Южный Урал, № 1 - Головин Анатолий Дмитриевич. Страница 51

Дядя Серёжа громко рассмеялся и хлопнул мальчика по спине:

— Ну, такого беспременно пустят. Была не была, пойдём.

В воскресенье вечером Ваня шёл с матерью и дядей Серёжей в клуб. Мария Григорьевна нарядная: в меховом пальто, с муфточкой, на дяде — потёртый ватник, но, не смотря на это, он шёл так важно, будто на нём была енотовая шуба.

В дверях клуба их задержали. Билетёрша категорически заявила, что с детьми нельзя. Дядя Серёжа сердито хмыкнул и постарался доказать, что они идут не с детьми, а с мальцом. Мария Григорьевна растерянно остановилась, закрыв собою проход. Ваня же забыл всё, что хотел сказать в таком случае, и почувствовал как его глазам стало горячо. Сзади раздавались голоса:

— Чего встали?

— Проходите!

— Отойдите в сторону!

— Мальчик, пусти, — и кто-то грубо взял Ваню за плечо и потянул в сторону. Ваня закричал и наотмашь ударил кого-то по руке.

— Что тут такое?

Толпа расступилась и к Ване подошёл высокий человек в кожаном пальто.

— Да, вот мальчишка дерётся, товарищ Михайлов, — ответил мужчина, почёсывая ушибленную руку.

— А, Ваня! — радостно воскликнул Михайлов, — пойдём, пойдём, — и, ухватив его за плечи, почти внёс в клуб.

— Это сын двух богатырей, — сказал он билетёрше. — Проходите, проходите, Мария Григорьевна.

В зале было светло и весело. Ваня сел вместе с матерью, дядей Серёжей и дядей Колей в третьем ряду.

Чёрный, тонкий мужчина в гимнастёрке и галифе вышел из-за сцены, встал к столу и поколотил карандашом по графину с водой. В зале начали успокаиваться. А когда стало совсем тихо, мужчина сказал, что открывается слёт стахановцев. Ваня смотрел то на сцену, где уже другой дядя выкрикивал фамилии, то в зал, откуда после каждого выкрика дяди у стола, неслись дружные хлопки. Потом мать поднялась и пошла на сцену. За ней поднялся дядя Коля и вдруг ухватил за руку Ваню:

— А ну, пойдём и ты в президиум, потомственный богатырь.

Они поднялись на сцену. В зале засмеялись. Дядя Коля засмеялся тоже и ободряюще хлопнул Ваню по спине.

Все сели за стол, покрытый красным сукном. Перед Ваней вдруг выплыло много-много лиц, и всё огромное количество глаз смотрело на него. Он сполз со стула, пытался убежать, но дядя Коля поймал его.

— Сиди смирно!

Понемногу привыкнув, Ваня стал разглядывать людей в зале, и в третьем ряду увидел дядю Серёжу среди трёх пустых стульев.

— Товарищи, — сказал главный дядя что сидел за столом в середине, — только что передан приказ Верховного Главнокомандующего. Наши войска заняли город Ригу!

Все вскочили и начали так хлопать и кричать «ура», что Ваня, как ни старался кричать громче, всё же себя не услышал.

Только затих зал, как одна тётя, подойдя к краю сцены, торжественно сказала:

— Товарищи, получено из Москвы по телефону сообщение наркома о награждении ряда наших работников орденами и медалями. Среди награждённых, присутствующие здесь стахановцы — богатыри труда: Шубина Мария Григорьевна — награждена орденом Красная Звезда!

Снова зашумел зал. Люди вскочили и захлопали в ладоши. Валя не понял, почему встала мать. К ней подходили люди, жали ей руки и так хлопали в ладоши, что она испуганно моргала глазами. Ваня от восторга присвистнул и задрыгал ногами.

— Варзов Николай Владимирович, — снова выкрикнула красивая тётя, и в углу поднялся новый шум, люди вскакивали и спешили туда с криками «поздравляю».

— Вам выступать надо, Мария Григорьевна, — сказал дядя Коля.

Мать так больно сжала Ванину руку, что он даже вскрикнул.

— Ничего, — улыбаясь сказал дядя Коля. — Вы коротенько, по существу. То, о чём сердце ваше сейчас говорит…

Главный дядя объявил, что слово от награждённых имеет Мария Григорьевна Шубина. Мать Вани медленно встала и пошла из-за стола, точно так же, как ходил дома Ваня, когда чувствовал себя очень виноватым. Ей навстречу дружно хлопали.

Когда зал затих, Мария Григорьевна сказала:

— Я клянусь оправдать большую награду, которой меня удостоили партия и правительство. Я буду бороться на трудовом фронте до победного конца, не жалея своих сил.

Возвращались домой поздно.

— Мама, — спросил Ваня, — тебе ту звезду дали, которую ты в небе доставала, да?

— Фу, глупый, — возмутился дядя Серёжа. — Какую, такую в небе звезду? Тут настоящую Красную Звезду дали. Орден!

— Нет, ту, что мама в окне доставала, — настойчиво повторял Ваня. — Ты не знаешь. Мама все, все звёзды чистила. Протянула руки высоко-высоко в небо, и каждую звёздочку брала и чистила, чтобы они лучше светили. Правда, мама?

— Ишь, чушь какую несёт, — удивлялся дядя. — Да, говорю же, ей дали орден Красная Звезда…

— Да, я знаю! — обидчиво крикнул Ваня, — которую на груди носят, та на винтике. Я знаю. А то — другая. Мама, ведь ты чистила звёзды, да? Потом у тебя на руках много-много звёздочного серебра было.

Мария Григорьевна подхватила Ваню на руки и крепко поцеловала.

— Все мы сейчас чистим и землю и небо, Ваня, чтобы звёзды ярче светили, чтобы солнце жарче горело, чтобы люди были счастливыми.

Ваня закинул голову назад, множество звёзд окружало его. Он вспомнил, как водил во сне машину от звезды к звезде и сказал:

— Когда я выросту, я буду богатырём, чтобы мне в ладоши хлопали и все любили бы меня, как маму.

Дмитрий Захаров

ПУГАЧЕВ НА УРАЛЕ

Стихотворение