Т. 1. Лирика Эдгара По в переводах русских поэтов - По Эдгар Аллан. Страница 13

ЧЕРВЬ-ПОБЕДИТЕЛЬ [54]

Смотри: спектакль богат

Порой унылых поздних лет!

Сонм небожителей крылат,

В покровы тьмы одет,

Повергнут в слезы и скорбит

Над пьесой грез и бед,

А музыка сфер надрывно звучит —

В оркестре лада нет.

На Бога мим любой похож;

Они проходят без следа,

Бормочут, впадают в дрожь —

Марионеток череда,

Покорна Неким, чей синклит

Декорации движет туда-сюда,

А с их кондоровых крыл летит

Незримо Беда!

О, балаганной драмы вздор

Забыт не будет, нет!

Вотще стремится пестрый хор

За Призраком вослед, —

И каждый по кругу бежать готов,

Продолжая бред;

В пьесе много Безумья, больше Грехов,

И Страх направляет сюжет!

Но вот комедиантов сброд

Замолк, оцепенев:

То тварь багровая ползет,

Вмиг оборвав напев!

Ползет! Ползет! Последний мим

Попал в разверстый зев,

И плачет каждый серафим,

Клыки в крови узрев.

Свет гаснет — гаснет — погас!

И все покрывается тьмой,

И с громом завеса тотчас

Опустилась — покров гробовой…

И, вставая, смятенно изрек

Бледнеющих ангелов рой,

Что трагедия шла — «Человек»,

В ней же Червь-победитель — герой.

ЛИНОР [55]

Разбит, разбит золотой сосуд! Плыви, похоронный звон!

Угаснет день, и милая тень уйдет за Ахерон.

Плачь, Гай де Вир, иль, горд и сир, ты сладость слез отверг?

Линор в гробу, и божий мир для наших глаз померк.

Так пусть творят святой обряд, панихиду поют для той,

Для царственной, что умерла такою молодой.

Что в гроб легла вдвойне мертва, когда умерла молодой!

«Не гордость — золото ее вы чтили благоговейно,

Больную вы ее на смерть благословили елейно!

Кто будет реквием читать, творить обряд святой —

Не вы ль? не ваш ли глаз дурной, язык фальшивый, злой,

Безвинную и юную казнивший клеветой?»

Peccavimus; но ты смирись, невесту отпеть позволь,

Дай вознестись молитвам ввысь, ее утоляя боль.

Она преставилась, тиха, исполненная мира,

Оставив в скорби жениха, оставив Гай де Вира

Безвременно погибшую оплакивать Линор,

Глядеть в огонь этих желтых кос и в этот мертвый взор —

В живой костер косы Линор, в угасший, мертвый взор.

«Довольно! В сердце скорби нет! Панихиду служить

не стану —

Новому ангелу вослед я вознесу осанну.

Молчи же, колокол, не мрачи простой души веселье

В ее полете в земной ночи на светлое новоселье:

Из вражьего стана гневный дух восхищен и взят сегодня

Ввысь, под охрану святых подруг, — из мрака преисподней

В райские рощи, в ангельский круг у самого трона Господня»

ЛИНОР [56]

Расколот кубок золотой, — рыдать колоколам!

Летит с тоской душа святой к стигийским берегам.

Тоскуй, сэр Гай, рыдай, рыдай! Что ж сух твойсветлый взор?

Так холодна в гробу она, твоя любовь — Линор!

Пой с нами, пой за упокой над мертвой красотой

Хорал, над той, что умерла такою молодой,

Над той, что умерла вдвойне, скончавшись молодой.

«Не гордость вы ценили в ней, а деньги предпочли,

С больной, вы стали с ней нежней — и этим в гроб свели.

Как с ваших лживых языков слетает гимн святой?

Как злобный хор клеветников поет за упокой,

Когда ее убили вы, убили молодой?»

«Peccavimus! [57]Из гневных уст летят твои слова,

Но не мешай нам петь псалом, молчи — она мертва!

Хоть ради той души святой, что вознеслась, ушла,

Хоть ради той, что стать женой, твоей женой могла!

О, как мила она была! Она еще не прах —

Чиста улыбка и светла, нет смерти на устах,

И жизнь в волнистых волосах — но стынет смерть в глазах!»

«Да, слез мне нет, но горный свет горит в душе моей,

Пусть ангелу звучит вослед пеан минувших дней,

Пусть в мире зла колокола песнь оборвутсвою,

Пускай Линор ваш злобный хор не слышит там в раю!

Да, здесь — враги, а там — друзья, паришь в полете ты,

Из ада — прямо в небеса, о них твои мечты.

Здесь — боль и стон, там — божий трон, сбываются мечты!»

СТРАНА СНОВ [58]

По тропинке одинокой

Я вернулся из страны,

Где царит во тьме глубокой

Призрак Ночи-сатаны,

На окраине далекой,

Средь отверженных дубов —

Вне пространства и веков.

Там деревья-великаны,

Облеченные в туманы,

Невидимками стоят;

Скалы темные глядят

С неба красного — в озера,

Беспредельные для взора…

Льют безмолвные ручьи

Воды мертвые свои,

Воды, сонные, немые,

В реки темно-голубые.

Там, белея в тьме ночной,

Над холодною водой,

Точно спутанные змеи,

Вьются нежные лилеи.

И во всяком уголке, —

И вблизи, и вдалеке, —

Где виднеются озера,

Беспредельные для взора, —

Где, белея в тьме ночной,

Над холодною водой,

Точно спутанные змеи,

Вьются нежные лилеи, —

Возле дремлющих лесов, —

Близ плеснеющих прудов,

Полных гадов и драконов, —

Вдоль вершин и горных склонов, —

С каждым шагом на пути

Странник может там найти

В дымке белых одеяний

Тени всех Воспоминаний…

Чуть заметная на взгляд,

Дрожь колеблет их наряд!

Кто пройдет близ тени дивной, —

Слышит вздох ее призывный.

То — давнишние друзья,

Лица некогда живые, —

Те, что Небо и Земля

Взяли в пытках агонии.

Кто, судьбой не пощажен,

Вынес бедствий легион,

Тот найдет покой желанный

В той стране обетованной.

Этот дальний, темный край

Всем печальным — чистый рай!

Но волшебную обитель

Заслонил ее Властитель

Непроглядной пеленой;

Если ж он душе больной

Разрешит в нее пробраться, —

Ей придется любоваться

Всем, что некогда цвело —

В закопченное стекло.