Собрание Стихотворений - Смоленский Владимир Алексеевич. Страница 18
* * *
Душа во мгле проснулась,
И заскулил щенок,
И, в облаках, метнулась
Луна, куда-то вбок.
И дождик чуть закапал,
И мутной пеленой
Покрылся мир, заплакал
Младенец за стеной.
Какая в мире слабость,
Безвыходность, тоска…
Бредёт по лужам баба,
Глядит на облака;
Мужик стругает палку
Зазубренным ножом,
Дымок струится жалкий
Над скудным очагом.
И то сильней, то тише
Дождь льётся без конца
На серенькие крыши,
На нищие сердца.
* * *
Крестьянка очень любит кролика
И холит бережно его,
Немалая есть в сердце толика
Любви, для кролика того.
И в час, когда заря румянится,
И в полдень, и в вечерний час
Охапка сладких трав достанется
Ему, с улыбкой бабьих глаз.
Хозяин очень одобрительно
И добродушно поглядит,
И сын его, неукоснительно,
С ним утром поиграть спешит.
И сердце кроличье невинное
Ответной нежности полно,
Беззлобное и неповинное,
Любовию живёт оно.
Но в день рождения хозяина
Иль в день, когда приходит гость,
Крестьянка, утром, без раскаянья
В глаз кролику вонзает гвоздь.
И он висит безмолвный, плачущий
Кровавой, страшною слезой;
А сын, вокруг голгофы скачущий,
На трупик поглядит живой
И облизнётся в ожидании
Обеда сытного, и вот,
Уходит кроличье страдание
В урчащий в сытости живот.
* * *
Сияет солнце над моим Сервозом,
На солнце набегают облака,
И пахнет из коровника навозом,
И пахнет эдельвейсами слегка.
И облака, что в ледяном эфире
Блуждая, не нашли себе приют,
К моим дверям, к душе моей и к лире
В серебряном сиянии плывут.
Вот ночь пришла, и в месяце двурогом
Небесная уснула тишина…
О, этот кубок, поднесённый Богом,
Я выпью с наслажденьем и до дна.
* * *
Вот ты идёшь тропинкою в лесу,
Скучая, папиросу зажигаешь
И эту первозданную красу
Вокруг себя почти не замечаешь.
А рядом Бог, и звери, и цветы —
Ты ничего уже о них не знаешь —
Змея на солнце греется, и ты
Её тяжёлым камнем убиваешь.
Да, ты силён — в руке и палка есть,
И камень твой так точно попадает —
Но можешь ли ты белоснежно цвесть,
Как этот ландыш, что благоухает?
В потерянном раю, к твоим ногам
Он льнуть легчайшим стеблем продолжает,
И та змея к нежнейшим лепесткам
Свою главу прелестную склоняет.
Элегия
Зинаиде Верник
Выхожу я на закате
В поле, через буерак,
Васильки синеют в злате,
В серебре алеет мак.
А вдали, как сновиденье,
Как надежда иль мечта,
Пушкинским стихотвореньем
Пролетает высота. —
Больше ничего не надо,
Лишь идти, идти, идти
Меж цветов чудесных сада
По чудесному пути.
Тихо запад розовеет,
В сердце чисто и светло,
И легко мне в очи веет
Ночи звёздное крыло.
* * *
Альпинист стремится ввысь — не верьте
Ни усилью, ни мечте его,
Кроме льда, усталости и смерти
Нет на этих высях ничего.
Не стремись к земным вершинам, силы —
Береги для тех иных высот,
Где над бездной Херувим поёт,
Где парят Престолы, Власти, Силы.
* * *
Смотри, как медленно и плавно
И величаво в вышине
Орёл стремит полёт державный
В ветрах и солнечном огне.
Смотри, на малое мгновенье
Как бы внезапно измождён,
Преодолев закон паденья,
В лазури замирает он,
Чтоб камнем рухнуть на добычу,
Что в страхе, в прахе залегла…
Ты видишь, есть предел величью —
Два в небе сложенных крыла.
Мазепа
…Казак на север держит путь,
Казак не хочет отдохнуть…
Голубыми лучами печали и тайны
Залиты сумасшедшие ночи Украйны.
И зашита измена в казачьей папахе,
И топор серебром отливает на плахе.
И Мария, что гетмана любит седого,
И судьба, что не знает исхода иного,
И на гибель казачья летящая лава,
И Петром под Полтавой разбитая слава…
…Так в безумном полёте, в безнадежной погоне
Под кнутом задыхаются, падают кони.
Кровь и пена на Карла серебряной шпоре,
И Анафемы рокот в Московском соборе.
Тёмный лик на озёрной качается зыби —
Выпей, царь, за любовь, за Марию, за гибель!
Спит Украйна и бредит, не может проснуться, —
Старый Гетман, в Диканьку тебе не вернуться.
Зарастают дороги к забытому склепу —
Ах, Мария, зачем полюбила Мазепу!