Солдаты без формы - Пеше Джованни. Страница 16

Когда гаписты подошли к будке почти вплотную, железнодорожники заметили, что кто-то движется в темноте. Они почувствовали вокруг себя нечто необычное и стали прислушиваться к ночной тишине. Тогда Ди Нанни, чтобы успокоить их, неожиданно говорит:

— Добрый вечер, это я, Луиджи, разве вы не узнаете меня? Мы же вместе выпивали в траттории вчера вечером.

Он подходит к железнодорожникам все ближе и ближе и вдруг одним прыжком подскакивает к ним, выхватывает пистолет и произносит:

— Руки вверх!

Тон его голоса сразу меняется, становится твердым. Он говорит:

— Мы — патриоты, и вам нечего бояться.

Железнодорожники буквально остолбенели. Увидев наведенное на них оружие, они послушно поднимают руки. Один из них, наконец, обретает дар речи и говорит:

— Мы — рабочие, мы работаем здесь, в будке, не трогайте нас.

Тут вмешивается Бравин:

— Мы должны взорвать блокпост, чтобы нарушить железнодорожную связь немцев. Если мы хотя бы на несколько часов задержим состав с солдатами и военным снаряжением, это, быть может, приведет к тому, что противник проиграет целое сражение. Вы не должны мешать нам, а, наоборот, должны помочь. Покажите самое уязвимое место в блокпосте, чтобы мы смогли нанести ему наиболее тяжелое повреждение. — Затем Бравин повторяет: — Мы — патриоты.

Железнодорожники показывают нам то, что мы требуем. Взрывчатка заложена. Железнодорожники отходят вместе с нами. Нагнувшись, мы быстро бежим вдоль насыпи. За спиной у нас раздается сильный взрыв. Цель достигнута: железнодорожное сообщение прервано не на один день.

Спустя несколько часов подразделения немцев и чернорубашечников стекаются к месту взрыва, парализовав уличное движение на Корсо Медитерранео.

Полицейские в штатском спозаранку начинают обшаривать все соседние дома и обыскивают жителей, случайно оказавшихся в этом районе. Я нахожусь недалеко от места нашей операции, на Корсо Витторио Эмануэле. Грузовики с нацистами и фашистами на большой скорости мчатся к месту расположения блокпоста. Это продолжается в течение многих часов.

В полдень того же дня передо мной уже стояла новая задача: нужно было выследить одного фашистского главаря, который почти ежедневно ходил на свидание с одной женщиной в парк Валентино.

На чудесной аллее, тенистой и тихой, сидя на скамейке, я ждал его появления. Я злился, потому что «мой» фашист в этот день долго не показывался. Мне надоело ждать, я поднялся и пошел к мосту Принчипесса Изабелла. На полпути я остановился и залюбовался рекой, слушая веселое журчание вод По, текущих под арками моста. Вдруг кто-то хлопает меня по плечу. Быстро оборачиваюсь, и у меня просто перехватывает дыхание: передо мной фашистский патруль! Фашисты спрашивают у меня документы. Если бы они были посообразительнее, то заметили бы мою растерянность, но, к счастью, фашисты не проявили проницательности. Сделав вид, что я раздосадован тем, что они оторвали меня от столь поэтического занятия, как любование природой, я предъявляю им документы на имя несуществующего синьора Черутти, служащего.

Тщательно изучив «документы», осмотрев их со всех сторон, трое солдат фашистской милиции возвращают их мне и отпускают меня. Я спокойно направляюсь домой.

Через несколько дней мы подготовляем и приводим в исполнение еще одну важную операцию против врага: снова наносим удар по его коммуникациям. На этот раз мы решили действовать днем. Речь идет о другом железнодорожном блокпосте около вокзала Порта Нуова.

Накануне этой операции мы вдвоем с Ди Нанни, переодевшись в железнодорожную форму, с фашистскими значками в петлицах наших курток, отправились на разведку местности, захватив с собой объемистую сумку, в которую положили кое-какие инструменты. Часовые приветствуют нас, вполне убежденные, что имеют дело с настоящими рабочими. Мы видим, как внутри будки блокпоста двигаются фигуры железнодорожников. Надеемся на то, что они, быть может, не заметят нас, иначе они сразу разгадают наш маскарад. Мы идем все дальше и дальше, стараясь держаться непринужденно и не попадаться на глаза часовым. Затем останавливаемся. Вооружившись молотком и здоровенным гаечным ключом, мы с видом знатоков «проверяем» железнодорожную стрелку, которая, должно быть, совсем недавно привезена с завода и установлена здесь — такая она новая и блестящая. Занимаясь всем этим, мы имели возможность оглядеться и определить место, где на следующий день будет заложена взрывчатка. Довольные проделанной работой, мы удаляемся. Фашистские солдаты машут нам на прощание и спрашивают: «Все в порядке?» Мы глубоко убежденным тоном отвечаем им: «В полном порядке!»

Проведение операции назначено на завтра на 19 часов. В 18.10 я провожаю Ди Нанни до вокзала, затем встречаюсь с Инес. Мы с ней должны выждать благоприятный момент, чтобы позвонить по телефону начальнику станции и потребовать вывести людей из будки блокпоста. Направляемся в ближайший бар и набираем нужный номер по телефону-автомату. Но абонент занят! Это — совершенно непредвиденное обстоятельство, помеха для выполнения общего плана. Речь идет о жизни нескольких ни в чем не повинных людей, которыми мы не можем жертвовать и которые сейчас на волоске от смерти!

Дрожащей рукой Инес снова набирает номер телефона. Наконец, слышится голос: «Алло». Тогда я говорю в трубку:

— Немедленно выведите рабочих с блокпоста станции Порта Нуова. Через минуту патриоты его взорвут!

С другого конца провода никто не отвечает, только слышится тяжелое сопение и какие-то неразборчивые, бессвязные слова. Затем в трубку кричит уже Инес:

— Если вам дорога жизнь, вы должны понять, что вам нужно делать.

Минуты, потерянные из-за того, что была занята телефонная линия, заставляют нас страшно волноваться за судьбу людей. Нам кажется, что мы опоздали. Чтобы успокоиться, мы звоним на блокпост. На этот раз никто не подходит к телефону. Через несколько минут мы опять набираем номер блокпоста, и снова никто не отвечает. Должно быть, оттуда все уже ушли. Слава богу, все обошлось благополучно. Мы выходим из бара. Инес садится на трамвай, а я иду, чтобы встретиться в условленном месте с Ди Нанни. Я прихожу немного раньше его. А вот и Ди Нанни — спокойный, с сигаретой в зубах. Я смотрю на него и думаю: «Этот худой юноша, этот мальчик, шагающий с таким невинным видом, настоящий гапист, внушающий страх врагу». Всего через несколько дней он стал героем и отдал жизнь за правое дело.

Ди Нанни догоняет меня, весело мне улыбается и подмигивает: «Все в порядке». Мы еще некоторое время идем вместе, потом каждый отправляется на свою базу.

В тот же вечер Бравин и я выходим на «летучие» операции. Не приведи господь какому-нибудь наглому нацистскому офицеру оказаться на нашем пути: он даже не успеет пожалеть о том, что встретил нас.

13 мая командование через товарищей Пратолонго и Барка сообщает нам, что необходимо заставить замолчать радиопередатчик в Стура.

Назавтра мы с Бравином идем к месту расположения радиопередатчика и совершаем небольшую рекогносцировку. Я очень сильно сомневаюсь в успехе этой операции, она представляется мне необычайно трудной. Радиопередатчик охраняется девятью карабинерами. Кроме того, примерно в 150 метрах от него на автостраде Турин — Милан находится военная застава. Поблизости от него — также немецкий штаб. После предварительного изучения обстановки, а также для того, чтобы выяснить возможность успешного проведения операции, мы решаем скрытно провести всю ночь на лугу и проследить за движением в стане противника.

Наступает 16 мая, условленный день. За это время наше командование несколько раз требовало ускорить осуществление этой операции.

Мы подготовили операцию самым тщательным образом и в последний момент решили участвовать в ней все вместе, чтобы легче было защищаться в случае ответных мер врага. Нас четверо. Ровно в 20 часов приходит Инес со своим обычным грузом. Ди Нанни берет его, и мы, прямо через поля, направляемся к намеченному объекту.