Симфонии - Белый Андрей. Страница 15
2. Ты заблуждаешься, воспевая надмирность… Я сын рыцаря. Во мне железная сила.
3. Пойдем ко мне в замок, потому что я хочу тебя любить. Хочу жениться на тебе, королевна неведомого царства».
4. Его глаза метали искры.
1. Лес был суров.
2. Между стволов в дни безумий все звучал, все звучал звонкий голос волхва, призывая серебряно-тонких колдуний для колдовства.
3. В дни безумий:
4. «С жаждой дня у огня среди мглы фавны, колдуньи, козлы, возликуем.
5. В пляске, равны, танец славный протанцуем среди мглы!.. Козлы!..
6. Фавны!»
1. Молодая королевна стояла бледная от луны, опустив тонкий, увенчанный профиль. Серебряные слезы скатились из-под опущенных ресниц.
2. Не видно было ее глубокой тоски. Она говорила медленно и спокойно. Ее голос был тихий, чуть грустный.
3. «Возлюбленный, ведь и я тебя люблю. И моя любовь — невиданная на земле. Это вздох бирюзовых ветерков.
4. Этого ты не понял. Разрушил нашу дружбу, чистую, как лилия…
5. Белую…
6. Мне горько и тяжело…»
1. У обрыва, где росли папоротники, плясал старый чародей, поднимая край лиловой одежды.
2. Он потрясал бородой… И седые пряди струились вокруг его вдохновенного лица.
3. Перед ним потрескивало пламя, и казалось, он был объят сквозным, красным шелком.
4. Иногда он перелетал через костер; тогда над сквозным шелком красного пламени его надувшаяся одежда протягивалась лиловым парусом.
5. А кругом веселились колдуньи и утешали друг друга: «Посмотрите: старик ликует!
6. Он ликует, ликует!..»
1. Слушая песни лесного чародея, рыцарь приблизился к королевне и говорил: «Я осыплю тебя рубинами и карбункулами… Я достану тебе пурпур мантии моим железным мечом.
2. Ты ведь королевна безвенечная, бесцарственная…»
3. «Я уже говорила, не здесь мое царство. Будет время, и ты увидишь его.
4. Есть у меня и пурпур: это пурпур утренней зари, что загорится скоро над миром.
5. Будут дни, и ты увидишь меня в этом пурпуре…
6. Но прощай!.. Нам должно расстаться…»
7. Тут обезумевший рыцарь придвинулся к королевне и с криком: «Я совлеку тебя с вершин» — обхватил ее стан и уже собирался спуститься в низину со своею добычею…
8. Но над головою склоненной королевны встал гневный образ призрачного старика в королевской мантии и золотой короне.
9. Его бескровные губы шевелились. Он грозил рыцарю туманной рукой.
10. И молодой рыцарь понял, что нет у него ни трона, ни пурпура, что упал он в трясины прежних лет.
11. И он стал опускаться в низины, запахнувшись в свой плащ. Он дрожал всем телом. Над его головой колебался пучок черных, страусовых перьев.
1. Пляски и песни любимые продолжал чародей: «О цветы мои, чистые, как кристалл! Серебристые!
2. Вы — утро дней…
3. Золотые, благовонные, не простые — червонно-сонные, лучистые, как кристалл, чистые.
4. Вы — утро дней».
5. И кричал, ликуя: «Все нежней вас люблю я».
1. Голубою ночью она стояла, одинокая, на вершине башни. Она была чистая красавица севера.
2. Одинокая.
3. Утром еще стояла она в венке из незабудок на фоне зари.
4. На востоке таяла одинокая розовая облачная башня.
1. На рассвете он сидел вместе с горбатым дворецким в лесной чаще и горько плакал.
2. А коренастый дворецкий разводил руками и шептал рыцарю: «Не горюй, могучий господин, уж я знаю, как утешить тебя…»
3. Рассвет был золотой, а у самого горизонта полыхал красный огонек.
4. На востоке таяла одинокая розовая облачная башня.
1. Они сидели у потухающего костра, отдыхая после танцев. Прислушивались к утреннему безмолвию.
2. Вдали раздался словно лошадиный ход.
3. Скоро с удивлением узнали, что мчался на них кентавр Буцентавр… Он держал над головой растопыренные руки. Еще издали улыбался молниевой улыбкой, крича о золотом рассвете.
4. Промчался как вихрь мимо них и понесся вдаль безумный кентавр… чуть-чуть страшный…
5. И они взошли на холм, чтоб приветствовать золотое утреннее пиршество, сверкающее над лесом, — все в венках из папоротника…
6. Чародей протягивал руки винно-золотому горизонту, где расползался последний комок облачной башни, тая, и пел заре: «Ты смеешься, вся беспечность, вся, как Вечность, золотая, над старинным этим миром…
7. Не смущайся нашим пиром запоздалым… Разгорайся над лесочком огонечком, ярко-алым…»
ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ
1. В те времена все было объято туманом сатанизма. Тысячи несчастных открывали сношения с царством ужаса. Над этими странами повис грех шабаша и козла.
2. Даже невинные дети открывали туманные сношения.
3. В ту пору еще странствовал здесь пасмурный католик на куриных лапах.
4. Иногда туманным, осенним вечером он проходил вдоль опушки леса, шурша омертвевшими листьями, подобрав длинную черную рясу; от него запирались бедные жители.
5. Творили заклинания и крестили окна.
6. Призывно и вкрадчиво стучался в двери домов пасмурный католик; предлагал обитателям воровские сделки.
7. Иногда отмыкались двери, и глупцы впускали к себе незнакомца на куриных лапах.
8. Как часто среди камней и вереска насмешливый католик совершал черную мессу и ему прислуживали диаволы Астарот и Богемот.
9. Предлагал собравшимся богомольцам багровую свеклу: это была пародия на обедню.
1. В городах благочестивцы сражались с пасмурной силой. Они варили на площадях дубовые щепки на страх колдунам и колдуньям.
2. Благочестивцы подсматривали в окна друг к другу. Обвиняли друг друга в позорном колдовстве.
3. Благочестивцы ходили дозором… Среди пустырей старых развалин не раз накрывали почтенных отцов семейства, совершавших сатанинские скачки и полеты на помеле.
4. Богомольно пели монахи «Pereat, Satan» [61], знакомя виновных с испанскими сапогами; узнавали подноготную.
5. Подобрав свои длинные рясы, забивали несчастным в окровавленные ноги железные клинья, заставляли их глотать стекло и плясать на огне.
6. Разводили горючие костры и утешали ад мракобесия дымом и жгучестью.
7. В те времена все было объято туманом сатанизма.
1. К вечеру небо нахмурилось. Клочки холодной синевы летели над осенней страной.
2. Рыцарь сидел на террасе замка, испуганный и бледный. На нем был черный траурный плащ, окаймленный серебром.
3. Перед ним шумела река. Она наливалась чернотой и ночным мраком. Только гребни волн отливали белым металлическим блеском.
4. Все было полно мистического страха… Вдалеке проплывала чья-то лодка, оставляя за собой стальную полосу…
5. Рыцарь знал, что это было предвестием несчастья и что в лодке сидел не рыбак… Совершенно стемнело.
6. Виделись мутные силуэты, и слышался ропот волны.
7. Призывный рог дежурного карлы возвестил о приходе неведомых.
8. Подавали знаки и переговаривались.
1. Старый дворецкий пришел на террасу доложить о появлении незнакомого хромца.
2. Тут они стояли причудливыми силуэтами во мраке ночи!..
3. Старый дворецкий склонил седую голову на горбатую грудь и стал поодаль, а хромец подошел к молодому рыцарю и завел воровские речи о знакомых ужасах.
4. Рыцарь смотрел на пришедшего, что-то мучительно вспоминая.
5. Наконец, в минуту прозрения, перед ним вырисовался взгляд козла, и он вскричал в волшебном забытье: «О козлоногий брат мой!»
6. Тут поднялась в нем вся бездна угасших козлований, а где-то недалеко сквозь тучи вспыхнул багрянец и погас.
7. Это была лаврентьевская ночь. Упал кровавый метеор. Дворецкий выразительно блеснул круглыми глазами и вновь склонил воровскую голову на горбатую грудь.