Опасный поворот. Инспектор пришел - Пристли Джон Бойнтон. Страница 4

Роберт . Нет, вы не можете на этом поставить точку. Вы были, вероятно, последним человеком, с которым говорил Мартин, и должны что–нибудь знать о нем.

Олуэн (устало) . Все это было и прошло. Оставим былое в покое. Прошу вас, Роберт. (Другим тоном.) Кроме того, я уверена – мы, должно быть, изрядно надоели мисс Мокридж со всей этой чепухой.

Мисс Мокридж (живо) . О, нисколько, мне, напротив, очень интересно… чрезвычайно интересно.

Олуэн . Уж не собираемся ли мы, Фреда, обсуждать все это? Нечего ворошить. Все уже давно кончено.

Роберт (охваченный грустными размышлениями; с настоятельной просьбой) . Послушайте, Олуэн, вы обязаны мне ответить на следующее… Имел ли ваш визит к Мартину в тот вечер какое–нибудь отношение к делам фирмы? Вы сказали, что чем–то были встревожены?

Фреда . О, Роберт, прошу вас.

Роберт . Простите, но я должен знать. Имело ли это какое–нибудь отношение к пропавшим пятистам фунтам?

Гордон (запальчиво) . О, ради всего святого, не впутывайте сюда эти деньги. Никто из нас не хочет еще раз касаться всего этого. Мартина уже нет на свете. Оставьте его в покое, прошу вас, и прекратите разговор об этих проклятых деньгах.

Фреда . Гордон, успокойтесь. Вы ведете себя сегодня точно истеричный ребенок. (Мисс Мокридж.) Простите, пожалуйста.

Гордон (бормочет) . Присоединяюсь. Очень прошу извинить меня, мисс Мокридж.

Мисс Мокридж (вставая) . Нет, нет, что вы! Но мне кажется, мы уже припозднились.

Фреда . Нисколько.

Роберт . Нет, еще рано…

Мисс Мокридж . Паттерсоны сказали, что пришлют за мной машину. Приехала она, вы не знаете?

Роберт (идя к двери) . Приехала. Я слышал ее, когда мы выходили из столовой, и сказал шоферу, чтобы подождал на кухне. Я его сейчас велю позвать.

Фреда (вполне сознавая иронию произносимых ею слов) . Неужели вы нас уже покидаете?

Мисс Мокридж . Да, кажется, мне действительно пора. Отсюда до Паттерсонов по крайней мере полчаса езды, и не думаю, чтобы они были очень довольны, если я слишком долго задержу их машину и шофера. (Пожимая руку Фреде.) Очень, очень вам благодарна. (Пожимая руку Олуэн.) Так приятно было опять увидеть вас всех вместе – вы составляете такое очаровательное общество. (Пожимая руку Бетти.) До свидания, миссис Уайтхауз. До скорого свидания. (Прощается со Стэнтоном.)

Фреда (идя к двери) . Мне кажется, вы забыли шаль у меня в комнате. Я вам ее сейчас принесу.

Мисс Мокридж (у двери) . До свидания.

Все . До свидания.

Фреда (уходя) . Я слышала, что вы очень приятно провели время в Америке…

Обе женщины уходят и закрывают за собой дверь. Олуэн начинает рассматривать книги на полках. Бетти подходит к роялю и берет папироску из коробки, стоящей на нем. Стэнтон, вздохнув с облегчением, наливает себе виски.

Гордон . Слава тебе господи, легче дышать стало.

Бетти . Да уж – слава создателю. Мне очень жаль, но я не переношу этой женщины. Она слишком напоминает мне школьную преподавательницу геометрии.

Стэнтон . Что–то мне всегда была подозрительна ваша геометрия, Бетти. Хотите налью, Гордон?

Гордон . Нет, спасибо.

Стэнтон . Очень странно, но Мокридж совсем не плохая писательница. Я не хочу сказать, что ее книги раскупаются нарасхват, но все–таки она недурно пишет. И почему это в хороших писателях всегда есть что–то неприятное?

Гордон . Этого я не знаю. Но никак не нахожу Мод Мокридж хорошей писательницей, Стэнтон.

Бетти . Я уверена, что она страшная сплетница.

Стэнтон . Не отрицаю. Она известна этим. Вот почему дамам следовало бы при ней помолчать. Она–то уж сумеет приукрасить и раздуть эту историю с папиросницей – в течение какой–нибудь недели пустит гулять ее по всему Лондону. Паттерсоны, для начала, услышат ее сегодня же вечером. Для нее было, наверное, мукой уйти на самом интересном месте.

Гордон . Она бы не ушла, если б надеялась что–нибудь еще услышать. Но и так услышала достаточно, чтобы развернуться. (Со смехом.) Наверное, уже завтра с утра засядет за новый роман, и все мы будем в нем фигурировать.

Бетти (решительно) . Ей придется немало напрячь свое воображение в отношении меня.

Стэнтон . И меня тоже. По всей вероятности, нам с вами, Бетти, она припишет самые гнусные пороки.

Бетти (смеясь) . Ну, знаете, с тем, что она слышала, ей многого сделать не удастся. В конце концов, почему бы Фреде не привезти Мартину в подарок папиросницу и почему бы Олуэн не отправиться его проведать?

Олуэн (перелистывая книгу, лениво) . Да, именно, почему бы и нет?

Бетти . О, я совсем забыла, что вы тут, Олуэн. Можно мне спросить вас кое о чем? В конце концов, мне кажется, я еще никого до сих пор ни о чем не спрашивала?

Олуэн . Можете спросить. Впрочем, не обещаю, что отвечу.

Бетти . Я все–таки рискну. Были вы влюблены в Мартина, Олуэн?

Олуэн (твердо) . Ни капельки.

Бетти . Я так и думала, что нет.

Олуэн . По правде сказать, если быть совершенно откровенной, он был мне, скорее, неприятен.

Бетти . Я так и предполагала.

Гордон . Вздор. Никогда этому не поверю. Вы не могли не любить Мартина. Никто не мог. Я не хочу сказать, что он был лишен недостатков и так далее, но в отношении него это и несущественно. Он был особенным человеком. Нельзя было не любить его. Он был Мартином – и этого достаточно.

Бетти . Другими словами, – вашим богом, мой друг. Вы знаете, Гордон буквально обожал его. Разве не так, мой дорогой?

Стэнтон . Нужно сказать, он мог быть обворожительным. Во всяком случае, был очень умен. Должен признаться: без него фирма уже никогда не будет тем, чем была.

Гордон . Не думаю!

Бетти (чуть насмешливо) . Ну, еще бы!

Олуэн ставит книгу на место. Входит Роберт, идет к столу, наливает себе виски. Затем входит Фреда, берет папироску из коробки и закуривает.

Роберт . Ну–с, теперь мы можем внимательно разобраться во всем.

Олуэн . О нет, прошу вас, Роберт!

Роберт . Простите, Олуэн, но я желаю знать правду. Во всем этом есть что–то очень странное. Сначала Фреда едет к Мартину – и ни слова не говорит об этом. Затем вы, Олуэн, тоже едете к нему – и тоже ни словом не обмолвились. Не очень пристойно получается. Почему–то вы обе это скрывали. Может, вы скрываете еще что–нибудь? Мне кажется, настало время кому–то из нас, для разнообразия, начать говорить правду.

Фреда . А ты всегда говоришь правду, Роберт?

Роберт . Во всяком случае, стремлюсь к этому.

Стэнтон (иронически) . Какое благородство. Но не требуйте от нас, простых смертных, слишком многого. Имейте снисхождение к нашим слабостям.

Фреда (с внезапной подозрительностью) . Каким слабостям?

Стэнтон (пожимая плечами) . Да каким угодно, дорогая Фреда. Например, к приобретению музыкальных папиросниц. Я уверен, это тоже своего рода слабость.

Фреда (вкладывая тайный смысл в свои слова) . Или к тому, чтобы по–разному использовать возможности, предоставляемые маленькими деревенскими коттеджами? Мне кажется, при некоторых обстоятельствах это тоже может считаться слабостью.

Стэнтон . Вы говорите о коттедже Мартина? Я почти там не бывал.

Фреда . Нет, я не думала о коттедже Мартина. Я думала о чьем–то другом коттедже, – может быть, о вашем.

Стэнтон (посмотрев на нее пристально) . Боюсь, что я вас не понимаю.

Роберт (выведенный из терпения) . Послушайте, что все это значит? Теперь вы, Стэнтон, начинаете, что ли?

Стэнтон . Конечно, нет. (Смеется.)

Роберт . Ну–с, прекрасно. Я желаю выяснить всю эту историю с Мартином до конца. И хочу сделать это теперь же.

Гордон . О боже! Это что же, будет новое дознание?!

Роберт . В нем не было бы необходимости, если б мы услышали немного больше правды во время следствия. Прежде всего это касается вас, Олуэн. Вы были последним человеком, кто видел Мартина. Зачем вы отправились на свидание с ним? Касалось ли это пропавших денег?

Олуэн . Да, касалось.

Роберт . Вы знали тогда, что Мартин их взял?