С небом наперегонки (СИ) - Пересичанский Юрий Михайлович. Страница 4

словно пыль,

что на глади

Зеркал оседая, последние четкие грани

твоих отражений

стирает,

Пугая кривляньями

чьих-то неузнанных черт.

О, где ж я?

Подмяв под себя

хрупкий строй мирозданья,

Кромешного мрака

обрушилась глыба -

И слишком огромна

ее безысходность,

чтоб высечь

Из мрамора черных ее

безответных глубин

Хотя бы подобье надгробья

для той нашей ночи.

О , где же ты ?

Сколько же лет ?

Их столько,

что в мутном кружении

их половодья

Размыт и утерян

твой облик.

Так в ком же

тебя мне узнать ?..

ЗАКЛИНАНИЕ БЕССОННИЦЫ

О жизнь, к твоей стали зайти ли мне с тылу,

теплом ли груди твой клинок закалить,

пока покаянье стиха не остыло,

пока мне приступен глагола зенит.

Я вполоборота зениц исподлобьем

обиды и пени вслед ямбу скосил -

и уж мирозданье волчком в изголовье,

и уж на душе стихосложно - нет сил!..

О жизнь, черной птицей сложившая крылья

в моей, непригодной гнездовью, груди,

бездонной чернильницей ночь подари мне,

Вселенную писчим листом разверни!..

КРЕЩЕНСКИЕ ПАРАЛЛЕЛИ

Похлопываньем варежек январь

бежит по обветшалым леса жилам -

как живо в старца жилах киноварь

мороза с солнцем целый день кружила.

Бродила ночью ключницей метель

в пустых опочивальнях мертвых сосен -

всевластью хлада запредельных тел

удел бряцанья злобы дня несносен.

Возносит, далью скованная, стынь

мороку мрака кандалов мороза

до мученичества вериг святых -

скорбей полярных звезды просят.

Не ариями выскоблен паркет

к премьере блеска звездной примадонны, -

освистан ветром, ропщет лунный свет,

сменив полутона на полутоны.

ХХ?!.- XXI!? ...

(ПАДЕНИЕ СЛЕЗЫ)

Смотрите, детским мячиком летит

под бампер разухабистой эпохи

наив распятья двадцативековый!

А что ж Отеческое Око? - Спит?..

Мастит водила роковых примет,

да нет охоты отвернуть баранку -

Освенцима похмельем спозаранку

залито ясновиденье небес.

По всем приметам - Ирода восход,

и сны младенцев льнут к последней ласке:

так в "баюшки-баю", в "закройте глазки"? -

игрою на краю каких свобод

исчерпан страх пред приближеньем дна?

Слеза весомей взлетов и падений,

одна слеза зрит милосердья бденье,

стучит слеза - не жмурьтесь, господа:

и так, и так - все бита карта дня...

Стучит слеза - зеницы, веки настежь!

Пускай пронзит паденьем века насквозь,

паденью не подвластные сердца.

Пускай уж лучше вакуум слезы

затянет вглубь стенаний совесть,

чем глаз закрытых стиснет невесомость!

Да вот беда - истоки слез пресны...

ВОТ И ВСЕ

Уж твоих больше губ не коснусь я губами,

Только взглядом теперь я тебя обниму.

Там, где пел соловей, улыбалась судьба нам,

Там теперь листопад воет мне одному,

Что уже лишь во сне мне очей твоих пламя

Полыхнет и осветит полуночный мрак -

И проснусь я в ознобе, и вновь между нами

Полнолуния волчий оскал, боли шрам.

Что ж, когда для тебя слишком мелко и скудно

Прозябанье под сенью любви и судьбы,

Коль тебе соловей надоедлив и скучен

И для радости мало дождя и грозы,

Улетай, улетай же за ветром наживы,

И в неоновом блеске реклам утони,

Примеряя наряд иностранных пошивов,

Не забудь только росы лугов отряхни.

Нет не росы, а слезы рассветов щемящих

Отряхни с ног босых, навсегда позабудь

Поцелуев огонь, предзакатную яшму

Соловьиных садов, позабудь, позабудь!..

УТРО

Осеннее сонное утро,

Туманы стоят над рекой,

Рыбацким суденышком утлым

Плывет серп луны молодой.

Люблю предрассветную темень,

Её отрешенную тишь,

Когда, во вселенной затерян,

Ты с Богом самим говоришь.

И нет на душе недомолвок,

Смысл ясен последней из тайн.

И грех твой простит и замолит

Безбрежно-осення даль.

Вот-вот расплывется зарница

В полнеба кровавым пятном,

Как будто Христа плащаница

Прославлена раны огнем.