — осторожно начал Калибан. — Мы помогли уже многим людям… Если бы я назвал вам имена некоторых наших клиентов — вы бы удивились. Но я не назову: совершенно секретно. Репутация клиента — абсолютная ценность. Понимаете?

Она еще раз затянулась:

— Про вас говорят… прямо чудеса какие-то. Прямо чудотворцы.

— Никаких чудес, просто нестандартный подход к делу.

Дернулся телефон в кармане пиджака.

— Извините, — Калибан вытащил трубку. — Алло…

— Я вспомнила, — прошелестела Тортила. — С нами Грошева Ирина, специальность — дочка Грошева Вэ Эм, род занятий — тусовщица.

— Спасибо, — Калибан отключил трубку. Тортила, при всей ее незаменимости, иногда торопила события, а Калибан не терпел, когда ему навязывали чужой ритм.

— Вас порекомендовал мне один человек, — визитерша удивленно уставилась на свои руки: в каждой дымилось по сигарете. — Зачем это я… Закурила вторую…

— Бывает, — Калибан улыбнулся. — Простите… можно узнать ваше имя?

— Меня зовут Ирина, — она вздохнула. — Грошева, если вам так хочется.

— О-о, — уважительно протянул Калибан. — Понимаю. Мы бы с удовольствием работали анонимно, но при нашей специфике — никак не получается… Ведь у вас личная проблема?

— Личная. Меня бросает жених.

— Это серьезно, — Калибан чуть нахмурился. — Вы хотите, чтобы он остался с вами?

— Да, — пробормотала она еле слышно.

— Он останется, можете быть уверены. Ваш друг, который вас к нам направил…

— Просто знакомый.

— Простите, знакомый… Он сказал вам, что наши услуги дорого стоят?

— Да, — на этот раз в ее голосе послышался металл. — Я смогу заплатить. Только…

Она погасила обе сигареты. Подняла на него отчаянный взгляд:

— Он сказал… что потребуется… потребуется…

— Давайте я вам объясню, — мягко сказал Калибан. — Все мы, люди, живем в обществе и время от времени попадаем в неприятные ситуации. Нам приходится сдавать экзамены, выяснять отношения с недоброжелателями, иногда нам требуется вся наша воля, чтобы на что-то решиться или, наоборот, от чего-то удержаться… Иногда нам надо кого-то в чем-то убедить, а вот не получается, хоть убей… Чтобы помочь человеку в такой вот трудный момент жизни, существует «Парусная птица», общество с ограниченной ответственностью. Как все происходит: очень просто. Вы садитесь в удобное кресло и засыпаете, погруженная в гипнотический сон… подчеркиваю: никаких медикаментов, никаких таблеток или уколов, экологически чистая технология. Вы спите… сколько надо времени для решения вопроса? Допустим, три часа. В это время я с помощью компьютера подключаюсь к вам… как объяснить? Скажем, настраиваюсь на вашу волну, как приемник или мобилка. Даю вам установку.

После этого вы идете в нужное место (не испытывая ни страха, ни волнения, ваше сознание дремлет) и добиваетесь необходимой цели — организм при этом активизирует неведомые даже вам резервы… А потом вы просыпаетесь как ни в чем не бывало, и ваша проблема уже решена. В данном случае — жених вернулся и просит прощения.

— Он никогда не просит прощения, — сказала девушка так безнадежно, что Калибан засомневался: а слышала ли она то, что он так тщательно ей втолковывал?

— Он просит прощения, — Калибан ухмыльнулся, будто чеширский кот. — В крайнем случае, он ведет себя как человек, который ошибался, а теперь раскаялся… В самом крайнем случае он просто возвращается к вам — без извинений. Ну как?

— Вы не сможете это сделать, — Ирина, кажется, сознательно себя заводила. — И зачем я, дура, надеюсь…

Похоже было, что она вот-вот разревется.

Калибан положил на стол руки, ладонями кверху:

— Разве я похож на лгуна?

Глаза у нее были все-таки красноватые. Капала визином, подумал Калибан. С утра поглядела в зеркало, огорчилась, достала бутылочку с каплями…

Он улыбнулся, обрушивая на нее все свое боевое обаяние. Иногда ему казалось, что в такие минуты ветер проходит по комнате, и белые ленты жалюзи колышутся, и пыль слетает с телевизора, прикрепленного к стене под самым потолком. И клиенты замирают, будто в лицо им дохнуло майским теплым днем, свежим ветром с моря или характерным запахом новых зеленых купюр…