История бриттов. Жизнь Мерлина. - Монмутский Гальфрид. Страница 19

Спустя много времени, когда Леира стала одолевать старость, восстали против него те властители, коим он вместе с дочерьми отдал Британию. Они отняли у него королевство и королевскую власть, которую вплоть до этого он мужественно и со славою удерживал за собой. После того как между ним и детьми произошло примирение, один из них по имени Маглаун, властитель Адьбанский, принял его к себе и вместе с ним сорок воинов, дабы, живя у него, Леир не претерпевал унижения. Однако после двухлетнего пребывания Леира у зятя его дочь Гонорилья возмутилась многочисленностью находившихся при нем воинов, которые затевали ссоры с ее управителями, домогаясь от тех более щедрой выдачи им месячины. Посему по уговору со своим мужем она повелела отцу довольствоваться отныне двадцатью подчиненными ему воинами, отослав прочь всех остальных.

Разгневанный этим Леир, покинув Маглауна, отправился к Хенвину, властителю Корнубии, за которого в свое время выдал вторую дочь Регау. И хотя тот принял его с почетом, не миновало и года, как между его челядью и королевскими воинами возникли раздоры. Распалившись по этой причине негодованием, Регау велела отцу отослать всех сотоварищей за исключением пятерых, которые по-прежнему оставались бы в его подчинении.

Впоследствии ее вконец раздосадованный этим отец возвратился к своей первородной дочери, рассчитывая, что сможет склонить ее к снисходительности и она предоставит приют и ему, и всем его воинам. Но она отнюдь не стала терпимее и поклялась небожителями, что примет его только в том случае, если, расставшись с прочими, он удовольствуется одним-единственным воином. При этом она упрекала его за то, что, будучи стариком и ничего за душой не имея, он хочет пребывать у нее с такой многочисленной свитой. И так как она ни в чем не уступила его настояниям, он в конце концов ей подчинился и, позабыв о своих двухстах в былое время телохранителях, остался у нее только с одним. Однако постоянно предаваясь воспоминаниям о своем былом величии и проклиная бедственное положение, в котором он оказался, король Леир стал помышлять о своей младшей дочери за морем и о том, чтобы к ней обратиться. Но он сомневался, пожелает ли она хоть в чем-нибудь его поддержать, поскольку он выдал ее столь бесславно, как рассказано выше. Все же, не желая пребывать и дальше в столь тягостном унижении, он переправился в Галлию. Но, переправляясь на корабле, он увидел, что его знатные спутники относятся к нему с явным пренебрежением, и, проливая слезы и горько рыдая, разразился такими словами: "О неумолимая череда судеб, шествующих привычною поступью по предуказанному пути! Зачем вы некогда пожелали даровать мне шаткое счастье, если, утратив его, мысленно возвращаться к нему много мучительнее, чем подвергаться преследующим тебя бедствиям? Ведь воспоминание о тех временах, когда, окруженный многими тысячами воинов, я то и дело низвергал городские стены и разорял земли врагов, удручает меня много больше, чем нынешнее мое убожество, которое позволило тем, кто валялся в моих ногах, покинуть меня в беспомощности и немощи. О, преследующий меня рок! Придет ли когда-нибудь день, в который я смогу полной мерою воздать тем, кто бежал от меня, бросив среди моих злосчастий и в нищете? О дочь Кордейла, до чего справедливы слова, которыми ты ответила, когда я спросил, какую любовь ты питаешь ко мне. Ведь ты сказала тогда: "Ты стоишь столько, сколько заключаешь в себе, и столько же любви я питаю к тебе". Стало быть, пока у меня было то, что я мог раздавать тем, кто был друзьями не мне, а моим дарам, я казался чего-то стоющим. И они любили не меня, а более щедроты мои. Ибо не стало этих щедрот, и их тоже не стало. Но с каким лицом, дражайшая дочь, посмею я обратиться к тебе с просьбою о поддержке, если, раздраженный приведенными выше твоими словами, я вознамерился выдать тебя замуж хуже, чем старших твоих сестер, которые после всех благодеяний, что я им оказал, допускают, чтобы я был бесприютен и нищ?"

Неотрывно думая обо всем этом и твердя про себя подобное, он прибыл в Карицию [ 86], где жила его дочь. Решив выждать за городом, он послал к Кордейле гонца, дабы тот сообщил ей о бедственном положении, в котором он оказался, о том, что ему нечего есть и нечем прикрыть свою наготу, и что он взывает к ее милосердию. После того как гонец поведал ей обо всем, растроганная Кордейла горько заплакала и спросила, сколько воинов состоит при ее отце. Посланный на это ответил, что при нем нет никого, кроме единственного оруженосца, который вместе с ним дожидается за пределами города. Тогда она собрала все бывшее под руками золото и серебро и, вручив их вестнику, наказала ему проводить отца в другой город, устроить его там, больного и немощного, омыть, одеть как подобает и всячески холить. Она повелела также, чтобы при отце находилось сорок отлично одетых и снаряженных воинов и чтобы он сообщил о своем прибытии королю Аганиппу и дочери лишь после того, как все ее распоряжения будут исполнены.

Вестник, вернувшись к царю Леиру, проводил его в другой город и укрывал его там, пока не выполнил всего приказанного Кордейлой.

Вскоре, как только Леир облачился в пышное царское одеяние и обзавелся свитой, он сообщил Аганиппу и своей дочери, что изгнан зятьями из королевства Британии и прибыл к ним с тем, чтобы при их поддержке собраться с силами и вернуть себе свое государство. И они, выйдя к нему навстречу со своими советниками и приближенными, приняли его с должным почетом и вручили ему власть над всей Галлией, пока не восстановят его в прежнем достоинстве.

Между тем Аганипп разослал гонцов по всей Галлии, распорядившись собрать вооруженных надлежащим образом воинов, дабы, предоставив своему тестю Леиру потребную помощь, добиться возвращения ему его королевства Британии. По исполнении этого, взяв с собой дочь, Леир переправил в Британию множество собранных в Галлии воинов и, сразившись с зятьями, одержал верх над ними. Затем, восстановив свою власть над всеми своими былыми подданными, он на третий год умер. Умер и Аганипп, король франков. А Кордейла, дочь Леира, взяв в свои руки бразды правления, погребла отца в подземелье, которое приказала соорудить под рекой Сорой, в городе Легецестрии [ 87]. Это подземелье было посвящено двуликому Янусу [ 88]. Все городские ремесленники приступили к работам над этим сооружением, которое было завершено лишь по прошествии года, накануне торжеств в честь упомянутого божества.

32. После того как Кордейла в течение пяти лет в мире правила государством, ее принялись беспокоить племянники, сыновья ее старших сестер, состоявших в супружестве с Маглауном и Хенвином, а именно Марган и Кунедагий. Оба юноши славились своей выдающейся доблестью, причем первый, то есть Марган, был рожден от Маглауна, тогда как Кунедагий-от Хенвина. После смерти своих отцов они унаследовали принадлежавшие им владения, досадуя, что власть над всею Британией принадлежит женщине. Итак, собрав отряды, они восстали против королевы и упорствовали в своей жестокости, а, разорив несколько областей, начали затевать битвы с самой государыней и, захватив ее в плен в последней из них, заключили в темницу, где, удрученная потерею королевства, она наложила на себя руки. Засим юноши поделили между собою остров, причем та часть, что лежит за Хумбером и расстилается по направлению к Катанезии [ 89], отошла к Маргану, а ту, что на другой стороне реки простирается к солнечному заходу, получил Кунедагий.

Спустя два года к Маргану явились такие люди, которым смута в государстве была по душе, и, подстрекая его, стали ему нашептывать, что для него, старшего возрастом, стыд и позор не быть единодержавным властителем всего острова. Распаленный этими их словами и многим другим, он вторгся со своим войском в земли, принадлежавшие Кунедагию, и начал опустошать их огнем и мечом. Итак, разгорелась война, и Кунедагий, напав на Маргана со всем своим многочисленным войском, учинил немалое кровопролитие и обратил его в бегство, после чего стал гнаться за ним по пятам, переходя из области в область, наконец, настиг его и расправился с ним на земле Камбрии, в месте, которое после убийства Маргана вплоть до наших дней называется среди местных жителей по его имени, то есть Марганом. Одержав победу, Кунедагий сосредоточил в своих руках единоличную власть над всем островом и тридцать три года со славою удерживал ее за собой.