Непоэмание - Полозкова Вера. Страница 8
Ночь с 23 на 24 января 2005 года
Суженое-ряженое
Гадание
Чуши не пороть.
Пораскованней.
– Дорогой Господь!
Дай такого мне,
Чтобы был свиреп,
Был как небоскрёб,
Чтобы в горле рэп,
А во взгляде стёб,
Чтоб слепил глаза,
Будто жестяной;
Чтоб за ним как за
Каменной стеной;
Туже чтоб ремней,
Крепче, чем броня:
Чтобы был умней
И сильней меня;
Чтобы поддержал,
Если я без сил,
Чтобы не брюзжал,
Чтобы не бесил,
Чтобы был холен,
Чтобы был упрям,
Чтоб «У этой вон —
Идеальный прям!»
Чтобы, пыль вокруг
Каблуком клубя,
Он пришел и вдруг —
«Я люблю тебя».
* * *
По реке плывет топор
Вдоль села Валуева.
Он не видит и в упор,
Как же я люблю его.
* * *
– Рассказать ему? – Бровь насупит.
Да и делать-то будешь что потом?
– А исчезнуть? Как он поступит?
– Не умрёт. Всё приходит с опытом.
– А не любит? – Ну значит – stupid,
Пусть тогда пропадает пропадом.
* * *
– Уходить от него. Динамить.
Вся природа ж у них – дрянная.
– У меня к нему, знаешь, память —
Очень древняя, нутряная.
– Значит, к черту, что тут карьера?
Шансы выбиться к небожителям?
– У меня в него, знаешь, вера;
Он мне – ангелом-утешителем.
– Завяжи с этим, есть же средства;
Совершенно не тот мужчина.
– У меня к нему, знаешь, – детство,
Детство – это неизлечимо.
* * *
Шалостью бризовой,
Шелестью рисовой —
Поговори со мной,
Поговори со мной,
Солнечной, лиственной
Вязью осмысленной —
Ну поделись со мной
Тяжкими мыслями,
Тёмными думами,
Мрачной кручиною —
Слушать угрюмыми
Соснами чинными
Буду; как рай земной
Под кипарисами —
Поумирай со мной,
Поговори со мной,
Слеёы повылей чуть —
Я ведь как оттепель,
Я тебя вылечу,
Станет легко тебе,
Будто бы сызнова
Встанешь из пламени,
Только держись меня,
Не оставляй меня.
А коль решишь уйти,
Вот те пророчество:
Будешь искать пути,
Да не воротишься.
28–29 января 2005 года
Обстановочка
В трубке грохот дороги, смех,
«Я соскучился», Бьорк, метель.
Я немного умнее тех,
С кем он делит свою постель.
В почте смайлики, списки тем,
Фото, где я сижу в гостях;
Мне чуть больше везёт, чем тем,
Кто снимается в новостях.
В сумке книжка с недорогим
Телефоном, медведь, тетрадь:
Мне спокойнее, чем другим,
Кому есть уже, что терять.
В сердце вставлен её альбом,
Кровь толкается чуть быстрей.
Там безлюдней вспотевших лбом
Подворотен и пустырей.
Ночь с 12 на 13 февраля 2005 года
Сиамские близнецы
Целуемся хищно
И думаем вещно;
Внутри меня лично
Ты будешь жить вечно,
И в этой связи мы
Единей скелета, —
На долгие зимы,
На многие лета;
В нас ширится мощно
Грудная геенна —
И денно и нощно,
И нощно и денно;
Сиамское темя
У двух иностранцев —
Мы вместе на время.
Но не на пространство.
И да не возропщем,
Пока не остынем.
Найдемся по общим
Подкожным пустыням.
Ночь с 16 на 17 февраля 2005 года
«А где я? Я дома, в коме, зиме и яме…»
А где я? Я дома, в коме, зиме и яме.
Мурлыкаю в ванной медленно Only you,
Пишу себе планы, тут же на них плюю;
А кожа сидит на креме как на клею
И, если не мазать, сходит с тебя слоями.
А он где? Никто не знает; по веществу ведь
Он ветер; за гранью; без вести; вне игры.
Пусть солнце бесстыдно лижет ему вихры,
Пусть он устаёт от женщин и от жары, —
Его, по большому счёту, не существует.
Ведь, собственно, проходимцы тем и бесценны.
Он снится мне между часом и десятью;
Хохочет с биллбордов; лезет ко мне в статью.
Таджики – как саундтрек к моему нытью —
В соседней квартире гулко ломают стены.
Такая болезнь хоть раз, но бывает с каждым:
Я думала: я забыла сказать о важном,
Я вывернусь, я сбегу, полечу в багажном,
Туда же, всё с той же бирочкой на руке.
Я думала: я ворвусь и скажу: porque?!..
Но Вечный грустит над очередью к реке,
В которую никого не пускает дважды.