Полное собрание стихотворений - Брюсов Валерий Яковлевич. Страница 35
21 февраля 1899
Коляда
Баба-Яга
Я Баба-Яга, костяная нога,
Где из меда река, кисель берега,
Там живу я века – ага! ага!
Кощей
Я бессмертный Кощей,
Сторож всяких вещей,
Вместо каши да щей
Ем стрекоз и мышей.
Солнце
Люди добрые, солнцу красному,
Лику ясному,
Поклонитеся, улыбнитеся
Распрекрасному.
Утренняя звезда
Пробудись, земля сыра!
Ночи минула пора!
Вышла солнцева сестра!
Месяц
Я по небу хожу,
Звезды все стерегу,
Все давно заприметил,
Сам и зорок и светел.
Звезды
Мы звездочки, частые,
Золотые, глазастые,
Мы пляшем, не плачемся,
За тучами прячемся.
Радуга
Распустив волоса,
Разлеглась я, краса,
Словно путь-полоса
От земли в небеса.
Дед
Мы пришли,
Козу привели, —
Людей веселить,
Орешки дробить,
Деток пестовать,
Хозяев чествовать.
24 декабря 1900
Девочка
Что же ты плачешь,
Девочка, – во сне?
Голову прячешь
На грудь ко мне?
Ангел божий
Любит, если смеются.
На него похожи
Дети, когда проснутся.
Ты меня не узнала?
Прижмись ко мне.
А что тебя испугало,
Это было во сне.
6 ноября 1899
Утро
Ночным дождем повалена,
Вся в серебре трава;
Но в облаках проталина —
Живая синева.
Шагам песок промоченный
Дает певучий скрип.
Как четки, как отточены
Верхи дубов и лип!
Цветы, в жару завялые,
Смеются мне в глаза,
И с песней птицы малые
Летят под небеса.
25 июня 1900
Пред грозой
В миг пред грозой набегающей трепет
Листья деревьев тревожит.
Ветер из облака образы лепит,
Формы чудесные множит.
Пыль поднялась по широкой дороге,
Громче смятение птичье.
Все на земле в ожиданьи, в тревоге.
В небе и блеск и величье.
Капель начальных послышится лепет,
Волен, певуч, многовесен...
В миг пред грозой набегающей трепет
Это ль предчувствие песен?
Июнь – июль 1900
Из дневника
Глаза
На берегу Мерцающих Озер
Есть выступы. Один зовут Проклятым.
Там смотрит из воды унылый взор.
Здесь входит в волны узкая коса;
Пройди по ней до края пред закатом,
И ты увидишь странные глаза.
Их цвет зеленый, но светлей воды,
Их выраженье – смесь тоски и страха;
Они глядят весь вечер до звезды
И, исчезая, вспыхивают вдруг
Бесцветным блеском, как простая бляха.
Темнеют воды; тускло все вокруг.
И, возвращаясь сквозь ночной туман,
Дыша прибрежным сильным ароматом,
Ты склонен счесть виденье за обман.
Но не покинь Мерцающих Озер,
И поутру под выступом Проклятым
Ты вновь усмотришь неотступный взор.
18 июля 1898
К Большой Медведице
Волшебница северной ночи,
Большая Медведица, – ты
Ласкаешь усталые очи,
Смежаешь больные мечты.
В часы увлекающей встречи
Близка нам царица луна,
Мы шепчем прерывные речи,
Мы жаждем безумного сна.
Но скукой сменяется счастье,
Мы вновь безучастьем больны,
И страшен нам зов сладострастья
Всегда опьяненной луны.
И в трезвые, жгучие ночи,
Когда так бессильны мечты,
Ласкаешь усталые очи,
Большая Медведица, – ты!
25 июля 1898
Величание
Величит душа моя господа,
И дух мой восторженно-радостен!
Источник молитвы так сладостен,
Но дерзостным нет к нему доступа.
Сама я печатью таинственной
Колодец любви опечатала,
И ужас на дне его спрятала,
Мучительный ужас, единственный.
Я слышу поток его внутренний,
Но дерзостным нет к нему доступа.
И радостно славлю я господа
Молитвой вечерней и утренней.
27 июля 1898
Тени прошлого
Осенний скучный день. От долгого дождя
И камни мостовой, и стены зданий серы;
В туман окутаны безжизненные скверы,
Сливаются в одно и небо и земля.
Близка в такие дни волна небытия,
И пет в моей душе ни дерзости, ни веры.
Мечте не унестись в живительные сферы,
Несмело, как сквозь сон, стихи слагаю я.
Мне снится прошлое. В виденьях полусонных
Встает забытый мир и дней, и слов, и лиц.
Есть много светлых дум, погибших, погребенных, —
Как странно вновь стоять у темных их гробниц
И мертвых заклинать безумными словами!
О тени прошлого, как властны вы над нами!