Обретенный рай - Филдинг Пегги. Страница 47

Сара мгновенно открыла глаза, охваченная бурной Радостью.

– Мархем! Как вы нашли меня? Как вы узнали, куда идти? Когда вы вернулись из Манилы? Что с Магдалиной? – тарахтела Сара, вылезая из своего укрытия.

Она отбросила палку и попыталась пригладить волосы.

– Где Бонг? Моя школа цела?

Мархем уже слез с Джонса и, шагнув к девушке, заключил ее в объятия. Она обвила его руками, прижалась к его груди, закрыла глаза и улыбнулась. Единственное безопасное место – его объятия, объятия друга, а может быть, и не только друга...

Они стояли, обнявшись, в полном молчании. Мархем заговорил первым.

– С тобой все в порядке, Сара? – Он слегка наклонился и заглянул ей в глаза. – Ты сильно пострадала?

– Я исцарапанная, грязная, веревка натерла шею, а так ничего серьезного.

От него так прекрасно пахло. Ей хотелось еще раз прижаться к его груди, но Мархем, видимо, имел другие намерения. Он наклонился над ней и приблизил полуоткрытые губы к ее губам. Он хотел поцеловать ее. Во всяком случае, она на это надеялась. Мягко, но страстно он коснулся ее губ.

«Он целует меня», – с восторгом подумала Сара.

Его поцелуй зажег огонь во всем ее теле.

Мархем поднял голову и улыбнулся.

– Неплохо, мисс учительница. Давайте попробуем еще разок, но раскройте немного ваш нежный ротик.

«Как же это делается?» – подумала Сара.

Она приподнялась на цыпочки, обвила руками его шею, и снова их губы соединились. Сара чувствовала его дыхание, его язык ласкал ее рот Ей казалось, что она возносится на небеса и летит среди звезд. Сара всем телом прижалась к единственному человеку на свете, который подарил ей эту радость. Она буквально перетекла в него, чувствуя себя абсолютно бескостной. Когда он прервал поцелуй, ей хотелось заплакать от разочарования и одиночества.

«Еще!», – хотела сказать она, но не решилась.

– Лучше бы нам уехать отсюда, – заметил Мархем, глядя куда-то поверх ее головы. – Солдаты займутся ландроунами, а вас надо отвезти домой.

Он не спускал с нее заботливого, ласкового взгляда. Сара чувствовала, как у нее дрожит нижняя губа и сбивается дыхание. Она не хотела, чтобы он смотрел на нее. По крайней мере, сейчас.

– Я знаю, что выгляжу ужасно. – Сара вновь попыталась пригладить всклокоченные и спутанные волосы.

– А мне кажется, прекрасно.

Мархем так внимательно вглядывался в ее лицо, как будто искал ответ на давно мучивший его вопрос. Его теплое дыхание коснулось ее щеки и рта. Он неторопливо, но крепко и жадно поцеловал ее.

О Боже. Он думал, что найдет ее мертвой или зверски избитой, но обнаружил это отважное существо с палкой в руках и крепко закрытыми глазами. От радости ему хотелось засмеяться или... еще раз поцеловать ее.

Ее обветренные и потрескавшиеся губы были мягкими и очаровательно неумелыми. Ему хотелось прикоснуться к бархатной коже, сжать в объятиях прекрасное тело. Ему хотелось ее...

Мархем подвел Джонса и вторую лошадь к поваленному дереву и поманил Сару.

– Мабути! – Сара ласково погладила по морде старую кобылу. – Вы привели мою старушку Мабути.

Лошадь закивала головой, будто здороваясь с Сарой.

– Я не знал, что с тобой и в каком виде я тебя найду... Я боялся... – Мархем потрепал Мабути по шее. – Я знаю, что ты рада ее видеть, но давай поедем домой на Джонсе. – Он помог Саре встать на бревно. – Подожди. Я сначала влезу сам, потом подсажу тебя.

Вскочив в седло, он наклонился к ней. Сара вздохнула и обвила руками его шею. Он легко поднял ее, посадил перед собой и пришпорил Джонса. Огромный конь резво взял с места, за ним на длинном поводе затрусила Мабути. Мархем протянул Саре фляжку, и она, с наслаждением сделав несколько глотков, опять прижалась к его широкой груди.

– Я думала, что ты еще в Маниле. – Она слышала, как бьется его сердце под грубым мундиром.

Сара поглубже вдохнула его чудесный и такой родной запах.

– Тебя так долго не было.

– Я тоже так думаю. Но очень трудно было собрать всех этих обезумевших от страха людей и заставить их ехать в джунгли.

Вдруг страшная мысль пронзила ее. Она высвободилась из его объятий.

– Все нормально? Они не сожгли селение? Мой дом цел?

Его губы коснулись ее волос.

– О Боже, Сара. Я так рад, что с тобой все хорошо. А что касается селения... кое-кого избили, даже сильно, но никого не убили. Спалили китайскую лавку, но сам китаец уцелел. – Сара почувствовала, как он напрягся. – Магдалина в твоем доме. Все нормально.

Но она догадалась, что он сказал ей не все. Слишком глухо звучал его голос.

– Ранили Бонга? Больна Магдалина? Она родила?

Мархем положил руку ей на колено. Откашлялся. Она знала эту манеру оттягивать разговор и настойчиво потребовала:

– Мархем, я не ребенок. Не надо защищать меня. – Она вся трепетала в его надежных руках.

Он прав, она действительно боялась услышать что-нибудь ужасное, как ребенок, который не желает верить, что на свете есть печаль и горе. Нет. Хватит прятаться от жизни, она должна принять все, что та ей уготовила. – Расскажи мне.

– Ну... впрочем, ты все увидишь сама, когда вернешься. – Он обнял ее свободной рукой. – Магдалина была в тяжелом состоянии, когда я уехал искать тебя. Они дурно обращались с ней... они... они изнасиловали ее, Сара. Несколько сволочей. – Он погладил ее по голове. – Бонг сейчас с ней. – Он опять откашлялся.

– Бедный Бонг, – прошептала Сара.

– Да. Он поклялся отомстить бандитам. – Мархем тоже перешел на шепот. – Бедный Бонг. Он чуть с ума не сошел, когда узнал, что сделали с его женой. Не хотел бы я быть на его месте.

Весь остальной путь они ехали молча, погруженные каждый в свои мысли. Главная улица селения была совершенно безлюдна. Школьное здание стояло на своем месте целое и невредимое, Сан-Мигель потонул в глубоком безмолвии.

Они подъехали к ее дому, и Мархем ссадил Сару с коня, но сам остался в седле. Сара удивленно посмотрела на него.

– Ты не войдешь?

– Я доложу, что нашел тебя и отведу лошадей в конюшню. А потом сразу вернусь. – Он погладил ее по голове. – Я очень соскучился по тебе, светловолосая девочка. И майор Файрстоун места себе не находил от беспокойства. Я должен сказать ему, что с тобой все в порядке. – Нэш тронул Джонса с места и, уже отъезжая, проговорил: – Надо нам поговорить, Сара Коллинз. О нас. Нам есть что сказать друг другу.

Девушка согласно кивнула. Это действительно так. Им надо поговорить. Она должна точно знать его намерения, хотя и полагала, что они ей известны Мархем – человек военный, офицер, продвижение по службе много значит для него, и жена ему не нужна. Все это не вызывало сомнений, но Сара хотела, чтобы он сам сказал ей об этом. Тогда она без колебаний отправится домой, на родительскую ферму.

Сара задумчиво посмотрела на закрытый дом Сквареза, обугленные руины китайской лавки и медленно стала подниматься по лестнице. У нее не укладывалось в голове, как мог такой испорченный и развращенный человек быть отцом Магдалины и Сонни – очаровательной девушки и милого, веселого мальчика. Сонни с радостью брался за любую работу, нужную школе, отличался сообразительностью и хорошим характером. Может быть, Магдалина сформировалась под влиянием матери? А Сонни? Майор Файрстоун рассказывал ей, что мать Магдалины умерла, родив Сонни. Наверное, Магдалина была для Сонни больше матерью, чем сестрой. Сара недоуменно покачала головой. Надо будет расспросить Магдалину.

Тишину дома взорвал пронзительный, душераздирающий крик Бонга, сменившийся надрывными рыданиями.

О Боже, помоги нам. Сара все поняла.

Свет померк у нее перед глазами, и Сара ухватилась за верхнюю ступеньку бамбуковой лестницы, чтобы не упасть. Магдалина умерла. Но что с ребенком?

Глава 24

Щурясь от яркого, бившего в глаза солнца, Сара пыталась разглядеть находящихся в комнате людей. Увидела спину Бонга, припавшего к ногам Магдалины, лежащей на своем матрасике. Пухленькая филиппинка, склонившаяся над Магдалиной, выпрямилась и повернулась именно в тот момент, когда Сара вошла в комнату. В руках у нее был сверток.