Мимино (киносценарий) - Токарева Виктория Самойловна. Страница 12

— Да?

— Да, — сказала Лариса. И тоже улыбнулась.

— У нас вылет сейчас. Опаздываю, — сказал Валико, по-прежнему улыбаясь.

— А мы только прилетели, — улыбнулась Лариса.

— Я побежал.

— Вы мой голос запомнили? — спросила Лариса.

— Запомнил!

— Теперь не перепутаете? Ну, бегите,— улыбнулась Лариса.

Кукуш напяливал кепку на очередного клиента, когда из мясного магазина напротив выбежал Анзор и заорал на всю площадь:

— Кукуш! Иди к телефону. Международный! Исхак из Израиля звонит!

— Кто? — не понял Кукуш.

— Исхак из Израиля!

— Нету меня, нету! — перепугался Кукуш. — Переучёт!

Хачикян, окунувшись в двигатель — из-под капота торчал только его зад, — занимался своим грузовиком. Из стеклянной будки выглянул диспетчер.

— Рубик, — крикнул он. — Тебя междугородняя вызывает.

— Ленинакан?

— Телави!

— Это Валик-джан! — Хачикян торопливо вытирал руки ветошью. — Я ж ему говорил...

— Что? — не понял стоявший рядом механик.

— Умные вещи, — бросил Хачикян, спеша к будке диспетчера. Взял трубку:

— Валик-джан, здравствуй, дорогой! Как поживаешь? Ах, не ты... А кто? Откуда? Коопторг? Здравствуйте! Что-нибудь случилось? А... Спасибо вам большое, спасибо, дорогой. До свидания!

Хачикян положил трубку, сказал диспетчеру:

— Альбертику купил в Европе крокодила. Жёлтого.

— Что? — не понял диспетчер.

Хачикян пошел к машине, на полпути остановился, грустно сказал:

— Молодец, Валик-джан.

У машины вдруг набросился на механика:

— Ты чего халтуришь? Если делаешь, делай, как следует?

— Где я халтурю? — обиделся механик.

— Везде! — буркнул Хачикян и полез в двигатель. Покопавшись, выглянул и назидательно сказал механику: — На любую дорогу можно вернуться. Если она правильная.

Комарова Лариса Ивановна — артистка Елена Проклова

Валико сидел за штурвалом лайнера, и гигантская машина была послушна его рукам. Посмотрел на приборы, переключил один из рычажков на панели управления, покосился на сидящего рядом Сергиенко. Тот кивнул — мол, правильно.

— Через год командиром корабля будешь.

— Буду! — согласился Валико.

— Ты вот что... — сказал Сергиенко. — Как прилетим, подавай заявление на однокомнатную квартиру, у нас в городке два дома строятся.

— Почему на однокомнатную? Мне двухкомнатная нужна.

— Двухкомнатную на одного не дадут, — сказал Сергиенко.

— Сегодня один, а завтра... — Валико подумал, сказал: — В Большой театр буду ходить... — Ещё подумал: — В музеи...

— Уважаемые пассажиры, — зазвучал в динамике голос стюардессы Кати, — пролетаем главный Кавказский хребет. Справа — Казбек, слева — Эльбрус. Благодарю за внимание.

Повторила то же самое по-английски.

Валико посмотрел вниз. Но там были видны только облака. Валико погрустнел. Повернулся к Сергиенко:

— Спасибо, Вася. Садись.

— Можешь еще, если хочешь, — великодушно разрешил Сергиенко.

— Нет, спасибо. Потом. Сейчас пойду воду выпью.

Уступив место за штурвалом Сергиенко, вышел в подсобное помещение. Достал из ящика бутылку «Боржоми», посмотрел в иллюминатор. Открыл «Боржоми» об угол стойки, ударив по пробке кулаком.

— Валентин Константинович, — упрекнула стюардесса Катя, — открывалка же есть.

— А? — Валико оторвался от иллюминатора, недоуменно посмотрел на бутылку. — Извини, дорогая...

Поставил бутылку. Сел в кресло. Пробормотал неуверенно:)

— В Большой театр ходить буду... В музеи...

— Что? — не поняла Катя.

Валико не ответил. Он думал. Подумав, добавил:

— На коньках научусь кататься...

... И почудилось ему, что он плавно, под музыку, скользит по пустому зеркальному квадрату катка. Сделав несколько пируэтов, крутится волчком. Всё быстрее и быстрее. Вдруг резко затормозил, замер, растерянно глядя перед собой.

И Валико шагнул к плотно задраенной двери авиалайнера.

— Мизандари, — раздался мужской голос. — Рябцева, где Мизандари? — спросил у Кати выглянувший из рубки командир лайнера.

Катя посмотрела на кресло, где только что сидел Валико, растерянно воскликнула: — Вот только что здесь сидел...

— Та-ра-ра-ра, та-ра-ра-ра!.. — вопил Валико на весь Кавказский хребет, спускаясь по покрытой снегом горе. На полпути споткнулся и поехал на заду по снежному склону, стремительно набирая скорость, и затормозил каблуками возле здания аэропорта «Норка-2».

Одноногий Вано рубил дрова. Из трубы поднимался жиденький дымок.

— Здравствуй, Валико.

— Здравствуй, Вано, — сказал Валико, вставая.

— Ты почему пешком? — спросил Вано.

— Нелётная погода... Вай-вай-вай...

— Что, ударился?

— Подковы твои в самолёте забыл.

— Ничего... Подковы в Телави завезли, сколько хочешь. Надо было гвозди попросить. Гвоздей нет.

— Гвозди я тебе привёз! — Валико вывернул карманы и высыпал гвозди. — Ну, я пошёл. И он зашагал по склону.

— Валико! — крикнул Вано.

— О!

— У тебя штаны сзади порвались.

Валико проверил — действительно, порвались.

— Слушай, слева — Казбек, справа — Эльбрус. Такая красота, а ты куда смотришь? — крикнул он. Вдруг из ущелья донеслось тяжёлое дыхание. Валико подошёл к краю обрыва, посмотрел вниз. Внизу, по снегу вдоль горной речки, бежал всклокоченный мужик, прижимая к груди улей. За ним

гнался медведь.