«Венгерская рапсодия» ГРУ - Попов Евгений Владимирович. Страница 27

«Миссия Воробей»

29 февраля 1944 г. в Италии на авиабазе Бари приземлился американский военный самолет. По трапу на бетонную полосу спустились три американских офицера: полковник Флоримонд Дюк, майор Альфред М. Суарес и капитан Гай Нан. На их прилет никто, кроме встречающего представителя штаба, не обратил внимания. Здесь шла напряженная работа, подготовка самолетов, совершавших регулярные челночные полеты между Бари и Полтавой.

На аэродроме в Бриндизи, недалеко от Бари, был подготовлен бомбардировщик «Галифакс», который должен был доставить трех американских разведчиков в пределы Венгрии. Им предстояло приземлиться недалеко от югославско-венгерской границы, примерно в 50 — 60 км юго-восточнее г. Надьканижа. Времени на подготовку оставалось немного. Выброска группы была запланирована на 12 марта. Однако неблагоприятные погодные условия в районе планируемого десантирования сдвинули сроки проведения операции. Полковник Дюк был неразговорчив. Ему с самого начала не нравилось, что операция готовилась поспешно, без проработки деталей. Сроки выброски группы со дня надень откладывались. И даже кодовое название операции — «Миссия Воробей» — какое-то несерьезное, мягко говоря, не вызывало оптимизма.

Приходилось ждать. Самолет с тремя разведчиками вылетел только в ночь на 16-е. На рассвете бомбардировщик уже был в районе десантирования. Командир экипажа пожал на прощание руки каждому из разведчиков, и через несколько минут можно было видеть, как внизу раскрылись три парашюта. Группа приземлилась кучно в заданном районе. Быстро собрали парашюты, бросили их в естественное углубление и замаскировали камнями, ветками деревьев и комьями земли. Капитан выбрал заметный ориентир, рядом с ним оборудовали тайник для контейнера с рацией. Вторую рацию взяли с собой. Полковник Дюк сориентировался на местности и, определив точку приземления, наметил маршрут движения к месту, где их должны были встречать.

На месте планируемого приземления парашютистов, севернее деревни Чактория, в заброшенном шалаше на винограднике был организован пост наблюдения. Однако в обусловленное время самолет не прилетел. Полковник Кадар приказал продолжать наблюдение. И только четыре дня спустя, 16 марта, наблюдатель услышал шум мотора самолета и заметил купола парашютов. Когда автомашина прибыла на место приземления, оказалось, что, вместо ожидавшегося одного, приземлились три американских офицера. Полковник Кадар доложил заместителю министра иностранных дел Сентмиклоши, что американцы доставлены в Будапешт. Заместитель министра с явным сожалением спросил: «Они все-таки прибыли? А ведь мы просили американцев задержать осуществление операции, пока существует опасность немецкой оккупации страны. Они направили сразу троих, но ведь речь шла только об одном, — продолжал он с раздражением в голосе. — Ну да теперь все равно. Раз они здесь, будем действовать, как условились».

Американцы ради проформы были допрошены начальником Управления безопасности генералом Уйсаси. На допросе они, как было предусмотрено легендой операции, заявили, что должны были быть заброшены к маршалу Тито, но самолет, видимо, сбился с курса, и они оказались над территорией Венгрии. После формального допроса была отправлена краткая информация немецкому военному атташе. Немцы не спешили забирать американцев. Только 24 марта они наконец забрали парашютистов, но так и не вернули их венграм. Посол Германии в Будапеште телеграфировал Риббентропу, что американцы переданы немецкой службе безопасности и, должно быть, уже находятся в Берлине.

Полковник Флоримонд Дюк посетил Венгрию после войны в качестве туриста и рассказал полковнику Д. Кадару, что ни он, ни его товарищи не были посвящены в замысел — временно передать их для допроса немцам. Немецкая контрразведка сразу отмела наивную версию о том, что парашютисты были ошибочно сброшены на венгерскую территорию.

Немецкую разведку трудно было обмануть. К концу войны немцы имели в Венгрии около 2000 платных агентов. По словам начальника Главного управления имперской безопасности гитлеровской Германии Кальтенбруннера, среди агентов немецкой разведки были представители высшего командования, аристократической верхушки, бывшие министры, сотрудники шифровального отдела венгерского МИД и т.д. Это позволяло органам немецкой разведки получать достоверную информацию о готовящихся тайных мероприятиях, направленных на заключение соглашения о выходе из войны.

Немецкая служба безопасности знала о готовящейся разведывательной операции «Миссия Воробей». Это предопределило ее неудачу.

ДИПЛОМАТИЯ СИЛЫ

Западня

От органов внешней разведки гитлеровского рейха в Берлин поступали все новые данные о попытках венгерского правительства установить тайные контакты с представителями Англии и США в нейтральных странах.

Обстоятельно ознакомившись с докладами посольства и разведывательных служб, полученных из Будапешта, Риббентроп еще в начале 1943 г. решил направить в Венгрию для углубленного изучения обстановки опытного специалиста по делам стран Центральной Европы Эдмунда Веезенмайера [25].

Приехав в Будапешт в первый раз с неофициальной миссией в январе 1943 г., Веезенмайер встретился с представителями крайне правой оппозиции. На обеде, который был организован в Будапеште в его честь, немецкий гость позволил себе весьма критически высказаться о венгерской внешней политике. «Такая политика, — заявил он, — может привести только к оккупации Венгрии немецкими войсками, хотя, испытывая особое доверие и уважение к господину Хорти, — продолжал Веезенмайер, — фюрер рассматривает оккупацию как самую крайнюю меру».

Высказывания немецкого эмиссара стали известны премьер-министру и вызвали у него крайнее раздражение. Каллаи даже грозился выдворить Веезенмайера, если тот посмеет еще раз приехать в Будапешт.

Гитлер и его окружение не на шутку были встревожены неутешительными выводами, которые содержались в докладе Веезенмайера. Было решено пригласить Хорти для откровенного разговора и сделать ему соответствующее внушение.

1 апреля 1943 г. регент Венгрии по приглашению Гитлера прибыл в замок Клессхейм, близ Зальцбурга. Уже в первой беседе фюрер дал ясно понять, что глава венгерского правительства Каллаи не устраивает Германию. Он критиковал венгерского премьер-министра за попытки сократить участие венгерских войск в войне и особенно за секретные контакты с англичанами и американцами в нейтральных странах. Когда Хорти попытался возражать, это вызвало вспышку гнева у Гитлера. Он заявил, что ему известно обо всех попытках венгров найти контакт с противником. Хорти не смог скрыть своего замешательства, когда Гитлер стал перечислять имена тайных эмиссаров Венгрии, пытавшихся установить конфиденциальные связи с англичанами и американцами: профессора Сент-Дьерди, Шреккера, Месароша, Вали — в Турции, Барца — В Швейцарии, Водианера — в Португалии, Бёма — в Швеции и других.

Попытки адмирала оправдаться вызвали новый приступ негодования у Гитлера. Он обвинил главу венгерского правительства в том, что тот не желает осуществлять разработанные в Германии меры по депортации еврейского населения Венгрии. Не сдерживаясь больше, Гитлер назвал Каллаи политическим авантюристом, отстранение которого от руководства правительством Венгрии было бы как в интересах Германии, так и Венгрии.

Хорти отлично понимал, что обвинения в адрес Каллаи фактически адресованы лично ему — регенту Венгрии. Чтобы как-то успокоить хозяина дома, адмирал обещал набрать к осени 20 тысяч добровольцев для частей СС из лиц немецкой национальности (швабов), проживающих в Венгрии.

Вернувшись в Будапешт, регент информировал Совет министров о переговорах с Гитлером. По совету Каллаи было принято решение никак не реагировать на требование немцев, а вести себя так, как если бы ничего не произошло. Хорти направил Гитлеру письмо, выдержанное в примирительном тоне, в котором заверял фюрера в том, что предъявленные главе правительства обвинения не подтвердились. Гитлер был взбешен. Он дал указание: запретить немецкому послу посещать приемы, устраиваемые премьер-министром Каллаи.