Светоч - Савина Анна. Страница 17
42
Высоцкому
25 января 2008 г.
День рождения Высоцкого
Я шла и думала о НЁМ
Под тихий шелест снегопада.
Рождённый вещим январём
ОН был всегда со мною рядом —
В поступках, помыслах, мечтах,
Как голос совести и чести…
Я разбивалась в пух и прах,
А Он кричал: «Прошу, воскресни!»
И воскресала(!)………друг мой…… брат…
А нынче…… нет, ты глянь, Володя,
Какой волшебный снегопад! —
Как будто соткан из мелодий,
Из белых нитей тишины…
Но вдруг внезапное:
— Паскуда…
— Хорош лягаться, пацаны!
— Не бей в живот, сказалллл…… Иуда…
Под сенью тоненьких рябин,
Чуть-чуть левее от дороги
Сцепились в драке пять мужчин.
— Колян, уходим… Делай ноги!!!
Момент… И снова тишина…
Лишь снег в крови…… да чьё-то тело
В сугробе скрыла темнота.
Я подошла к нему…… присела,
Склонясь над сумрачным лицом
(ещё живого или трупа?)
Он застонал… И этот стон
Вогнал в озноб меня и в ступор.
— Ну, что ж ты так? Крепись, дружок…
Постой…… откуда столько крови?
— Санёк пырнул меня ножом……
Ищу мобильник свой… и номер:
(Ноль — три). Мы оба стали ждать
Во тьме приезда «Неотложки»,
Пытаясь рану пережать,
Чтоб боль утихла хоть немножко..
Роняли редкие слова:
— Чего дрались-то вы?
— По пьяни…
Татьянин день… Весь день братва
Глушила «Путинку» за Таню…
— И это всё?
— Что значит всё?
— А за Высоцкого не пили?
— А надо было?
Ёёё-моё… ведь мы о нём совсем забыли!
Мой подопечный вдруг ожил
И, морща лоб, припомнил строчку:
«Где я вторую рюмку пил?
Не помню, нет…… дошёл до точки…»
Я засмеялась:
— Да, братан… твоя цитата прямо в тему…
Но он вдруг снова застонал.
Рука внезапно ослабела,
И не прощупывался пульс …
— Мне не хватает кислорода, —
Он прошептал:
— «Но я вернусь…
конечно…… не пройдёт полгода…»
— Молчи… молчи…… не шевелись!
Ах, что же «Скорая» не едет?
— «…ты докричи……… ты не таись…
дождись меня…» — он снова бредил…
И вот, сигнальные огни!
Я потрясла его за плечи:
— Ауу-у……… ты слышишь …оживи!
Он прохрипел:
— «Ещё не вечер…»
……………………………
Ну, что ж……… а дальше в аккурат
Его умчала «Неотложка».
Лишь безмятежный снегопад
Ковром стелился на дорожки.
А я всё думала о НЁМ —
О том, кто был, как прежде, рядом
И год за годом, день за днём
Склонялся тихим снегопадом
Над каждым, кто упал ничком,
Слетел в кювет, сорвался в пропасть —
Он поднимал их, а потом
Они вслепую шли на ГОЛОС.
Он вёл на Свет из темноты.
Он «видел дно», но звал к Вершине…
Как луч неведомой Звезды,
Зажжённой Ангелом над ними…
43
Побег
В. Высоцкому.
Мы вновь уйдём в сиреневый рассвет —
Лишь ты и я…… одни…… под парусами,
И ветер встретит дерзкий наш побег
Влюбленными, лучистыми глазами.
Ах, этот Ветер…… «избранных пьянил…»
Душа — могучий выдох океана.
«Твой финиш — горизонт» — меня пленил —
И я узнаю поздно или рано
Что там, вдали… за гранью… за чертой…
За дымкой искушающих запретов.
Легко скользну прозрачною волной
В холодные чертоги «того света»…
Из сонма миллионов голосов,
Твой тембр, различая с полузвука,
Я разорву забвения покров,
Родной…… я здесь…… Володя… дай мне руку!
Взревела нечисть, ужаснулся Бог:
Да, сам Аид не ожидал такого —
Ведь удался «побег наш на рывок…»
Не глупый, нет… но наглый до смешного…
Что ж, ангелы на вышках крепко спят —
Прошляпили (наверно, новобранцы)
А мы, ликуя, покидаем Ад
С проворностью Летучего Голландца.
Безумный шквал рассерженных ветров
В лицо ударил запахом Свободы,
Секунда — мысль — в пятьсот морских узлов —
За горизонт!!! Мы снова мореходы………
Ты у руля……… А я? Ну, как всегда —
Отныне и вовек — вперёд смотрящий…
Как ориентир — полярная звезда —
и ГОЛОС твой…… не прошлый…… НАСТОЯЩИЙ.
Там впереди по курсу острова,
Причалим, друг (ведь мы устали оба)
Бери гитару…… спички и дрова…
Ночь у костра…… что лучше? Право слово…
Ты будешь петь, сбивая руки в кровь,
Жестоко разрывая струны-нервы.
Ты — моя жизнь…… и сказка…… и любовь…
Мужчина мой — последний ……или первый?
Пусть эта ночь сгорит в огне костра,
Исчезнет, словно тающая пена.
Я буду слушать… слушать до утра —
Твоя голубоглазая Сирена
Но лишь сверкнёт оранжевый рассвет,
Мы вновь уйдём… как встарь… под парусами.
И ветер встретит дерзкий наш побег
Влюблёнными, лучистыми глазами.
……………………………………………
«Тот свежий Ветер — избранных пьянил…»