Сочинения. В 2-х томах - Клюев Николай Алексеевич. Страница 5

(1905)

Есть на свете край обширный

Есть на свете край обширный,

Где растут сосна да ель,

Неисследный и пустынный, —

Русской скорби колыбель.

В этом крае тьмы и горя

Есть забытая тюрьма,

Как скала на глади моря,

Неподвижна и нема.

За оградою высокой

Из гранитных серых плит,

Пташкой пленной, одинокой

В башне девушка сидит.

Злой кручиною объята,

Все томится, воли ждет,

От рассвета до заката,

День за днем, за годом год.

Но крепки дверей запоры,

Недоступно страшен свод,

Сказки дикого простора

В каземат не донесет.

Только ветер перепевный

Шепчет ей издалека:

«Не томись, моя царевна,

Радость светлая близка.

За чертой зари туманной,

В ослепительной броне,

Мчится витязь долгожданный

На вспененном скакуне».

По тропе-дороженьке

Могота ль брести?..

Ой вы, руки, ноженьки, —

Страдные пути!

В старину по кладочкам

Тачку я катал,

На привале давеча

Вспомнил, — зарыдал.

На заводском промысле

Жизнь не дорога…

Ой вы, думы-розмысли,

Тучи да снега!

Я пришел к тебе убогий,

Из отшельничьих пустынь,

От родимого порога

Пилигрима не отринь.

Слышишь, — пеною студерой

Море мечет в берега…

Приюти от ночи темной,

Обогрей у очага:

Мой грозою сорван парус,

И челнок пучиной взят, —

Отложи на время гарус,

Подыми от прялки взгляд…

Расскажи про край родимый,

Хорошо ль живется в нем,

Все лежит он недвижимый

Под туманом и дождем?

Как и прежде, мглой повиты,

В брызгах пенистых валов,

Плачут серые граниты

У пустынных берегов?

Если «да» в ответ услышу

Роковое от тебя, —

Гробовую буду нишу

Я готовить для себя.

Если ж «нет»… Рокочет злая

Непогода без конца.

Ты молчишь, не подымая

Бездыханного лица.

К заповедному приходу

Роковое допряла,

И орлиную свободу

Раньше родины нашла.

Старый дом зловеще гулок,

Бел под лунным серебром.

Час мечтательных прогулок,

Встреч и вздохов о былом.

Но былому неподвластны —

Мы в грядущее глядим,

Замок сказочно прекрасный

Под луною сторожим.

Выйдем в сад, с тобою рядом

Мне так ново, так светло.

Под луны волшебным взглядом

Ты как белое крыло.

Оттого ли, как в темнице,

Сердцу плачется с утра,

Что тебе — урочной птице

Отлететь на Юг пора?

Иль душе поверить тяжко,

Что, забыт в саду глухом,

Твоего возврата, пташка,

Не дождется лунный дом?

Любви начало было летом,

Конец — осенним Сентябрем.

Ты подошла ко мне с приветом

В наряде девичьи-простом.

Вручила красное яичко,

Как символ крови и любви:

Не торопись на Север, птичка,

Весну на Юге обожди!

Синеют дымно перелески,

Настороженны и немы,

За узорочьем занавески

Не видно тающей зимы.

Но сердце чует: есть туманы,

Движенье смутное лесов,

Неотвратимые обманы

Лилово-сизых вечеров.

О не лети в туманы пташкой!

Года уйдут в седую мглу —

Ты будешь нищею монашкой

Стоять на паперти в углу.

И может быть, пройду я мимо,

Такой же нищий и худой…

О дай мне крылья херувима

Лететь незримо за тобой!

Не обойти тебя приветом,

И не раскаяться потом…

Любви начало было летом,

Конец — осенним Сентябрем.

(1908)

Не оплакано былое,

За любовь не прощено.

Береги, дитя, земное,

Если неба не дано.

Об оставленном не плачь ты» —

Впереди чудес земля,

Устоят под бурей мачты,

Грудь родного корабля.

Кормчий молод и напевен,

Что ему бурун, скала?

Изо всех морских царевен

Только ты ему мила. —

За глаза из изумруда,

За кораллы на губах…

Как душа его о чуде,

Плачет море в берегах.

Свой корабль за мглу седую

Не устанет он стремить,

Чтобы сказку ветровую

Наяву осуществить.